мертвых и вывозу раненых в полевые госпитали. Около полудня, в сопровождении гренадеров, варшавские евреи привезли несколько бочек коньяка. Согласно приказу его выдавали всем по очереди: сперва бочку ставили вертикально, а потом выбивали ее верхнюю часть. Два гренадера держали сумку для денег — к бочке подходили по четверо и каждый бросал в эту сумку шесть франков. Затем в бочку опускали установленного объема сосуд — второй попытки зачерпнуть не разрешалось. Потом подходили следующие четверо, и так далее. Четыре бочки спасли армию, а евреи хорошо заработали. Потом рота гренадеров отвела их обратно в Варшаву, евреи платили им по три франка в день каждому.
Наступило перемирие. Продолжать войну было невозможно — армия понесла слишком много потерь. Император приказал нам возвращаться в наши лагеря, но перед уходом мы на санях отправили в тыл всех наших больных и раненых, а также военнопленных и захваченные у врага пушки.
17-го февраля мы отправились в Торн и Мариенбург, где разместились в очень хороших лагерях. Очень вовремя, поскольку мы целый месяц не меняли одежды.
Мы пришли в большой и совершенно пустой городок Остероде. Это довольно бедное место, но нам все же удалось найти немного картофеля. Император сначала поселился в амбаре, но потом нашел более удобное жилье, он всегда был с нами и частенько питался тем, чем его угощали его солдаты. Ведь без солдат бедные офицеры умерли бы от голода. Все ценное местные жители спрятали под землей в лесах и в своих домах. Но после долгих поисков мы все-таки обнаружили их тайники. С помощью наших ружейных шомполов мы нашли самые разные продукты: рис, свинину, пшеницу, муку и ветчину. Об этом было доложено нашим офицерам, и они сами выкопали все эти продукты и отправили их на склад. Наш дорогой Император делал все возможное, чтобы обеспечить нас едой, но когда ему это не удавалось, мы часто оставались без своих пайков. И тогда нам приходилось в такую ужасную погоду заниматься поисками пищи. «Давайте пойдем завтра, — предложил я однажды. — Пусть человек десять, и хорошо вооруженных, осмотрят этот огромный сосновый лес, где по слухам водятся лани и олени. Снег поможет нам в этой охоте. Мы начнем на рассвете и ничего никому об этом не скажем, наш сержант все устроит». «Мы согласны, — ответили мои товарищи. — Наш маленький храбрец хочет полакомиться олениной? Ну, так, ведите нас».
Зарядив наши ружья, мы вошли в лес. Примерно в двухстах шагах от нас прошло стадо оленей, было очень много зайцев, но стреляя в них, мы постоянно промахивались. Совсем недалеко от меня проскакал заяц, и когда он исчез между небольшими — высотой около пяти пье соснами, стоявшими очень близко друг к другу, я наклонил одну из них, чтобы посмотреть, нет за ней заячьей норы. К моему удивлению, сосна упала. Я тронул другую — и она тоже оказалась на снегу. И все остальные тоже. И тогда я крикнул своим товарищам: «Сюда, сюда! У меня для вас хорошие новости. Эти сосны не растут здесь». «То есть, как это — не растут?» — удивились они. «А вот, посмотрите сюда».
Почувствовав, что здесь есть большой тайник, мы начали прощупывать землю, но длины шомполов не хватало, а полянка эта была площадью около сотни квадратных пье. Мы так обрадовались! Я сказал: «Мой заяц явился причиной нашей находки, нам нужно отметить это место. Дороги здесь нет, как же они сделали это? Должно быть, бедняги принесли все на своих спинах. Отметим дорогу и эти сосны, чтобы завтра мы могли найти это место».
Мы принялись за работу и своими саблями у крайних — справа и слева — сосен, срезали немного коры со стволов. Будучи всегда очень внимательным, я увидел, что на одной большой сосне к стволу прибит деревянный настил, а затем и другой — двадцатью пятью пье выше. Конечно, нам нужно было выяснить, что это такое, и поэтому мы срубили несколько сосен и потом вырезали из них несколько ветвей, так чтобы получилась лестница. Добравшись до ящика, мы удалили поддерживавший настил кол — длиной около 5-ти-6-ти пье, и нашли в нем соленое мясо, фаршированные языки, гусятину, ветчину, свинину и мед. А потом мы нашли еще двести ящиков, наполненных всякими вещами, среди которых было очень много рубашек. Мы забрали с собой рубашки, фаршированные языки и гусятину. После того, как мы отметили дорогу, мои товарищи сказали: «У нашего хорька хороший нос». Уже стемнело, когда мы вернулись в лагерь, очень тяжело нагруженные, но счастливые. Сержант майор немедленно сообщил офицерам о нашей удаче, и к нам пришел капитан. «Это наш хорек, — сказали мои товарищи, — нашел все это». «Да, капитан, этот тайник простирается на сто пье, и спрятанное в нем лежит так глубоко, что достать до него нашими шомполами мы не смогли. Вот ветчина, сало и гусятина, возьмите их. Завтра мы отправимся туда с повозками, лопатами и кирками, а также возьмем побольше людей и боеприпасов, потому что ночевать нам придется в этом лесу». «Пойдут два лейтенанта и пятьдесят человек, — ответил наш капитан. — Вам также потребуются ранцы и топоры. Лейтенант возьмет мою лошадь и сено, и если вам придется остаться там на ночь, он сможет вернуться, чтобы сообщить нам об этом».
Мы пошли туда вместе с нашими офицерами, также прихватив с собой все имевшиеся ранцы. Добравшись до того места, и после тяжких трудов, мы, наконец, вскрыли тайник. Какие сокровища мы нашли в нем! Нам потребовалось двадцать четыре часа, чтобы очистить его. Так было приятно видеть столь счастливые лица своих товарищей! Было найдено огромное количество пшеничного зерна, муки, риса и сала. Набитые льняными рубашками сундуки и все виды солонины. Были вырублены все сосны и снят мох — действительно, стоило последовать за зайцем ради такого сокровища!
Затем лейтенант отправился назад, чтобы сообщить о находках, а также прислать нам повозки и подкрепление из других рот. Затем прибыли двадцать пять запряженных четверками фургонов, пришлось даже обустроить дорогу, чтобы они могли проехать. Как радовались все наши ворчуны! Их лица просто сияли от счастья! «Это еще не все, — сказал я, — нам еще надо проверить висящие на деревьях ящики и осмотреть другие сосны». Наши поиски увенчались блестящим успехом — мы нашли более ста ящиков с соленым мясом, льняной одеждой и медом. Мы влезли на сосны и загрузили наши ранцы.
По возвращении со всей этой провизией, мы развели большой костер, чтобы нажарить свинины, и побаловать себя за
