— Не знаю, что это за проклятие такое, — сочла нужным вмешаться я, — но хватит уже на девочку волком смотреть, все равно испепелить не сможешь.
— Дульсинея, Вы не понимаете…
— Хватит! — перебил Кардагол. — Ты, княгиня, хотела, чтобы я мужа твоего воскресил. Я согласен. При одном условии.
Не знаю, что там за условие он придумал, но такая у него в этот момент торжественная морда была, что я не удержалась и ляпнула:
— Замуж за тебя не пойду, даже не проси!
— Да ни за что! — испугался универсал этот, потом понял, что я придуриваюсь, и одарил меня сердитым взглядом. — Ты хочешь, чтобы Терин был жив, или тебе веселее дуру из себя строить?
— Эй, ты мать мою не оскорбляй! — встрял Лин и для пробы пальцами пошевелил, просто так без магии. Все-таки отличный врачеватель этот Юсар! И почему у нас под рукой 27 лет назад такого же не было?
— Да это базар какой-то, а не переговоры! — громко возмутилась Иоханна.
Ну, что за зануда?
— Кардагол, ты согласен Терина воскресить, так? — дождавшись его утвердительного кивка, она продолжала, — на каких условиях?
— Пусть Саффа поклянется, что больше колдовать не будет.
— Да ты вообще свихнулся что ли? — возмутился Лин.
— Сам же мне потом спасибо скажешь!
Глава 15
Интересно, это я был таким идиотом, что велел охранять лестницы, ведущие к покоям фрейлин? Или это самоуправство Николая? Наверное, все-таки, он сам так решил. Вот попадется только — накажу. Лишу его выходных. И отправлю куда-нибудь на границу. Вот пусть он без Брианночки своей пару недель помается, может поймет, каково королю через собственную охрану прорываться.
Кстати, что-то мне как-то неудобно. Штаны с меня спадают, и даже ремень уже не помогает. Ну конечно, я же не только душой и лицом помолодел! И телом тоже. А мое тело тридцать лет назад не было тощим, конечно, но живот не выпирал. И где бы мне разжиться одежонкой? Хм, интересно, а Дуся гардероб сына сюда перетащила? Или не озаботилась? Пойду-ка я проверю.
Комнаты Лина нахожу без труда. Ай, Дуся, ай умница какая! Стоит сундук с одежкой. Неприятно, конечно, надевать чужие вещи, да еще и ношеные… Так, надеюсь, этот паршивец успел вылечиться? Впрочем, учитывая вторую профессию Терина, наверное, успел.
Небрежно бросаю свою одежду на пол. Ужасно! Когда я успел так растолстеть?! Что тут у Лина есть интересного? Ага, вот эти вот светленькие штанишки, беленькая сорочка и вот этот вот голубенький камзольчик вполне мне подойдут. Стоп, камзольчик в плечах узковат. Неудобно. Ладно, обойдемся пока одной сорочкой, хотя это и неприлично, конечно.
Возвращаюсь на лестницу. И вот он, красавчик, охранник этот. Стоит, важный такой, и даже не спит, зараза. Николай — молодец. Дрессирует.
Ладно, попробуем взять нахрапом. Мне это всегда лучше всего удавалось.
Поднимаюсь по лестнице, небрежно киваю охране и собираюсь, было следовать далее, как слышу:
— Вход только по спецразрешению, Ваша милость.
И алебарда перед моим носом проход загораживает.
Ну, допустим, я — не милость! Я — Величество! Стоп, забыл. Что делать? Ага, надменный взгляд и цедим сквозь зубы:
— У меня есть разрешение.
— Покажите.
Что мне ему показать? Фигуру из трех пальцев?
— Я не взял его с собой.
— Тогда, Ваша милость, вернитесь и возьмите, — скучающим тоном отвечает охранник.
— Тебя как зовут, боец? — спрашиваю я, тихо зверея.
— Я не обязан отвечать, ваша милость. Мое имя Вы можете узнать у моего командира.
— Кто твой командир?!
— Я не обязан отвечать, Ваша милость.
— Пропусти меня!
— Нет, Ваша милость.
Ух! Что мне делать? Не в окно же лезть?!
Ладно, в это крыло ведут две лестницы.
Там такой же стоит, может даже покрупнее немного. Этот сразу рявкает:
— Разрешение.
— Ты лучше меня пропусти, — рекомендую я, — а то ведь неприятностей получишь — век не расхлебаешь.
Молчит. И не просто, а презрительно так. Стоит, смотрит на меня сверху вниз и молчит. Собака такая!
— Ну! — рычу я и пытаюсь упертого этого осла с места сдвинуть.
— Без разрешения не пропущу, — повторяет он, — и, на всякий случай, предупреждаю — я имею право на применение против нарушителей грубой силы и спецсредств.
— Пусти меня!
А вот дальше и происходит то, что только что было поименовано как применение грубой силы и спецсредств — морда эта караульная спокойно и практически без размаха бьет меня кулаком в глаз. А рука у него в перчатке. А на перчатке мелкие металлические кольца нашиты. Как же больно-то!
Да, как-то я отвык в последнее время от попыток дать мне по физиономии. Должность моя к этому явно не располагает.
Только собираюсь заорать что-то типа "как ты смеешь, я же король! В тюрьме сгною", как этот самый король во мне и включается, и я понимаю, что охранник прав, это раз, и ему не тюрьма, а премия за это положена, и орать на каждом углу о том, что я король — пожалуй, не стоит.
— Где взять разрешение? — спрашиваю я, прижимая к лицу ладонь.
— Его может выдать Ее величество Аннет, Ее высочество Иоханна.
— А Его величество Вальдор? — ехидно осведомляюсь я и тут же получаю в ответ:
— Его величество подобными вещами не занимается.
Это что же такое получается — я сам себе разрешение на посещение фрейлин выдать не могу?
Так, моя дочь неизвестно где. А вот где бы мне Аннет найти?
— Который час? — осведомляюсь я.
— Три утра, — отвечает стражник.
Ну да, три утра, странное время для посещений, хотя, смотря с какими целями. Вот хорошо было Лину — захотел, ушел, захотел, пришел. А мне — не в окно же лезть, в самом деле?
Возвращаюсь в кабинет и сплю там часов пять-шесть. Спокойно и с чистой совестью. Утром является Гарлан с докладом, что Мерлин пока не обнаружен. Ладненько, не страшно. Велю Гарлану в темпе сделать что-нибудь с одним из моих камзолов, или тем, Лина. Не могу же я в одной рубашке идти на прием к королеве! Это у нас как-то не принято. Также я даю ему задание — выяснить анкетные данные красавицы Селины. И еще — принести мне белил каких-нибудь, что ли. Фингал под глазом, может, и является украшением мужчины, но не тогда, когда этот мужчина направляется на прием к королеве.
Через час я имею первое, второе, третье, да еще и завтрак в придачу. Жизнь, кажется, удалась. Портной, которому носили камзолы на переделку, решил отчего-то расширить одежду Лина, а не заузить мою. Узнал?
Впрочем, неважно. Я умыт, одет и готов к подвигам во имя прекрасной девы. Но сначала мне нужно найти Аннет. А Аннет часов так с десяти ведет прием подданных. Это была ее инициатива — помочь мне разобраться с делами королевства. Да не вопрос! Пусть разбирается. Благо ходят к ней туда, как правило, бабушки-старушки, обиженные жизнью дедушки, ну и просто лица с неуравновешенной психикой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
