- Нет.
Парень довольно редко говорил. Он прекрасно понимал речь окружающих и даже знал два языка: дарамор и всеобщий. Но сам не мог произнести слова, состоящие больше чем из одного слога. Ракш хорошо называл себя по имени, мог ответить «Да» или «Нет», а Кольгрима называл коротко «Гр». Куда лучше волколак управлялся с оружием. Он не только прекрасно владел мечом, но и стрелял из лука, что очень удивляло тех, кто видел парня впервые. Люди привыкли к тому, что волколаки — бездумные жаждущие крови существа, предпочитающие сражаться в ближнем бою. Ракш же был совершенно другим. Может быть, потому что он вырос среди людей, а не своих сородичей? Кто знает. Кольгрим уже давно бросил всякие попытки понять этого странного рыжеволосого парня. Ракш просто был его другом и товарищем. И этого вполне было достаточно.
Тяжело вздохнув, Кольгрим похлопал Ракша по плечу и велел ему возвращаться на дорогу. Необходимо было достигнуть земель Керберов как можно скорее, если путники не собирались умереть от голода или холода, что с каждым часом становился лишь сильнее.
«Не хватало ещё с волколаками встретиться в этой глуши», — Кольгрим невольно поёжился.
Пронёсшийся над деревьями вой заставил Улвира остановиться и напряжённо всмотреться в голую лесную чащу. Хотелось надеяться, что это были всего лишь волки, а не одни из тех кровожадных тварей, о которых только что подумал Кольгрим.
— Как думаешь, кто это? — спросил мужчина у Ракша, вернувшись к своему коню. Вскочив в седло, Волк натянул поводья. Рыжий волколак только пристально посмотрел в сторону, откуда донёсся звук, и уверенно указал пальцем на себя.
Кольгрим громко выругался. Значит, всё-таки волколаки. Мужчина был абсолютно уверен, что этих тварей послали Псы. Точно так же, как послали их на Медвежье плато. Смерть трёх старших Сатарнов не стала для Улвиров неожиданностью. Только Хильда, наверное, весь вечер проплакала в своей комнате. Кольгрим не мог этого знать — он покинул Риверг ещё до того, как на Медвежье плато напали. Только теперь молодой князь понимал, как сильно им, Волкам, повезло, что они не выступили на стороне Сатарнов. Коверги могли послать свои стаи волколаков и в Риверг. Убить не только старых Медведей, но и Мартина. И Хильду.
Ударив своего коня в бока, мужчина погнал его по занесённой снегом дороге. Волчий вой становился всё ближе, и сердце в груди учащённо забилось. Волколаки, и Ракш в том числе, бегали столь же прекрасно, как и лазали по деревьям, поэтому легко догоняли лошадей. Жеребец Кольгрима был достаточно быстрым, чтобы оторваться от преследования, но сейчас его копыта проваливались в глубокий рыхлый снег, отчего скорость была совсем невысока.
В какой-то момент Ракш вдруг резко остановился и обернулся. Лицо его исказилось в оскале, и парень моментально обернулся зверем — его рыжая шерсть блеснула на солнце подобно языкам пламени. Кольгрим натянул поводья коня и остановился посреди дороги.
— Ракш, не делай глупостей! — крикнул мужчина, пытаясь подъехать к волколаку. Конь упирался и не желал приближаться к зверю.
Ракш обернулся, и Кольгрим увидел в его глазах странный огонь. Это продлилось всего мгновение, но потом волколак быстро пришёл в себя и, коротко кивнув князю, помчался по дороге. В зверином облике он был ещё быстрее, поэтому Улвиру пришлось пустить своего жеребца резвым галопом, чтобы не отстать.
Снова послышался вой, на этот раз правее. Кольгрим заметил мелькнувшую между деревьев серую шкуру и громко выругался. Чёртовы твари добрались до них. Что теперь? Давать бой? Слишком опасно: одно неловкое движение, и укус волколака навсегда обратит тебя в бездумного зверя. Но убегать тоже бесполезно.
Впереди внезапно выросли высокие деревянные стены и послышался лай собак. Кто-то распахнул перед Кольгримом ворота, и мужчина ворвался в деревню на своём вороном жеребце. Ракш последовал за ним, на ходу принимая человеческий облик — деревенские жители запросто могли убить его в облике зверя. Едва оба оказались в безопасности, ворота захлопнулись, и лучники на невысоких деревянных башенках выпустили град стрел на показавшихся из леса волколаков. Твари громко взвыли, когда кто-то из них оказался подстрелен, и поспешили убраться восвояси.
Тяжело дыша, Кольгрим навалился на широкую лошадиную шею. От волчьих когтей его отделяли считанные сантиметры. Слава Четверым, что они решили сохранить жизнь молодому Волку. Мужчина уже поклялся, что непременно отправится в ближайший храм и принесёт дары Белому Медведю за то, что он не оставил одного из своих потомков в трудную минуту.
Послышался лязг оружия, и Кольгрим, резко выпрямившись, понял, что крестьяне обступили Ракша со всех сторон.
- Стойте! Не сметь! — заорал мужчина, направляя коня на одного из крестьян. — Прочь! Это не враг!
Люди удивлённо посмотрели на Кольгрима и отступили, но мечи и топоры не убрали. Улвир даже не подумал о том, что у простых крестьян едва ли могло быть такое оружие. Ракш беззвучно скалился на окруживших его мужчин и перестал только тогда, когда младший Волк соскочил на землю и помог ему подняться на ноги. Волколак, правда, выглядел плохо — он успел сцепиться с одной из тех тварей, и теперь его щёку справа пересекала длинная кровавая царапина. Хорошо хоть, что волчий яд на Ракша не действовал, иначе бы путникам пришлось задержаться в деревне намного дольше, чем хотелось бы.
— Проклятые дикие, — пробормотал кто-то из воинов на башне, напряжённо смотря вслед убегающим волколакам. Кольгрим удивлённо посмотрел на него. Никогда прежде мужчина не слышал, чтобы волколаков называли «дикими». Как будто среди них встречались более цивилизованные твари!
— Где старший? — крикнул Кольгрим, осматривая собравшихся вокруг крестьян. — Я Волк из Риверга! Я желаю говорить со старшим!
— Я старший, — послышался хриплый голос, и Улвир, обернувшись, обомлел.
Перед ним были двое воинов. Первый из них был высокий мускулистый мужчина. Сперва Кольгрим даже принял его за Медведя — он напоминал огромного, медлительного, но невероятно опасного зверя. В каждом движении его была видна сила и мощь, пришедшая с годами долгих и упорных тренировок. Судя по шрамам, сетью покрывавшим его крепкую обнажённую кожу, воин прошёл не одну жестокую битву. Его длинные седые волосы были убраны назад в низкий хвост, а густая борода была заплетена в несколько тонких косичек. На плечах лежала ободранная звериная шкура, грудь пересекал кожаный ремень, на котором сзади за спиной крепилась огромная двуручная секира. На длинных перчатках и штанах крепились металлические пластины, украшенные различными узорами, похожими на иней. Руки и грудь, несмотря на лютый мороз, были обнажены и разукрашены синими полосами, походившими на змей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
