Оставив последнюю пару солдат возле капитанского мостика, у которого оканчивался мой маршрут, направился в сторону лифта. На этот раз Афина появилась в пяти метрах напротив меня. Я уж улыбнулся, собираясь её похвалить, но та неожиданно телепортировалась, появившись в полуметре от меня.
— Мой вопрос, сержант… — начала она.
— Афина, — поднял я руку. — Я ведь говорил тебе, без неожиданностей. Нафига так быстро перемещаться ко мне? Я чуть кусок танковой брони не отложил.
— А вы так можете? — удивилась она очень даже натурально.
Я даже пару секунд гадал, шутит она или серьёзно спрашивает.
— Если десантника хорошенько испугать, он и не такое может, — ответил я на полном серьёзе.
В конце концов, если она поверит в такое, то это не моя вина.
— Принято, сержант, — ответила она серьёзно. — Что по поводу моего вопроса об удаче?
— Как я и говорил, это сложный вопрос, — пожал я плечами. — И спрашивать о таком нужно у какого-нибудь учёного. Но если тебе интересно моё мнение, то удача — это непросчитываемая вероятность. Либо невероятно малый процент вероятности. Например, если подготовленный опытный солдат выстрелит в тебя с расстояния сто метров и не попадёт — это нормально. Шанс такого достаточно велик, хотя тут многое от оружия и навыков зависит. В любом случае это не удача. А вот если во время стрельбы между им и тобой с неба упадёт кусок камня, который помешает пуле попасть в тебя — вот это удача, ибо просчитать появление такого камня невозможно.
— По вашим словам получается, что выведение линкора из строя вашим взводом — это удача, — заметила Афина. — По всем расчётам подобное невозможно.
— Смотря о каком линкоре ты говоришь, — усмехнулся я. — С первым да, удача, а со вторым всё зависело исключительно от наших навыков. Необходимые инструменты для успеха у нас были изначально. Мы летели на шаттле… — замолчал я. — А у тебя есть доступ к моему рапорту о том бое?
— Доступ к рапорту у меня есть, — ответила Афина.
— Тогда ты и сама должна всё понимать, — развёл я руками. — Шаттл, на котором мы летели, кентавры сбить не могли. Схема корабля у меня была. Опыт работы на вражеском линкоре — тоже. Наши действия были предельно логичными, мы приземлились в ангаре, который ближе всего располагался к двигательной и силовой установкам. Двигатель выбивать смысла мало было, так что нашей приоритетной целью стала силовая установка. Бои в узких технических переходах на стороне защищающихся. В итоге всё сводилось к нашим профессиональным навыкам, а они у нас, как по мне, на высоком уровне.
Мои слова Афина обдумывала довольно долго для суперкомпьютера, которым она являлась.
— Если просчитывать вероятность событий по каждому отдельному эпизоду, то ваш успех вполне закономерен, — заговорила она, наконец. — Если же смотреть в целом, то вам по-прежнему повезло. Шанс выведения линкора из строя вашими силами исчезающе мал.
На самом деле есть ещё один нюанс, о котором я не упомянул. Во время боя я не потерял ни одного бойца, и вот это действительно удача. Если бы всё шло как обычно, то количество моих людей становилось бы всё меньше и меньше, и в конечном итоге, мы бы все там головы и сложили. При таких раскладах наш взвод не должен был добраться даже до технических помещений. Но об этом пусть Афина сама догадывается. По крайней мере какие-то сомнения у неё точно есть. Просто приоритеты в подсчёте выставлены немного не так.
— Практически у всего есть логическое объяснение, — улыбнулся я, глядя на голограмму Афины. — Надо его просто найти.
— Это на удивление сложно, — произнесла она, склонив голову набок. — В одном деле всё логично и нелогично, что в целом получается не очень логично.
— Сложностей в нашей жизни полно, — усмехнулся я. — Привыкай. Так люди и живут.
— Но я не… — не договорила она. — Принято, сержант.
После разговора с Афиной я продолжил свой путь обратно в казарму, но у самого лифта был остановлен.
— Вит? — услышал я женский голос за спиной.
Обернувшись, встретился взглядом с красивой молодой брюнеткой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Сара? — удивился я. — А ты тут…
— Я… — была она также ошарашена, как и я. — Ты ведь… Эм… Десантник? Ты же пехотинцем был.
— Был… — осматривал я её с ног до головы. — А защитный комбинезон тебе идёт.
Повседневная форма одежды у тех, кто служит на кораблях, представляла собой защитный комбинезон. Хотя защитным он называется условно. Плотно облегающий комбез в первую очередь предназначен для защиты пользователя от агрессивной внешней среды. В случае опасности, той же пробоины в обшивке корабля, голову накрывает шлем, состоящий из небольших сегментов. Для этого вокруг шеи у комбинезона имеется уплотнённый участок. Защитные функции комбеза минимальны, количество воздуха даже немного меньше, чем, к примеру, у наших десантных, но со своей работой он справляется, ведь если на корабле слишком долго нет воздуха, то это меньшая из твоих проблем.
— С моей-то фигурой, естественно, — похлопала она себя по бёдрам.
— Это да-а-а… — протянул я. — Ты, как всегда, идеальна.
— И мне это стоит определённых усилий, — усмехнулась она.
— Красота требует жертв, — покивал я, только сейчас обратив внимание на её шеврон. — Мэм.
Мы больше не в учебке, теперь мне придётся учитывать её лейтенантское звание.
— Да брось, — улыбнулась она. — По крайней мере, наедине можешь не обращать внимание на звания.
После её слов я на автомате осмотрел коридор, в котором мы находились. Пусто.
— То есть, я могу называть лейтенанта деткой? — спросил я иронично.
— Ну, знаешь ли, — продолжала она улыбаться. — Для этого мы должны состоять в отношениях, иначе будь готов получить по морде.
— А мы не… — покрутил я ладонью.
— И как ты себе это представляешь? — хмыкнула она. — Тут даже не в звании дело, довольно сложно поддерживать отношения во время войны на боевом корабле. Хотя, разность в званиях тоже на это влияет. Мы с тобой тупо пересекаться будем редко.
— Жаль, — почесал я лоб. — Комбинезон тебе действительно идёт.
Умом я понимал, что наши пути мало совместимы и интрижка в учебке должна остаться в прошлом, но, чёрт возьми, отдавать эту красотулю в лапы какого-то левого офицера, у которого одна с ней вахта, очень не хотелось. Мужская жадность, можно сказать. Вроде как не моя женщина, но знать, что она принадлежит другому, тоже неприятно.
— Ну да… — замялась она, после чего решила перевести тему. — А ты когда на этот корабль попал?
— Да с самого начала, — махнул я рукой. — Ну то есть, как команду собирать начали. До этого у Миннесоты служил на форте Гаррет.
— Если я не полный профан в математике, получается ты поучаствовал в отражении первого удара кентавров? — уточнила она.
— Было дело, — поморщился я. — Чуть там войну и не закончил.
— А меня после учёбы на Мэрилин отправили, — произнесла она, коснувшись пальцами живота. — Эсминец «Жан Парэ». Тоже… чуть там не осталась. А сюда перед битвой у Аномалии перевели. Теперь вот оператором сканирующих систем буду.
Насколько я помню, она училась по направлению навигатора. Всё прям как у меня, я тоже изначально пехотинцем был.
— А это нормально? — решил я уточнить. — Ты же навигатором хотела быть, а сканирующие системы это, как по мне, немного другое.
— Я углублённо занималась навигацией, а так академия универсалов выпускала, — пожала она плечами. — Знания никуда не делись, справлюсь.
Точно, точно, вспомнил. О чём ещё говорить я не очень представлял, поэтому спросил первое, что пришло на ум.
— А что там с твоими подругами?
— Николь на Кармен распределили, — ответила она. — Корвет «Булава севера». А Эмили погибла. Её после академии на Борегар отправили.
А система Борегар в самом начале войны пала.
— Это рок какой-то, — покачал я головой. — Викинг тоже в начале войны погиб. Они с Эмили отличной парой были.
— Ну да, были… — произнесла она грустно.
После этого разговор как-то затух. Перекинувшись ещё парой фраз, мы разошлись по своим делам. Скорее всего, мы ещё хотя бы разок с ней пересечёмся, всё-таки я частенько на верхних палубах бываю, только вот смысл в наших встречах не очень большой. Слишком разные интересы, звания и обязанности. А дружба… Дружба, боюсь, затухнет.
