— Что-то не нравится мне, как он смотрит на нас, — не без опаски подумала Корделия.
— Пора узнать, станете ли вы повиноваться мне, — проворчал Грогат.
— Скорее, — услышали братья и сестра мысль Грегори. — Я все время следил за тем, как текут его мысли, когда он двигает руками и ногами и старается сохранить равновесие. Мышцами управляет большой узел в середине живота.
— Ему будет очень больно, если ты силой своей мысли сожмешь этот узел, — заметила Корделия.
Магнус, набравшись смелости, проговорил:
— А может быть, интереснее узнать, не командует ли кто-то тобой?
Глаза Грогата полыхнули гневом. Он вскочил на ноги и взревел:
— Ты что, смеешься надо мной, малявка? Кто может мною повелевать?
— Тот человек, который принес старикам зелье, чтобы они тебя им подпаивали, — ответил Магнус, чувствуя, что близок к разгадке. — Ведь если ты не пьешь его, тебе становится больно, да?
Довольно долго Грогат молча таращился на мальчика, сверкая глазами.
Но вдруг он резко повернул голову к окну. Губы его скривились в зловещей ухмылке. Он процедил сквозь зубы:
— Что это еще за шум?
Дети насторожились, прислушались, но ничего не услышали.
— Не знаю, — признался Магнус. — А что это?
— Девица, — утробно захохотав, проговорил Грогат. — девица, и больше никого… Одна-одинешенька, бредет по лесу. Не-ет, так не годится, чтобы она одна ходила…
И великан развернулся к двери.
Распахнув ее, он обернулся и наставил на детей боль-ущий указательный палец:
— Не вздумайте удрать! Я запру дверь на засов, а если попробуете через окно вылезти, расшибетесь насмерть!
С этими словами он ушел и захлопнул за собой дверь.
Дети переглянулись во внезапно наступившей тишине.
— Надеюсь, вы не станете его слушаться? — послышался вдруг голос со стороны очага.
Все четверо вздрогнули и проворно обернулись.
— Пак! — радостно вскричала Корделия.
— Чему вы так удивляетесь? Разве я не заверил вас в том, что вас будут охранять?
— Заверил, — согласился Магнус. — Пак, а ты не мог бы найти для Корделии метлу? Тогда мы сумели бы вылететь в окно.
— Метла в углу — вон там. Надо только отчистить ее от пыли, скопившейся лет за десять.
— Фу, гадость какая! — увидев метлу, скривилась Корделия.
— Ой, какая же ты у нас чистюля… — вздохнул Магнус, подошел, взял метлу и принялся ее очищать.
— Пак, — спросил Джеффри, — а что великан сделает с девушкой, когда изловит ее?
— Наверное, съест ее, — рассудительно проговорила Корделия.
— Очень может быть, — рассеянно отозвался Пак. — Поспешим, дети, нужно выручить девицу!
— О, это мы с радостью! — несколько удивленно воскликнул Джеффри. — Но только почему ты говоришь, что ты должны ей помочь, Пак?
— Да потому, что эта девица всегда кричала: «Осторожней, Колдовской Народец!» — когда выносила из дому помои, так что никого из моих сородичей она никогда не облила! И она всегда оставляла около очага миску с молоком для брауни. Так разве Колдовской Народец покинет ее теперь, когда ей грозит беда? Ни за что!
Пак набрал в легкие побольше воздуха и возгласил:
Духи рощ, и холмов, и ручьев, и озер,И безводных пустынь, и пучины морской!Все ступайте по следу злодея!Догоните его в полуночном лесу!Чтоб не смог он обидеть девицу-красу,Все спешите за ним поскорее!Эльфы, феи и брауни, гномы, ундины, баньши!Пусть любой, кто услышит меня, поспешитПо следам, по следам людоеда!Ту, что вас никогда обижать не могла,Он желает сожрать — вот какие дела.Так оставьте его без обеда!
Еще мгновение Пак молчал, склонив голову набок, а потом довольно кивнул.
— Вот и славно, — проговорил он. — Пойдемте, дети.
Он зашагал к окну. Дети, как зачарованные, последовали за ним. Корделия схватила метлу и потащила ее по полу.
Снаружи послышался вой.
Дети испуганно переглянулись.
— А это что такое?! — вскрикнул Магнус.
Джеффри ухмыльнулся.
— А вы поглядите, — предложил Пак и вспрыгнул на подоконник.
Мальчики взмыли ввысь и зависли в оконном проеме рядом с Паком. Корделия последовала за ними верхом на метле. Все вместе они вылетели из окна и полетели над лесом к лугу, который пересекала тропинка. По тропинке опрометью бежала девушка, подобрав подол юбки.
— Колдовской Народец припугнул ее, сотворив подобие медведя, — объяснил Пак.
— Ревет он похоже, — отметил Джеффри, взглянув вниз, и медленно улыбнулся. — Что бы там ни вытворили твои сородичи, они все сделали просто здорово!
А внизу топал ножищами и ревел Грогат — так, будто лишился разума.
— А что они сделали? — выдохнула Корделия.
— А они просто напустили на великана здоровенный пчелиный рой, и пчелы думают, что Грогат — это поле сладких, благоухающих медоносных цветов, — невинно отозвался Пак.
— Ну, тогда это очень сильные чары, — покачал головой Грегори, вспомнив, как пахло от великана.
— Верно. Но если чары спадут, великан снова бросится в погоню за девушкой — а может, вернется домой, обнаружит, что вы сбежали, и будет носиться по лесу, пытаясь вас разыскать. Граф и его семейство по-прежнему томятся в подземелье, а ведь Грогат может обрушить свой гнев на них.
— Значит, его нужно усыпить, — решительно заявил Магнус. — Давай-ка, Грегори. Где она, та мысленная дорожка, которую ты отыскал?
Грегори, передал братьям и сестре мысленный образ нервной системы Грогата, и все вчетвером дети занялись стимуляцией солнечного сплетения великана. Грогат согнулся так, будто из него дух вышибло — да, собственно, так оно и было.
— Он спит, — сообщил Грегори.
— Отзови пчел, Пак, — распорядился Магнус.
Пак немного помолчал, улыбнулся — и черное облачко, окружавшее великана, взмыло ввысь и направилось к лесу.
Магнус выпрямился со вздохом облегчения:
— Все в порядке.
— Ага, — подтвердил Джеффри, глядя на великана с высоты. — Теперь добрые люди смогут снова без страха ходить по дорогам.
— Пока нет, — поправила его Корделия. — Подлые разбойники все еще прячутся в лесах.
Джеффри запрокинул голову, губы его тронула улыбка.
— Ну, так мы их выманим! — воскликнул он, развернулся и схватился за кинжал.
— Ну уж нет! — вскричал Пак и удержал мальчика за запястье. — Вот вырастешь — будешь делать что хочешь. Захочешь лезть на рожон — дело твое, а сейчас, будь добр, предоставь это взрослым, чей долг этим заняться!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
