— Это не Зейда… Меня он грабил шесть раз за последние годы. Он точно рыжий. Не может этот быть Зейдой.
Другой голос прокричал прямо в ухо.
— Да нет же! Зейда! Смотрите — меч его.
Квача наклонился, рассматривая меч, и все наклонились вместе с ним.
— Ну и что, что меч? Меч можно потерять, отобрать… Это новых волос не вырастишь, а меч… Меч можно и другой такой же сделать.
— Ха! Как же! Другого такого не найдешь… Может он, ишь ты тьфу, его отобрал?
— Хотел бы я посмотреть на того, кто в силах отобрать меч у Зейды.
— Вот и посмотри. Вон лежит.
— Не Зейда это! Это тот, кто убил его.
— Убил? Кого?
— Зейду. Не отдал же Зейда меч просто так.
— Меч можно украсть.
— Человек, который украл меч у самого Могуля бен Зейды, заслуживает того, чтоб ему оставили жизнь.
— А если он его все же убил?
— Тем более…
Голоса бубнили, становясь плотным гулом, в котором уже ничего понять было нельзя. Растолкав купцов, к десятнику подошли трое и с обнаженными мечами встали нам мокрым телом. Солнце блестело на мечах, но запах пива, пропитавший все вокруг, превращал поле битвы в пьяный балаган.
В воротах стояла плотная толпа. Те, кто не видел, а чуял только запах, уже орали, что там всем наливают, что караванщики проспорили стражниками бочку пива и теперь каждый, кто сумеет протиснуться к заветной бочке, получит полную кружку. Народ волновался, пытаясь прорваться в караулке. Пора было кончать со всем этим.
Квача почувствовал, что кто-то его тянет за рукав. Купец, подмигнув, оттащил его в сторону, и заговорщицки наклонившись к уху, прошептал.
— Ты победил его, десятник. Он лежит жалкий и мокрый, а ты стоял над ним с мечом, и жизнь была на его острие
Квача кивнул, не понимая куда тот клонит. Купец звякнул мешочком, и восторг только что переполнявший голос, пропал куда-то.
— С другой стороны все видели, что он шел мирно и никому не хотел зла.
Стражник нахмурился, все еще не понимая, куда клонит хитрый купец.
— Отпусти его с миром!
— Должна же быть в мире справедливость! — возмутился Квача. — Он чуть не убил…
Купец не дал ему закончить.
— Он защищался. И каждый из наших подтвердит это.
— Что ты хочешь? — с отвращением спросил Квача, догадываясь уже, о чем пойдет речь.
— Он нужен мне.
— Зачем?
— Человек, отобравший меч у Могуль бен Зейды заслуживает того, чтоб рассказать о том, как он это сделал.
— Он не боец. Ты же видел.
Купец ухмыльнулся. Нагло.
— Я видел, как твои стражники разлетелись словно груши, когда он голой рукой разбил бочку. Это зрелище возрадовало мое сердце и я при случае готов посмотреть на такое еще раз.
Десятник пожал плечами.
— Если Могуль бен Зейда и впрямь погиб, то чего тебе бояться?
— Если он погиб, — купец выделил голосом это слово «если». — Даже если он погиб, то сколько разбойников еще встретятся на пути моего каравана.
Из мешочка он достал пару монет и протянул десятнику.
— А это — вместо пролитого пива…
Квача глотнул, кадык дернулся вверх-вниз.
— Ты, безусловно, прав… Мир далек от совершенства, но и впрямь должна же быть в мире хоть какая-то справедливость.
Глава 19
Гаврила ощутил покачивание, которое походило на полет, таким, каким он бывает во сне. Он шевельнул рукой и тут же кто-то оказался рядом.
— Живой?
Глаза сами собой открылись. Масленников, не говоря ни слова, поднялся. Слабость все еще наполняла тело, но голос уже был при нем. Сперва оглянулся. Телега медленно, с достоинством ехала по улице.
— Где я?
— В славном городе Экзампае.
Это, положим, Гаврила и сам понял. Дома вокруг стояли каменные, пахло не лесной сыростью, а перекаленной солнцем пылью. Узнать бы еще, что произошло с того момента как он вошел в ворота и до того как он очутился посреди этой улицы в чужой телеге. Опережая его вопросы, купец вывалил на него все, что знал.
— Ты, как в город вошел, со стражниками подрался. Сразу.
— Убил кого? — с замиранием сердца спросил Гаврила, мгновенно представив, во что превратится его жизнь в этом городе, если купец кивнет, но, слава Богам, обошлось.
— Нет… Напугал только…
Гаврила вспомнив как собирался войти в тень ворот покачал головой. Вот тебе и пришел куда хотел. Он повернулся и нащупал под собой меч. Холодное прикосновение сразу напомнило то, что произошло в лесу.
— Откуда он у тебя? — поинтересовался купец. — Похоже, старинной работы оружие… Не всякому по карману. Рашид оружейник ковал, похоже.
Масленников вспомнил лес и хмуро посмотрел на купца, прикидывая, что бы такое соврать. Неожиданно под его взглядом купец смешался.
— В лесу нашел, — сказал тогда Гаврила. — Шел, шел и нашел… Из кустов выпал.
— Понятно, — отозвался купец. — В лесу под кустами чего только не валяется… А рыжий такой..
Он коснулся волос.
— Рыжий такой вот рядом с ним не лежал?
Гаврила вспомнил рыжего атамана. Вспомнил и всех остальных и честно ответил.
— Там разные лежали… Даже два таких седых, как и ты…
Купец понятливо опустил глаза и перевел разговор.
— А в Экзампай зачем? Может быть работа нужна?
Гаврила с ответом задержался. Он посмотрел по сторонам. Дома наплывали на него по обе стороны улицы. Казалось, что их в городе было не меньше, чем людей в Киеве. Одна у него работа — ходить и расспрашивать жителей, где живет могучий волшебник. Гаврила вздохнул. Так ведь неизвестно скажут или нет. Могут и в шею натолкать, вместо душевного разговора. А этот вроде не страшный и глаза незлые.
— К Гольшу.
Купец что-то хотел сказать, но слова проглотил. На лице его мелькнуло выражение вроде «ну, конечно же, как же иначе».
— Видно молодца по полету…
Он озадаченно потер лоб, не решаясь спросить, но любопытство взяло свое.
— Дела?
Масленников кивнул.
— А потом?
Гаврила пожал плечами. Кто знает, чем кончится разговор, да и состоится ли он? Волшебника нужно было найти, добраться до него, да разговорить. Журавлевец вздохнул. Ох, как все непросто было, ох как не просто… Купец торопливо, словно боялся, что обидел Гаврилу, и тот прямо сейчас встанет и уйдет, сказал:
— Что бы у тебя ни случилось, после разговора с Гольшем зайди ко мне в караван сарай «Седло верблюда». Это у южных ворот. Спроси Марка. Тебе всякий покажет. Зайдешь?
Гаврила пожал плечами. Купец искательно заглянул в глаза.
— Зайди… Волшебники они… волшебники. А ты зайди.
— Хорошо, — снисходительно ответил Гаврила. — Зайду. Только сперва до Гольша довези…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
