IX. Начальник Морских сил имеет право единоличного выбора и смены своих помощников.
X. Начальник Морских сил, в случае необходимости, имеет право, по соглашению с Главным Комиссаром флота по вопросам, связанным с интересами флота и вытекающим из сложившейся на Балтийском море особой обстановки, вступать в переговоры с Германским военным командованием и Финляндским правительством, руководствуясь при этом особой инструкцией и донося о переговорах Коллегии Народного Комиссариата по морским делам. В случаях, не терпящих отлагательства, он имеет право совместно с Главным Комиссаром флота, принимать решения за своей и Главного Комиссара флота ответственностью, донося о сем немедленно Коллегии Народного Комиссариата по морским делам.
XI. Подчиняясь Коллегии Народного Комиссариата по морским делам, Главный Комиссар флота есть старший представитель Советской власти на флоте.
XII. В отношении политической и общественной деятельности флота и входящих в его состав частей и приморских крепостей, Главный Комиссар флота является полноправным ответственным руководителем.
XIII. В отношении прочих отраслей службы флота и входящих в его состав частей и приморских крепостей, Главный Комиссар флота является старшим политическим руководителем, согласуя свою деятельность в полном соответствии с деятельностью Начальника Морских сил и неся ответственность наравне с последним.
XIV. В отношении хозяйственном Главный Комиссар флота, согласуя свою деятельность с деятельностью Начальника Морских сил, исполняет обязанности и пользуется правами Командующего флотом и сверх того имеет право утверждать в случаях, не терпящих отлагательства, хозяйственные мероприятия на сумму до одного миллиона рублей, донося о принятом решении Коллегии Народного Комиссариата по морским делам.
XV. В случаях разногласия между Начальником Морских сил и Главным Комиссаром флота в вопросах совместной их деятельности (ст. ст. VII, VIII, XIII и XIV) они представляют мотивированные донесения, заключающие сущность разногласия, в Коллегию Народного Комиссариата по морским делам.
XVI. Совещательными органами при Начальнике Морских сил и Главном Комиссаре флота являются – Совет Флагманов Балтийского флота и Совет Комиссаров Балтийского флота, состав и круг ведения которых определяются особым положением.
XVII. Исполнительным органом распоряжений Начальника Морских сил по флоту является Штаб Балтийского флота, во главе которого стоит Начальник Штаба флота. Права и обязанности Начальника и чинов Штаба флота определяются соответствующими статьями Положения о Штабе Командующего флотом Балтийского моря.
Подписали: Председатель Совета Народных Комиссаров В. Ульянов (Ленин).
Председатель Высшего Военного Совета Л. Троцкий.
Члены Коллегии Народного Комиссариата по морским делам – Вахромеев, Раскольников.
За Начальника Морского Генерального Штаба В. Альтфатер.
Управляющий делами Совета Народных Комиссаров Вл. Бонч-Бруевич.
29 (10) марта 1918 года.
Распубликован в № 65 Известий Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов от 4 апреля (22 марта) 1918 года».
Вопрос к историкам: почему же А. М. Щастный значится в спасителях флота, а имени Николая Федоровича Измайлова, Главного комиссара флота, вы не упоминаете? Вы историки?
Просто Николай Федорович неудобен этой псевдонаучной братии. Он же не гламурно выглядящий офицерик с кортиком, а крестьянский сын, призванный на флот в 1913 году, водолаз, человек скромный и мужественный.
Есть один факт в биографии Николая Федоровича, который характеризует его, как нельзя лучше. В октябре 1917 года Измайлов был заместителем председателя Центробалта, и именно лично ему, в ночь с 27 на 28 октября телеграфировал В. И. Ленин с просьбой выделить силы флота на борьбу с наступлением Краснова. Ленин к человеку ненадежному обращаться в критической ситуации не стал бы, это даже не обсуждается.
И если Стариков утверждает, что Щастный вопреки планам большевиков перегнал корабли из Гельсингфорса, то он это сделал, наплевав на Н. Ф. Измайлова?
Николай Федорович даже в грозные октябрьские дни на истерику командующего Балтфлотом адмирала Развозова, который вдруг вскипел, как чайник, из-за того, что помимо него какая-то матросня получает от Ленина указания и их выполняет, отреагировал философски: пусть адмирал отдыхает…, а уж если бы он имел указание от Вождя революции оставить корабли в Гельсингфорсе, то никакой Щастный-несчастный помешать бы не смог точно.
Вы уверены, что A. M. Щастный мог что-то вопреки этому человеку сделать?
Попробуйте поискать в интернете информацию о Наморси A. M. Щастном и получите интересный результат: найдутся только статьи разных докторов и профессоров о том, как этот капитан вопреки воле Совнаркома спасал корабли геройски, а потом звери-комиссары его расстреляли, испугавшись популярности испеченного ими же адмирала.
А молодежь доверчиво глотает этот бред, не замечая запаха тухлятины. Да что там молодежь!? И люди моего поколения купились. Граждане, вы же фильм «Чапаев» хотя бы пересмотрите еще раз, рядом с народным героем, комдивом из простых солдат и то комиссар Д. Фурманов был, даже за Чапаем комиссары приглядывали на всякий случай, чтобы не натворил чего! А царскому офицеру Щастному кто бы позволил что-то делать без одобрения политработника?
Да ведь еще такая проблема у этих «профессоров»: они сами сначала пишут, что личный состав флота, нижние чины, разложился и ударился в избиение офицеров, пьянство и разврат, и вдруг по приказу Наморси стал резко дисциплинированным и в составе уполовиненных команд, без сна и отдыха героически повел корабли через ледовые поля. Что-то не сходится? Или это только мне заметно?
Большевистские историки, кстати, эту операцию Балтийского флота, названную Ледовым походом, освещали очень скупо, без особого интереса. Потому что не было в ней ничего особенно героического на общем фоне того времени. Заурядной она была. Да, корабли через ледовые поля тяжело провести, нужно было трассу пробивать ледоколами, осторожно маневрировать судами…, но это обычная работа моряков. Другое удивительно. На кораблях остались уполовиненные команды, а офицерского состава и того меньше, так вот матросы без лишних понуканий в порту начального базирования, в Гельсингфорсе, вручную загрузили суда углем, припасами, даже часть портового оборудования перетащили в трюма и на палубы. Кто представляет объемы этих грузов, тот поймёт, что это было близко к подвигу.
Есть замечательная книга: Н. С. Кровяков. «Ледовый поход» Балтийского флота в 1918 году (М.: Военное издательство Министерства обороны СССР, 1955). Очень советую. Тем более что написана она еще до того, как в 1956 году было дано указание об «исправлении» истории. Прочтите эту коммунистическую «пропаганду», понятно станет, что Щастный был еще той фигурой. Что Н. Ф. Измайлов был удивительно терпеливым человеком, если не шлепнул этого саботажника прямо в Гельсингфорсе за тот бардак, который Наморси в штабе развел, за отсутствие реальной командирской работы, которая привела к потере нескольких ледоколов, что поставило на грань срыва всю операцию. Как с дитем малым возились с этим «героем».
Но есть в той истории настоящие герои. Безусловные. Люди, которые отдали свои жизни для спасения флота Республики. И когда наш премьер-министр торжественно возлагал веночек на могилу немецкой шлюхи К. Маннергейма, он наплевал этим на могилы тех, кто свои жизни отдал за нашу Родину. На могилы тех, кто, пожертвовав собой, обеспечил спасение кораблей Балтийского флота. Не догадался Дмитрий Анатольевич поискать места захоронений бойцов финской Красной гвардии…
После заключения Брестского мира Германия, полагая, что Советское правительство не располагает достаточными силами для того, что бы с ним можно было считаться, начала вести себя максимально хамски и решила прибрать к рукам то, что вкусно пахло. Корабли Балтийского флота выглядели аппетитно. И придумали немцы хитроумный план: захватить их не с моря, а с суши. Для этого высадили на севере Финляндии целый корпус под командованием фон дер Гольца, а в помощь этому пруссаку барон Маннергейм срочно сформировал 70-тысячную рать из горячих финских парней. И повели они наступление на юг страны, на отряды финской Красной гвардии, с намерением захватить Хельсинки (Гельсингфорс), базу русского флота.
И всё бы у Маннергейма с Гольцем получилось, ворвались бы их отряды прямо на пирсы Гельсингфорса, расстреляли бы команды судов из пушек и пулеметов, и вот они – кораблики, линкоры-миноносцы, а без этих кораблей Петроград просто в руки германские валился, как перезрелое яблочко с ветки… Но тут один фактор нарисовался неожиданный: другие горячие финские парни, только не кулачьё из шюцкора, а рабочие люди, настоящие патриоты Финляндии, решили, что не гоже бежать по направлению к Выборгу, смазав пятки салом, надо дать русским товарищам возможность спасти корабли революционного Балтийского флота, тем самым спасти русскую революцию, и вместе с ней надежду всего рабочего люда планеты, в том числе и финнов, на освобождение.
