Шведы не зря опасались контрудара. Известие о поражении отряда Слизова обеспокоило двор, и 7 мая Императрица во изменение прежних планов подписала указ вице-адмиралу А. И. Крузу, назначенному командовать силами флота в Кронштадте; указ требовал со всеми боеспособными кораблями выйти в море, найти неприятеля, атаковать его и стараться добиться победы, а после соединения с Чичаговым поступить под командование адмирала. 12 мая Круз вышел из Кронштадта с 17 кораблями, 4 фрегатами и 2 катерами, но противные ветры задержали его у Красной Горки, где эскадра занималась артиллерийскими и парусными учениями.
Чичагов в Ревеле продолжал готовить эскадру к последующим боям. Быстро ликвидировали повреждения, продолжалась работа береговых постов наблюдения и связи, охраняли вход на рейд легкие суда. Шведы мало беспокоили, временами удаляясь от Наргена. Воспользовавшись удобным случаем, адмирал 8 мая выслал разведку и убедился, что неприятель не ушел.
Более всего беспокоила организация соединения с эскадрой А. И. Круза. Чичагов, заботясь о согласовании действий, 11 мая написал инструкцию для своего младшего флагмана. Он предлагал ряд мер, обеспечивающих связь между эскадрами и их соединение до боя. На случай встречи и совместных действий адмирал предписал воспользоваться данным им в 1789 году сводом сигналов. При вступлении в сражение общей линией Крузу предстояло образовать авангард и арьергард, обозначив корабли соответственно синими и красными флюгерами; Ревельская эскадра должна была составить кордебаталию. Чичагов предупреждал об осторожности при входе в Ревельскую бухту, ибо на мелях фарватеров были убраны ограждения.
13 мая 1790 года В. Я. Чичагов доносил, что в строй под командованием капитан-лейтенанта Гревенса вступил «Принц Карл»; после укомплектования его экипажа моряками с других кораблей эскадре не хватало 1600 матросов. Перед Ревельским сражением на эскадре состояло 9772 человека. Следовательно, некомплект превышал 16 процентов. Экипажи составляли обстрелянные люди, но вести бой в открытом море под парусами при недостатке людей и двойном численном превосходстве противника, получившего хорошую морскую практику, явно было бы неразумно.
Несмотря на патрулирование, из-за плохой погоды исчезновение шведского флота было замечено только 14 мая; посланный катер обнаружил лишь два судна восточнее Ревеля. 15 мая через Ревельского губернатора поступило уведомление, что с берега видели шведскую армаду, направлявшуюся к Гогланду. Встревоженный за судьбу эскадры А. И. Круза, Чичагов послал письмо Чернышеву, предупреждая об опасности встречи русских кораблей в условиях пасмурности и штиля с превосходящим противником. Узнав 15 мая о выступлении Кронштадтской эскадры, адмирал отдал приказ о подготовке к выходу, несмотря на маловетрие и плохую погоду; он немедленно направил сообщение о противнике и своих намерениях Императрице. Чичагов понимал, что Крузу с его спешно снаряженной эскадрой сложно надеяться на успех, и уже 16 мая во всеподданнейшем донесении уведомлял, что эскадра из 11 линейных кораблей, 5 фрегатов и 2 катеров вышла к Наргену, намереваясь двинуться вслед шведам. В тот же день адмирал писал Чернышеву, что ему желательно знать, когда и где будет находиться Кронштадтская эскадра.
17 мая Ревельская эскадра встала на якоря между Наргеном и Вульфом. 18 мая Чичагов вернул в гавань бомбардирские корабли, катера и вспомогательные суда, не способные ходить с флотом в море. Так как наблюдатель с берега не видел у Гогланда ни русскую, ни шведскую эскадры, Чичагов оставался у Наргена, ожидая сведений о местонахождении своих и неприятельских сил. В те времена курьеру требовалось двое суток, чтобы добраться из Санкт-Петербурга до Ревеля, и потому сведения и ответы на запросы запаздывали.
Тем временем русская и шведская эскадры обнаружили друг друга и получили приказы оборонять подступы к столице и переход гребных судов в Выборгский залив соответственно. Утром 22 мая оба флота оказались в виду друг друга, а 23–24 мая встретились в ожесточенном Красногорском сражении. Шведы, выполняя приказ короля, атаковали, когда стало известно о появлении в тылу эскадры Чичагова.
Адмирал только вечером 23 мая получил требование из столицы поторопиться с выходом, ибо стало известно о приближении шведского флота, и 24 мая Ревельская эскадра направилась на соединение с Кронштадтской. При встрече с превосходящим неприятелем адмирал намеревался занять позицию между островами и принять бой на якоре, как при Ревеле. В донесении 26 мая он писал:
«Выступя от Наргена по высочайшему повелению В.И.В. 23 числа в 8 часов вечера, на другой день пополудни в половине 2-го часа обошли остров Гогланд; 25 пополуночи в 2 часа с половиною приближаясь к Сескару, увидели шведский флот к О в 40 судах. Около полудни казался оный к нам приближающимся, но заштиливав, оставался от нас в той же стороне, потом наступившая мрачность закрыла его от нашего виду. Я не знал достоверно, в какой отдаленности находилась от меня кронштадтская часть флота В.В., держался к ветру, дабы затруднить нападение неприятельское. А сего числа при юго-восточном ветре и при мрачности усмотрен был флот к нам приближающимся, который почитая неприятельским, стал я с находящеюся со мною эскадрою на якорь, построясь между Сескара и Пени в боевой порядок, и приготовясь к отражению его, лег на шпринг. Но в 6 часов от крейсеров наших извещен я был, что приближалась к нам вместо ожидаемого неприятеля кронштадтская часть флота В.И.В., опознанная посредством сигналов, с которою соединясь в 8 часов пополуночи, пошел искать неприятеля, поспешавшего, пользуясь мрачностью и туманом, скрыться от нашего вида».
Когда шведы получили известие, что противник и спереди, и сзади, они пошли к Выборгской бухте, чтобы прикрыть королевский гребной флот, и получили высочайший приказ укрыться в бухте. Очевидно, что король не хотел оставить армейский флот на уничтожение. Кроме того, у шведов кончались снаряды. Королевским приказом флот был поставлен в положение блокированного, ибо соединившиеся русские эскадры появились у Выборгского залива.
Перед Чичаговым стояли два варианта дальнейших действий. Он мог атаковать шведов через подводные камни и мели, не обращая внимания на потери, и обрести славу геройского подвига. Но адмиралу были чужды стремление к эффектным действиям и лишнему кровопролитию. Поэтому, признавая положение шведов в бухте безнадежным, Чичагов считал необходимым другой путь: блокировать неприятеля, не позволяя ему передвигаться и получать снабжение, а после прибытия гребной эскадры атаковать с нескольких направлений. Не вина адмирала, что план этот не был в полной мере выполнен.
Блокада и прорыв
Справа Березовые острова, отделенные от материка проливом — Березовым зундом, слева — наиболее выдающийся мыс Крюсерорт составляли границы входа в Выборгский залив шириной шесть верст. Но островок Ронд, банки Рус-Матала, Пейсари, Салвор и другие, со множеством неназванных и к тому времени неизвестных камней и мелей, сужали фарватеры до десятков метров. Один из фарватеров пролегал между банкой Салвор и отмелями у Крюсерорта, второй — между островом Ронд и островом Пейсари (Малый Березовый). С востока в залив вел Березовый зунд, который считали пригодным лишь для малых судов. Судам, прошедшим фарватерами, предстояло идти к Выборгу по извилистому, изобилующему навигационными опасностями Транзунду, за которым располагался Транзундский рейд. Шхеры, с запада подходящие к Крюсерорту, позволяли проводить гребные суда под берегом к блокированному флоту. Только заняв выход из шхер мелкосидящими кораблями, можно было установить действительно полную блокаду.
В распоряжении короля были 21 линейный корабль, 8 больших, 4 малых фрегата, 4 более мелких и 323 гребных судна. Густав III рассчитывал делать высадки на берега под Выборгом, перерезать связь крепости с Санкт-Петербургом. Но соединившиеся русские эскадры обладали превосходством, подход гребных судов Нассау-Зигена грозил полной блокадой с востока, а в тыл могли ударить гребные суда Козлянинова от Выборга, где располагалась ставка главнокомандующего Салтыкова. Густав III блокировал Выборг с моря, но и сам был окружен. Чичагову предстояло сделать все возможное, чтобы блокада была полной.
Первоначально русские корабли расположились вне линии мелей и островов, прикрывающих Выборгскую бухту; шведский флот развернулся в линию по другую сторону. Но вскоре стало ясно, что наличных сил недостаточно, если они сохранят прежнюю позицию. Чичагов немедленно разработал план ужесточения блокады. Понимая сложность плавания по слабо изученному заливу, изобилующему неизвестными подводными опасностями, адмирал подготовил схему перехода каждого корабля на новое место; он предписал продвигаться медленно, имея впереди и по бортам гребные суда для промеров.
