— Я и подумать не могла, что физика на такое способна… — озадаченно проговорила я. Это всё звучало настолько безумно, хоть и убедительно.
— Это всего лишь недоказанная теория, но так как у нас нет более научного объяснения, я считаю это самым разумным доказательством существования параллельных миров.
— И что это значит? Что я оказалась в параллельной вселенной? Или ты? А, может, Холли? — Ответы на одни вопросы лишь вызывали ещё больше других.
— Притормози, — усмехнулся Алан. — Я всего лишь перечитал кучу научных статей, но я не готов объяснить всего.
— Извини, — опомнилась я. За окном проносились пыльные просторы с пожухлой травой, а зной поднимающегося солнца уже обжигал сквозь стекло. Этот мир был привычным. Законы физики те же. Другие вселенные, другие миры — это ведь нечто непредсказуемое. А я не чувствую ничего необычного. Ну, кроме очевидных вещей.
— Я до сих пор склонен полагать, что ты как бы в двух мирах одновременно, — всё же ответил парень, потянувшись за сигаретной пачкой.
— Ладно, — нервно протянула я. — Будем считать, так оно и есть. Но какое бы объяснение этому ни было, мы снова возвращаемся к одному вопросу: что нужно сделать, чтобы вернуть всё на свои места? — Я с мольбой посмотрела на Алана.
Он ответил мне недовольным взглядом, давая понять, что я опять требую от него слишком многого.
Он зажёг сигарету, и когда заговорил, она запрыгала в его зубах.
— Как по мне, сейчас всё на своих местах, — он беспечно пожал плечами. — Ты на своём месте. Рядом со мной. — Он не посмотрел на меня, говоря это, что производило впечатление выгоды. Я нервно выдохнула. Он снова давал понять, что его нисколько не волнует моя дальнейшая судьба.
— Да-да, — устало согласилась я, теряя интерес к этому разговору. — Я уже поняла, что я положительным образом влияю на твои способности, поэтому тебе так необходимо моё присутствие…
Я сделала музыку громче, демонстрируя, что больше не хочу говорить на эту тему. Даже если Алан прав, и всё дело в параллельных мирах и каких-то там струнах, это не решает проблемы. Лишь объясняет её.
Он понял мой намёк и полностью сосредоточился на дороге. Сложилось впечатление, что он был даже рад, что ему больше не нужно со мной разговаривать. Молчание между нами всегда было разным. Иногда задумчивым, иногда приятным. Но сейчас оно было холодным. Словно мы совершенно чужие люди, случайные попутчики, чьи пути скоро разойдутся. От чего уже сейчас становилось грустно. Вчера я его оттолкнула, и когда он отошёл в сторону, на его месте — а оказывается, в моём сердце у него было своё место, — образовалась пустота. Спустя несколько часов тяжёлого и оглушительного молчания, я была готова попросить Алана развернуть машину обратно, пообещать, что я стану для него идеальной версией Холли, притворюсь, что верю ему, лишь бы снова почувствовать его рядом с собой.
Я помнила каждое его прикосновение ко мне, помнила каждое тёплое слово. Я по кирпичику выстраивала внутри себя комнату, в который жила бы, вернувшись в свою реальность, и питалась воспоминаниями об Алане.
Но потом я посмотрела на него. Жестокий сосредоточенный взгляд, плотно сжатый рот и напряжённые линии. Его вид заставил меня вспомнить, что я всё ещё была той самой проблемной девушкой, с которой он не стал бы связываться. Не такой самонадеянный и чертовски крутой парень, как Алан.
Высшие силы, прошу, избавьте меня от мучений…
Пока я медленно умирала, ожил телефон Алана. Я вздрогнула от испуга, что вызвало намёк на улыбку в уголках губ Алана. Но стоило ему взглянуть на экран мобильника, как его лицо мгновенно омрачилось.
— Я слушаю, — сухо ответил он. — Нет, я не дома. Нет, — его голос становился всё напряжённей. — Я в Колорадо. — После этих слов Алан поморщился, немного отводя телефон от уха. Очевидно, кто-то на другом конце провода был не очень доволен его спонтанным путешествием. — Отлично, — с явной иронией ответил он. — Ты и раньше не был особо щедр со мной. Уверен? Окей, я понял. — Алан закончил разговор и бросил телефон на приборную панель.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мне стало неуютно, его раздражённость заполняла салон, словно едкий сигаретный дым.
— Что-то случилось? — осторожно поинтересовалась я, нарушая наш несколько часовой негласный бойкот.
— Я уволен.
— Ох, — выдохнула я, чувствуя свою вину.
— Собственным братом, — добавил Алан.
— Что? Тебя уволил твой родной брат? — я с непониманием уставилась на парня. Мне казалось, в юности они неплохо ладили, если исходить из рассказа Алана.
— Да.
Этот ответ был для меня недостаточным. Я продолжала вопросительно смотреть на парня, вскинув брови. Парень повернул голову в мою сторону и, заметив мою настойчивость, тяжело вздохнул.
— Дилан попросил меня выйти сегодня в ночную смену. Мы единственный круглосуточный автосервис в городе. Но я, как видишь, не в состоянии это сделать, — он вяло улыбнулся. — Поэтому он меня уволил.
— Прости, мне очень жаль, — поникла я.
— Это было моё решение.
— Но это не честно! — возмутилась я. — Ты его брат! И ты единственный, кто у него остался. Как так можно? — не понимала я.
— Мой брат… Он в какой-то степени… ненавидит меня за то, что ему пришлось взять на себя моё воспитание. Он был молодым парнем полным амбиций и надежд. Но вдруг на него свалился четырнадцатилетний ребёнок, которому пришлось заменить родителей.
— При этом таская тебя по своим компаниям и приучая к алкоголю и сигаретам?! — возмутилась я. Дилан не то что не смог заменить ему родителей, из него и брат вышел так себе.
Алан равнодушно пожал плечами.
— Я был не против.
— Но ведь он прекрасно знает, как важна для тебя работа.
— Дилан думает, я ему должен. Это основная причина, почему я работал у него. Зарплата была символической, поэтому мне приходилось искать дополнительную подработку. И лёгкие деньги, — намекнул он на игру в бильярд.
Я в неверии покачала головой.
— Алан, я… — слова застряли в горле.
— Ты что?.. — спросил он, не выдержав моего молчания.
— Я… восхищаюсь тобой. — Я не была уверена, что это точно описывало мои чувства.
— Что? — он издал смешок.
— Я серьёзно, — убедительно сказала я. — Ты удивительный… Ты очень сильный, и… умный, — я смотрела на свои руки, нервно покоившиеся на коленях. Кто бы мог подумать, что я буду распинаться в комплиментах парню. Но я хотела, чтобы он это знал. — У тебя нет никого и ничего, твоя жизнь не такая, какой полагает быть в восемнадцать лет. Ты должен играть в группе и репетировать с ней в гараже, ходить на вечеринки и встречаться с девушками…
— Вообще-то именно этим я обычно и занимаюсь, — подметил Алан, косо взглянув на меня. — Особенно последнее мне по душе, — он криво ухмыльнулся.
— Об этом я и говорю!
— О девушках? — не понял Алан.
— Нет, — я закатила глаза. — О твоём лёгком и ироничном отношении к жизни. Именно поэтому я считаю тебя сильным. В то время как я такая жалкая, — последние слова были моими мыслями, которые не должны были прозвучать вслух. Я отвернулась к окну. Солнечный день сменился насыщенной чернотой. Наша машина словно плыла сквозь океан темноты.
— Почему ты так думаешь, Дара? — Он всё-таки не оставил это без внимания.
— Потому что так и есть, — я не взглянула на него.
— Знаешь, самоуничижение в присутствии парня не увеличивает твои шансы понравиться ему, — ошарашил меня Алан своим заявлением. — Скорее наоборот.
Я резко повернула голову в его сторону, испепеляя презрительным взглядом. В такие моменты — что означало почти всегда — он меня жутко раздражал.
— А кто сказал, что я хочу тебе понравиться?
— А кто сказал, что речь обо мне? — парировал парень. Он широко улыбнулся, понимая, что одержал победу в этом глупом разговоре.
— Ах да, точно. Я же тебе уже нравлюсь, — теперь я не смогла сдержать победоносной улыбки. Но её стёрла с лица внезапная серьёзность Алана. Машина резко начала терять скорость, а потом мы остановились на обочине. Я встревоженно осмотрелась по сторонам, не понимая, что заставило его остановиться.
