– Может быть, – в отчаянии размышляла я, – обставить все так, будто я уехала работать за границу? И пусть бы время шло…
– А ты бы возвращалась иногда и видела, как они стареют в одиночестве? Такой вариант сократил бы временной разрыв, согласен, но он не избавил бы тебя от грусти и постоянного чувства вины. Каждый раз они бы ждали от тебя новостей, открыток, писем, фотографий с нового места. Надеялись бы, что однажды ты встретишь мужчину, полюбишь его, подаришь им внуков. Что вы приедете погостить все вместе, что они отпляшут на твоей свадьбе. Твой мир устойчив и предсказуем. Основная масса людей здесь становятся счастливыми, лишь проходя по одному и тому же сценарию.
Хотелось рыдать. Дрейк был беспощадно правдив.
– Но как же тогда… – я беспомощно впивалась взглядом в светящиеся в вышине окна. – Как же тогда быть? Я хочу, чтобы они были счастливы, хочу знать, что у них все хорошо и без меня. Потому что уже не смогу отказаться от Нордейла, там теперь мой дом. Наверное, это эгоистично… неправильно, но это так.
– Это не эгоистично. В твоей ситуации почти любой человек чувствовал бы то же самое. Разрываться между двумя мирами невозможно. То был лишь вопрос времени, когда осознание этого сформируется предельно четко.
Мы на мгновение замолчали, пережидая вынырнувшего из темноты прохожего. Им оказался пошатывающийся молодой парень с бутылкой пива в руках. Он прокурсировал мимо нас, не глядя, занятый изучением экрана собственного мобильника. Метров через двадцать, раздался его неестественно бодрый от алкоголя голос, предназначенный невидимому собеседнику:
– Саня… я уже иду. С пивом, ага… Ждите.
Я устало прикрыла глаза. Гудящее вокруг Дрейка плотное поле сделалось почти привычным. Что же получается: выхода нет? И нужно просто оставить все как есть? Попытаться забыть? Сделать вид, что второго мира не существует и что в нем не залипли, словно мухи в янтаре, безмолвные и неподвижные родственники?
– Я не смогу просто взять и забыть. Неужели больше нет совсем никаких вариантов?
– Один есть, – вдруг сказал Дрейк. Сказал задумчиво, почти неохотно, будто сомневаясь, стоило ли его вообще озвучивать.
– Какой?
Я резко развернулась к нему лицом, ожидая дальнейших слов.
Начальник посмотрел на окна шестого этажа, потом на меня.
– Я могу сделать твоего клона. Вторую Дину.
На несколько секунд повисла тишина. Ошарашенная с моей стороны и задумчивая со стороны Дрейка.
– Я могу сделать твою копию, обладающую памятью, и поместить ее в этот мир. Вплести в твою прежнюю жизнь, вместо тебя.
– Как? – руки против воли дрожали. Мысли разлетались во всех направлениях. – Копия – робот, чучело, манекен?
– Нет. Такой же человек, как и ты, – живой, настоящий, обладающей твоей памятью. Я могу создать твоего двойника, Бернарда. Полностью идентичного тебе.
– Объясни, пожалуйста, подробнее.
– Хорошо. Представь, что в жизни твоих родителей и бабушки вдруг появится другая Дина. Похожая на тебя как две капли воды, но другая, «нормальная». В ее памяти будет все те же детали из жизни, то же прошлое, те же воспоминания. Те же, за исключением одного. Она будет помнить, что в тот ключевой день, когда бабушка попала в больницу, она так и пролежала всю ночь в постели, горюя и переживая. Но никакого парка Нордейла для нее не случится. И начиная с того момента, ее жизнь пойдет по иному сценарию.
– Ой-ей-ей… – я замахала руками, полностью запутанная. – Погоди. Если ты заменишь меня другой мной же в прошлом, то где тогда окажусь я?
На ум приходили витиеватые фантастические варианты развития событий при столкновении пространственно-временного континуума.
Дрейк был терпелив, как нянька детского сада.
– Я не буду заменять тебя в прошлом – это очень сложно сделать. Поверь, даже мои объяснения не помогут тебе разобраться в тонкостях. Я заменю тебя в настоящем. Проще говоря, «добавлю» вторую тебя сюда, пока ты – оригинал – живешь в Нордейле. Таким образом, когда время здесь запустится, как ты того хочешь, у родственников появится другая Дина, обладающая тем же набором воспоминаний, кроме путешествия в другой мир; а у тебя – свобода.
Озвучив свой «нехитрый» план, Начальник замолчал.
Я же пребывала в шоке.
Вторая Дина. Она будет здесь мной, пока я буду там.
Куски описанной Дрейком картины щетинились и не хотели склеиваться между собой. Потенциальное наличие клона почему-то заранее вызывало антипатию и даже злость. Вдруг, безо всякой логики, я взорвалась:
– А что если она окажется дурой? Что если наделает ошибок, принесет в подоле от какого-нибудь идиота, расстроит мать, загонит в гроб бабушку?
Глядя на мое перекошенное от ярости на несуществующего двойника лицо, Дрейк рассмеялся.
– Но ведь она – это ты. С тем же набором принципов, с той же логикой, с той же моралью и тем же уровнем ответственности. Я же не предлагаю ввинтить в твой дом попрошайку с улицы, которая утащит фамильные драгоценности, наведет бардак и исчезнет в неизвестном направлении. В твоем бывшем доме появишься ты же, и все, что было важным для тебя, будет важно и для нее тоже. Забота о маме, бабушке, желание быть счастливой самой.
Не знаю, как долго я сидела в тяжелых раздумьях, пытаясь оценить плюсы и минусы предлагаемого Дрейком варианта. С одной стороны, было бы здорово просто знать, что у мамы и бабушки все нормально, что они живут, не беспокоясь обо мне. С другой – было тревожно. Не просто тревожно – страшно. Как сложится жизнь у той Дины? Что в ней произойдет? А если что-то пойдет не так, смогу ли я вмешаться и исправить?
Озвучив мысли Дрейку, я получила ответ:
– Нет, не сможешь. Если твое место займет двойник, то именно он и должен будет исправлять последствия принятых решений. Твое вмешательство недопустимо.
– Получается, я даже не смогу их больше видеть?
Начальник вздохнул. Наверное, ему, при отсутствии излишней сентиментальности, было проще.
– Ты сможешь приходить и наблюдать издалека. Только не стоит попадаться на глаза или разговаривать. Иначе, это снова исправление ошибок и работа с памятью. Думаю, ты понимаешь. А насчет твоей тревоги за судьбу двойника, я бы не стал волноваться.
– Почему?
– Потому что я сделаю так, чтобы ее жизнь сложилась хорошо. Я определю ключевые моменты заранее. Она найдет новую работу, хорошую, денежную, встретит мужчину, полюбит его, приведет домой, на радость маме…
Слушая эти слова, я никак не могла поверить в правдивость происходящего. Другая Дина… другая жизнь… она и мама. Моя мама. И она.
– … выйдет замуж, родит детей, позаботится о бабушке. Расставлять совпадения в чьей-то судьбе можно заранее. И ее жизнь пойдет по тому пути, который ты всегда хотела для себя. Или какой «хотела бы» для себя, если бы однажды не попала в Нордейл.
