Западная группа выступала первого июня и, двигаясь на юг тремя колоннами, выходила на Днепр в районе Запорожья через семь-десять дней. Затем левым берегом Днепра до Каховки. А там до перешейков рукой подать. Драгунские и уланские полки расходились веером перед колоннами, на удалении в половину дневного перехода. Конная разведка уходила ещё дальше, на расстояние в два перехода. При движении вдоль Днепра кавалерия обеспечивала пехоте и артиллерии боковое охранение со стороны степи. Таким образом Михайло рассчитал, что Западная группа войдет в Крым восемнадцатого-двадцатого июня.
Восточная группа отправлялась в путь на три дня позже. Их маршрут был более легок. Пехота и артиллерия сплавлялись по Дону на баркасах. Кавалерия шла левым берегом. Они должны были прибыть под крепость Азов десятого июня.
Флот уходил в поход уже послезавтра. Все быстроходные (моторизованные) корветы уходили к турецкому берегу для разведки. Непосредственно к Босфору шли два корвета и фрегат. Три фрегата и два корвета обеспечивали поддержку десанта в Гезлеве. Высаживалось два батальона морской пехоты. В тот же день предполагалось высадить два других батальона в Кафе. Там поддержку осуществляли три корвета и четыре фрегата. Одновременно с этим из Грозного выходил уланский полк, который при поддержке полевых орудий блокировал и атаковал Бахчисарай. Если все пройдет гладко, то мы в первые же дни операции должны вывести из строя большинство турецких кораблей-стационаров, базирующихся в основных Крымских портах. Также было бы удачей, если в Бахчисарае удастся прищучить хана. Это на некоторое время вывело бы из игры татар.
Следующим шагом флота становилась помощь Восточной группе во взятии Азова. На это отводилось два дня. После захвата крепости там оставалось два пехотных полка и артиллерийский дивизион. Остальные войска, в несколько ходок, перевозились на кораблях в Крым. Согласно плана это должно было произойти около восемнадцатого-двадцатого июня.
Таким образом, уже через двадцать дней с начала операции на Крымском полуострове оказывалась вся русская армия. Часть войск шла на усиление гарнизонов Кафы и Гезлева, а остальные устраивали в Крыму тотальную зачистку.
- При малейшем сопротивлении убивать всех мужчин, в том числе стариков. Резать всех мальчиков, доросших до тележной оси! – жестко сказал офицерам Михайло Скопин-Шуйский. При этих словах Эйвазов шумно вздохнул. Олег был родом из Крыма и его предки были татарскими удельными ханами.
- Никакой жалости! – добавил Дмитрий, внимательно оглядывая командиров полков. – Эти люди веками нападали на южные границы нашей страны. По данным разведки у них в плену сейчас томиться до двухсот тысяч наших соотечественников. Освободить их и наказать обидчиков – наш священный долг! Тех же, кто сложит оружие, использовать при строительстве оборонительных сооружений. Пускай руки землицей испачкают!
После общего изложения плана командующий стал доводить диспозицию до каждого подразделения. Особенный упор делался на синхронность действия Восточной группы и флота. Только убедившись, что каждый командир прекрасно понял свой маневр, Михайло объявил о закрытии совещания. После часового перерыва предполагалось устроить в этом же зале торжественный обед.
Офицеры стали расходиться. Дмитрий вполголоса попросил задержаться меня, Игоря, Мишку, Андрюху, Журавлева и Ушакова. Для приватной беседы Михайло провел нас в свой кабинет. Император уже знал из донесений по радио, что мы пригласили прославленного в восемнадцатом веке адмирала. И теперь государь хотел лично поговорить с человеком, которому мы доверили флот.
- Я вижу, вы удивлены, встретив здесь такую компанию, - мягко начал Дмитрий. – Разрешите представиться, я император Дмитрий, сын Ивана Грозного. Мои друзья, присутствующие здесь, утверждают, что я вошел в историю России под кличкой Лжедмитрия Первого.
Ушаков был настолько ошарашен, что в ответ только кивнул.
- Уважаемый Федор Федорович! – подхватил я. – Приносим вам свои глубочайшие извинения, но мы были вынуждены ввести вас в заблуждение. Ведь скажи мы вам сразу всю правду, вы бы нам не поверили! Дело в том, что мы обладаем возможностью путешествовать в прошлое и будущее. И вы вместе с нами сейчас находитесь в одна тысяча шестьсот десятом году от Рождества Христова. Из будущего мы принесли столь удивившие вас технические новинки, вроде двигателей и нарезных казнозарядных орудий.
- Как вы поняли, мы в данный момент собираемся вести войну с Турцией за Черное море, - продолжил Дмитрий. - Нам очень требуются опытные моряки, ибо своим взяться просто неоткуда. Россия сейчас не морская держава. Мои друзья рассказывали мне, что в восемнадцатом веке появится правитель, который сумеет пробить коридоры к морям. Если мне не изменяет память, звать его будут Петр Великий. Вы, Федор Федорович, не застали этого человека?
- Нет, я родился в 1745 году, а он умер в 1725, - начиная отходить от шока, сказал Ушаков. Дмитрий, являясь прекрасным собеседником, свой последний вопрос задал, чтобы вывести адмирала из ступора, разговорить.
- Вам шестьдесят два года, и впереди ещё много лет жизни. Ваш император отправил вас в отставку. Таким образом, никаких обязательств перед ним у вас не осталось. – Мягкий голос Дмитрия словно обволакивал. – А здесь у вас есть отличный шанс послужить Отечеству. Ваш несомненный талант флотоводца и огромный опыт необходимы, чтобы быстро и с минимальными потерями выиграть войну. Сколько жизней наших моряков сохранится, если вы возглавите флот!
- Если же вы откажитесь, то неволить вас никто не будет! Мы с почетом проводим вас до имения и компенсируем беспокойство, - видя колебания адмирала, я решил слегка надавить. При одном только слове «имение», лицо Ушакова перекосилось. Вволю надышавшись соленым морским воздухом, снова увидев блики солнца на волнах, позанимавшись любимым делом, вернутся в затерянное в тамбовских лесах имение? Федор Федорович тряхнул головой, внимательно оглядел всех присутствующих и твердо сказал:
- Я принимаю ваше предложение!
2 ГЛАВА
Обеды высшего командного состава обычно были достаточно скромными. По неписаным законам Новой русской армии офицеры питались наравне с солдатами. В качестве небольшого отступления от устоявшихся правил, командиры полков могли позволить себе выпить бутылочку вина, но не более. В этот раз стараниями Дмитрия стол буквально ломился от яств. Император, специально ради такого случая, захватил с собой из Москвы деликатесные продукты и напитки. Государь никогда не испытывал тяги к многолюдным и многочасовым пиршествам, которые так любил его отец. Да и в быту император был неприхотлив. Но сейчас Дмитрий решил порадовать своих воинов перед серьезным сражением.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
