– С этим проблем нет, проблема проявилась в другом.
– В чем именно?
– Отряды «духов» из Карми и Бажади неожиданно активизировались и начали марш в наш район.
– Они не успеют дойти до вас.
– Они – нет, а вот их бронетранспортер, что уже находится в десяти километрах от нас, успеет. И как раз когда ты посадишь «вертушку». А сажать тебе ее придется по-любому, иначе отряд не выберется отсюда.
– Координаты настоящего местонахождения бронетранспортера назвать можете? – спокойно спросил командир экипажа.
– А что, у тебя есть чем остановить его?.. Секунду! – Седов повернулся к Леруа: – Точные координаты нахождения вражеского бронетранспортера.
Француз назвал цифры и буквы, майор передал их командиру экипажа «Ми-8».
– Я понял тебя. Ожидай меня через пятнадцать минут. До связи.
– До связи, Зенит!
Седов отключил радиостанцию.
– Вертолет пошел на БТР? – спросил Леруа.
– По всей вероятности, да. Скоро все узнаем. Сворачивай аппаратуру. Грач! – майор взглянул на штатного связиста. – Передай отряду мою команду: выйти к площадке посадки вертолета.
– Есть!
Сам Седов, проводив своих специалистов, остался на позиции. Если бронетранспортер душманов все же прорвется к гряде, майору лично придется останавливать его, не дав открыть огонь по подчиненным. Командир отряда поправил пояс с гранатами.
Но не пришлось Седову вступать в бой с бронетехникой противника. Спустя восемь минут он услышал приближающийся с северо-востока рокот «Ми-8». И тут же сигналом вызова сработала его радиостанция.
– Седой, это Зенит. Проблема с бронетранспортером снята. Мы расстреляли его НУРСами.
– Кстати же вы повесили кассеты с реактивными снарядами…
– Таков был приказ Центра.
Вертолет появился неожиданно. Прошел, снижая скорость над позицией Седова.
– Вижу тебя, Зенит!
– А, это ты стоял у гряды… Так, площадку вижу. Провожу разворот и заход на посадку. Прикажи своим ребятам отойти немного вглубь, слишком близко они подошли к площадке.
В 10.53 «Ми-8» плавно приземлился на каменистый грунт. Борттехник открыл дверь, выставил трап. Седов приказал бойцам отряда подняться на борт.
Ровно в 11.00 «вертушка» плавно оторвала шасси от земли и, набирая высоту и скорость, пошла на север. Сколько спецназовцы ни всматривались вниз из иллюминаторов, никого из боевиков не увидели. Но напряжение не отпускало до тех пор, пока борттехник не вышел в десантный отсек и не сообщил:
– Все, парни, мы миновали границу Афганистана и Таджикистана. Посадка через час на аэродроме Айни!
Видимо, старший лейтенант экипажа ожидал оживления бойцов, все же эвакуация прошла, можно уже сказать, благополучно. Но офицеры отряда остались внешне такими же, как и прежде, спокойными, сосредоточенными, невозмутимыми. И только Седов мог заметить по движениям своих подчиненных, что они расслабились. Посторонний взгляд этого зафиксировать не мог. Борттехник вернулся в пилотскую кабину.
– Связь с Центром, Грач! – повернулся к Грачеву Седов.
– Без проблем, командир!
Вскоре он передал трубку командиру отряда.
– Центр, это Седой. Докладываю: местное время… хотя черт его знает, как считать это местное время, проще по Москве… Итак, московское время 12.40. Эвакуация прошла успешно, вертолет только что вошел в воздушное пространство Таджикистана. Благодарю вас за предусмотрительность. НУРСы помогли избежать потерь. Экипаж действовал превосходно.
– Не за что меня благодарить. Поздравлю с первой операцией в Москве. В Айни Енисей определит отряду задачу.
– Так вы ее уже сами определили – возвращение в Москву…
– Полковник уточнит детали. До встречи, Седой!
– До встречи, Центр.
На российской базе в Айни «Ми-8» встречал полковник Трепанов. Первым борт после приземления покинул майор Седов. Он направился к помощнику Белоногову с докладом, но полковник остановил командира отряда:
– Мне все известно, Седой, так что обойдемся без официальности.
Трепанов пожал руки всем офицерам отряда. Бойцы прошли в стоявший недалеко от вертолетной площадки автобус. Седова полковник задержал:
– У меня к тебе, Валера, отдельный разговор. Отойдем от вертолета…
Офицеры вышли на газон. Седов достал пачку сигарет:
– Разрешите, товарищ полковник? В Афгане не пришлось.
– Если можешь не курить столько времени, почему совсем не бросишь эту вредную привычку?
– Не хочу.
– Что значит «не хочу»? Табак вредит здоровью.
– Это я на пачках каждый раз читаю. Но бросать курить не собираюсь.
– Ну, кури, коль не собираешься…
Седов, прикурив сигарету, взглянул на Трепанова:
– И что за дело ко мне, товарищ полковник?
– Ты помнишь генерал-лейтенанта Березина?
– Это того, кто руководил передачей оружия Бурхону?
– И не только ему.
– Я помню, что говорил Белоногов. Эта сука, помнится, при задержании застрелилась.
– Да.
– Но вроде ФСБ вышла на его ближайшего подельника? Генерал-майора… Фамилия из головы вылетела.
– Генерал-майора в отставке Кравчука Анатолия Васильевича.
– Точно. И что произошло, раз вы завели о нем речь?
– Твой отряд должен нейтрализовать, а точнее, взять этого ублюдка.
– Ну, и какие проблемы? Прибудем в Москву, возьмем, лишь бы служба безопасности вывела на цель.
Полковник Трепанов вздохнул.
– А проблема, Седой, в том, что скрылся Кравчук.
Седов удивленно посмотрел на Трепанова:
– Как это скрылся? Будучи под контролем ФСБ?
– Кто-то, видимо, предупредил его о грозящей опасности, и Кравчук сумел уйти от контролеров.
– Что же это за контролеры такие?
– Сейчас это не важно. Кравчук скрылся. А с ним – и еще один подельник Березина, полковник Рыбкин Сергей Сергеевич.
– Что с семьями предателей?
– Они в Москве. И жены, и взрослые дети утверждают, что понятия не имеют, чем, кроме службы, занимались их мужья и отцы. Как и то, на какие деньги оба отгрохали себе по огромному особняку недалеко от Москвы, стоимостью по три миллиона долларов каждый.
– Неплохо… Да, оружие ценный товар, за него платят много. И что теперь, Александр Владимирович?
Седов бросил на землю и затоптал выкуренный до фильтра окурок.
– Перед самым прилетом отряда на меня выходил Белоногов. Службе внешней разведки удалось – уж как, не имею представления, – выйти на след предателей.
– Это уже лучше. И куда ведет след?
– Сюда, Валера.
– В смысле? В Айни?
– Нет. Я имею в виду Таджикистан.
– Предатели бежали в страну, где спецслужбы разгромили их главного бывшего покупателя?
– По данным СВР – да.
– Надеюсь, не в Гермабад?
– Нет. По данным внешней разведки, генерал Кравчук и полковник Рыбкин находятся в селении Карадорак, что в тридцати километрах на запад от Душанбе, в доме или усадьбе некоего местного довольно крупного предпринимателя Салмона Набиева.
– Откуда Кравчук знает этого Набиева?
– Во время войны в Афганистане прапорщик Салмон Набиев служил в подчинении Кравчука, – начал объяснять Трепанов. – Все два года они были вместе. Поддерживали отношения и после войны. Набиев уволился из армии еще до развала Союза и обосновался в Карадораке механиком колхоза. После объявления Таджикистаном независимости Набиев не ввязался в гражданскую войну. Он прибрал к рукам то, что осталось от распущенного колхоза, и, как только обстановка в стране более-менее стабилизировалась, создал на базе колхоза животноводческий кооператив. Впрочем, ни о какой кооперации речи быть не может, так как всем – от зданий, пастбищ, оборудования, коммуникаций до собственно скота – владеет лично Набиев. Жители же Карадорака являются, по сути, его батраками.
Седов задумчиво проговорил:
– Да, укрытие надежное… При условии, что Набиев реально захочет принять у себя лиц, за которыми охотится российская служба безопасности. Он не может не знать, чем это грозит и его бизнесу, и ему лично.
– Ты прав, – согласился Трепанов, – но…
Тут из автобуса донесся голос капитана Коновалова:
– Прошу прощения, товарищ полковник, мы еще долго будем сидеть в автобусе? Знаете ли, в салоне как в бане. Жарковато!
– Да, Пегас, скажи водителю, чтобы доставил отряд к месту его временной дислокации. Мы с Седым подъедем позже.
– А что, отряд не летит в Москву?
– Я что-то неясно сказал?..
– Понял!
Дверь автобуса закрылась, и «ПАЗ» пошел в сторону строений у технической зоны аэродрома.
– Ребята уже приготовились лететь в Москву, – сказал Седов.
– Они и полетят в Москву, а кто-то и дальше. Позже… А сейчас вернемся к теме, ты прав, Валера: местный народ насколько гостеприимен, настолько и расчетлив. Здесь каждый живет – я имею в виду сейчас, в новое время, – по принципу «мой дом – моя крепость».
– На Востоке всегда так жили.
– Ну, это спорный вопрос… Да, Набиев в обычных условиях принял бы непрошеных гостей, угостил бы – а потом нашел бы повод выпроводить бывших сослуживцев… Если бы у Кравчука не было компромата на господина Набиева. Еще в восьмидесятых годах через прапорщика и Березин, и Кравчук проворачивали темные делишки, тайно сотрудничая с полевыми командирами душманов. И этот компромат гораздо опасней для Набиева, нежели риск укрытия у себя бывших подельников.
