Примеры неоднократного обращения к Савитрь как к солнцу встречаются в «Законах Ману», и наиболее часты эти обращения в тех случаях, когда согрешивший исповедуется этому богу в содеянном и просит его о прощении и снятии ответственности и кары за совершенный грех.
Так, к этому древнейшему Савитрь, богу времен Ригведы, должны обращаться грешники по предписанию этих «Законов»: «Если он намеренно спит, когда солнце восходит, или же ненамеренно, когда оно заходит, следует поститься следующий день, тихо произнося “Савитрь”» [73, 11, 220]; «Если он стоит в утренних сумерках, нашептывая “Савитрь”, он удаляет ночной грех, а сидя в вечерних сумерках, уничтожает грех, содеянный днем» [73,11, 102]; «Надо всегда повторять “Савитрь” и, как только возможно, очищающие молитвы, будучи ревностным во всех обетах, исполняемых ради искупления» [73,XI, 226] и т. п.
Здесь нам следует вспомнить о том, что Тилак был потомственным брахманом, и в его семье изучение и чтение Вед было наследственным и обязательным занятием. Место таких людей в обществе и их ценность тоже подчеркивается в «Законах Ману»: «Те брахманы должны считаться учеными, которыми изучена… Веда вместе с добавлениями, основывающимися на свидетельствах священного откровения» [73, XII, 109].
Из неимоверной глубины эпох — по исчислению Тилака, от периода последнего межледниковья — дошли до времени создания эпических поэм, многих преданий и таких трактатов, как «Законы Ману», представления о восходах и заходах солнца как моментах окончания и наступления долгой полярной ночи и о том, что год делится на две части — светлую и темную. Взглянем на строки указанных «Законов», подтверждающих это: «Солнце отделяет день и ночь — человеческие и божественные; ночь предназначена для сна живых существ, день — для свершения дел. У предков день и ночь — месяц, но разделенный на две половины: светлая — день для совершения дел, темная — ночь для сна. У богов день и ночь — человеческий год, опять разделенный надвое: день — период движения солнца к северу, ночь — период движения к югу» [73, 1, 65–67].
Именно к этим строкам часто обращались исследователи, анализировавшие проблему древнейшей эпохи жизни в Приполярье. Ригведа же дает очень много указаний, поясняющих эти вопросы, и Тилак в своей книге поясняет суть таких текстов, часто неправильно переводимых и трактуемых западными санскритологами. Отрывки из его труда, касающиеся этой проблемы, были впервые опубликованы на русском языке в книге [58]. Здесь же нам следует подробнее остановиться на том, как он рассматривает в главах III и IV суть тех гимнов Ригведы, которые и легли в основу навеки сохранившихся утверждений о полярной природе и об астрономических наблюдениях наших далеких предков.
Почему у Ману говорится, что солнце уходит к югу? Потому что, поясняет Тилак, для того, кто стоит в точке Северного полюса, все пространство за горизонтом будет югом, то есть полусферой, противоположной северу. И он может утверждать, что солнце всегда восходит только с юга. Но область от точки полюса до Полярного круга освещается по мере ее снижения по-разному, а поэтому в Ригведе приводятся разные описания длительности солнечных месяцев, носящих названия Адитьев. Эту область Тилак называет циркумполярной, и такое название наиболее удобно для ее описания.
Чем дальше к северу от границ Полярного круга, тем дольше ночь и соответственно короче день. На Нордкапе, самой северной точке Европейского континента, расположенном на 71° северной широты, ночь начинается 18 ноября и кончается 24 января, тогда как в Мурманске, лежащем уже на два градуса южнее, то есть на 69°, ночь начинается позднее, 2 декабря, и кончается раньше, 10 января. И чем дальше к югу, тем короче становится ночное время и длиннее дневное.
Тилак приводит в своей книге такие характеристики Северного полюса: «Год состоит из одного дня и одной ночи… Солнце всходит и заходит один раз в год… Заря, утренняя и вечерняя, длится по два месяца каждая… двигается круг за кругом вдоль горизонта… до того момента, пока солнечный диск полностью покажется над горизонтом… само солнце беззакатно ходит кругами по небу… и каждый круг длится 24 часа».
Говоря о циркумполярной зоне, он замечает, что здесь в разных ее точках ночь, постепенно укорачиваясь к югу, будет все же всегда дольше 24 часов, и в такой же прогрессии будет удлиняться дневной свет солнца.
В «Махабхарате» в книге «Лесная» приводится описание горы Меру, и о ней говорится, что для тех, кто на ней обитает (то есть для богов), день и ночь вместе равняются одному году, и что солнце здесь ходит кругами в течение полугода. Тилак указывает, что гора Меру в ведической литературе является местопребыванием семи Адитьев, то есть семи солнечных месяцев, а это явное указание на Северный полюс. В Авесте (в «Вендидаде») тоже содержится указание на то, что на родине иранцев, в блаженной стране Арьянам Ваэджо, солнце было видно восходящим и заходящим лишь один раз в год, и этот год казался одним днем.
Глубоко анализируя все сведения древнейших памятников, Тилак (в главе VII) особо останавливается на проблеме Адитьев (солнцев), подчеркивая их семизначность (заметим, что в индийском искусстве колесницу солнца всегда влекут по небу семь коней), на что указывают многие гимны Ригведы: «Семеро стоят на колеснице и везут ее семь коней» (1, 164); «Семь рыжих кобылиц везут тебя… на колеснице, о Сурья» (1, 50); «Боги Адитьи, которых семеро» (IX, 114), и много других подобных указаний.
В книге «Славяне и арьи» [55] я впервые опубликовала проведенный мною подсчет той параллели северной широты, где, по Ригведе, «вечная» ночь длилась 100 суток. Вывод подсчета, напомним, сводился к тому, что это место должно было находиться примерно на 78,2 градуса, 12 градусов южнее Северного полюса. Этот результат, извлеченный из данных Ригведы, является достаточно убедительным, чтобы доказать, что авторы Ригведы знали эту область.
На каком жеградусе северной широты световое время, начавшееся сразу за окончанием «вечной тьмы», могло длиться неполные восемь месяцев, отраженные в образе «полумертвого Адитьи»? Принимая условно эти данные за 7,5 месяца света (225 дней света и 140 ночей), попробуем вычислить это место в циркумполярной зоне: из 176 суток ночи на полюсе вычтем эти 140 суток и, разделив полученные 36 ночей на 6,5, увидим, что этот «недоразвитый месяц приходится на 5,5° южнее полюса, то есть на 84,5° северной широты.
Почему в Ригведе ставится такое особое ударение на роли «недоразвитого» Адитьи? Очевидно потому, что он не входит в число семи самых древних Адитьев, светивших на полюсе в течение семи месяцев [155, 170–177].
В Ригведе (Х, 72) уточняется, что мать Адитьев, богиня Адити, «с семерыми присоединилась к богам, Мартанду отбросила прочь», и поясняется, что эти семеро принадлежали к «первому поколению». Начиная с восьмого идет удлинение времени светового дня, и в поздней ведической литературе речь идет уже о 12 Адитьях, то есть о 12 солнечных месяцах нормального года.
Мы не можем судить, насколько Тилак был прав, говоря о том, что «полумертвый Мартанда» являл собой точную половину месяца. Но приняв во внимание его утверждение (или предположение) за исходную величину, снова проведем подсчет: 7,5 месяца солнца (света) содержат в себе 225 дней. Обратившись к Мурманску, увидим, что там бывает 325 световых дней в году [153]. Разница между этими цифрами равна 100 дням. Попробуем определить, насколько далеко отстоит от Мурманска описываемая Тилаком местность: разделим 100 на 6,5 суток, содержащихся в каждом градусе, и получим цифру 15,4. Условно округлив ее до 15,5° — помня о возможной неточности указаний Тилака, — отодвинемся на эти 15,5° к северу от Мурманска и увидим, что эти 7,5 месяца солнца приходятся на опять же наши 84,5° северной широты (69 + 15,5 = 84,5).
Гениальное указание Тилака на этого «полумертвого Мартанду» открыло перед исследователями совершенно новые горизонты: мы все впервые получили возможность увидеть абсолютное подтверждение того, что в Ригведе наличествуют точные указания на арктические реалии, и в том числе на то, что часть циркумполярных областей не была океанской гладью, а представляла собой или континент, или острова, где жили люди и умели точно наблюдать окружавшую их природу, отражая в гимнах подсчеты видимых им движений светил.
Прекрасное описание Тилаком приполярных зорь является самым доказательным анализом содержания соответственных ведических гимнов. Он посвятил в своей книге отдельную главу только этому анализу (главу V), так и озаглавив ее: «Ведические зори». Ригведа содержит 20 гимнов, посвященных богине зари Ушас, и упоминает о ней еще в более чем 300 строках. Ни в одном произведении мировой поэзии нет таких восторженных и любовно-радостных описаний зари, как в Ригведе, ибо с первыми же ее проблесками ощущалось завершение ужасной полярной ночи, казавшейся бесконечной и неизменно погружавшей в страх и отчаяние души людей. В литературе всех народов Земли можно встретить описания тягостных душевных переживаний, усугубляющихся в часы ночи, описания ночных страхов и т. п., но нет ничего, равного по эмоциональному напряжению гимнам Ригведы, посвященным долгой беспросветности полярной ночи и ликованию при встрече зари.
