материнства и отцовства, если узнают, что вы убиваете детей?
— Вот как? Вы угрожаете, миссис Мортинсон? И напрасно. Я, между прочим, имею на руках все необходимые исследования, проведенные в лучшей лаборатории страны, которые…
— Чушь собачья эти исследования! У нас есть свои! Не в самой лучшей лаборатории, а в нашей районной больнице. Зато просто по страховке. Потому что не пришлось платить взятку за фальсификацию результатов.
— Что, черт вас всех возьми, здесь происходит? Алеена! Изабелла! Какого?..
— О-о-о, а вот и Айзек — старый подлый скунс. А я-то все думала, когда же он появится на этой сцене, — Мари, разумеется, не смогла удержаться от шпильки, едва завидев стремительно приближающегося, почти бегущего к нам адвоката.
— Итак, дорогие мои подписчики, хочу познакомить вас с одним удивительным человеком, играющим значительную роль в моей жизни — господином Айзеком Грейсоном! Вам хорошо виден этот с многих сторон исключительный человек?
— Убери камеру, ненормальная! Чего добиваешься этой глупой выходкой? Что ты хочешь? — Впервые на моей памяти адвокат Томаса, вечно высокомерно-невозмутимо-холодно-язвительный, бесновался рядом со мной, пытаясь выхватить из рук телефон и извергая проклятия на мою голову и на всех окружающих нас людей.
Я повернула камеру так, чтобы он попал в объектив, и, твердо глядя ему в глаза, произнесла:
— Я хочу и требую справедливости. Справедливости для Изабеллы, меня и нашего с ней ребенка, которого вы хотите бессовестно убить, прикрываясь фальшивыми медицинскими показаниями. В обмен на репутацию вашего подопечного Томаса Мортинсона, баллотирующегося в сенаторы от нашего штата, которую мы с легкостью можем разрушить одним нажатием кнопки телефона!
Глава 25
На три тысяча двести семнадцатом — или сколько я там ей названивал за эти последние сутки — гудке Али все же ответила мне.
— Рик…
— Али! Блядь, я чуть с ума не сошел! Ты где? Почему не отвечаешь ни на звонки, ни на эсэмэски, ни на голосовую почту? Ты знаешь, что я тут охерел уже, наматывая круги от твоего бывшего дома до квартиры твоей личной драконихи! Я ведь теперь даже не втыкаю, где тебя искать! Где вас обеих носит?!
— Рик, прости, прости, — зачастила она в своей неповторимой манере, — я понимаю, что была непростительно беспечна, не уведомив тебя о своих планах, но, тут такое дело… Рик, у меня будет ребенок!
Что? То есть… Уже? Но как?
— Охуеть! — ошарашенно пробормотал, запустив пятерню в волосы и хорошенько дернув.
Не, ну а что я еще мог сказать? Серьезно. Я буду охуительно рад, конечно, нашему с Али ребенку. Но, ей-богу, полагал, что это случится все же чуть позже, и я успею нахлебаться ее сладости. Потому как… ну… ее же потом поберечь надо будет. Верно? Ей же надо будет больше отдыхать, так? А потом она с малышом будет целыми днями. А я? А как же я? Да еще Скорпы эти гребаные. Что же теперь делать-то? Куда бежать? На какой планете их спрятать? Я же ебнусь, если хоть кто-то… хоть как-то… даже, бля, мыслью… Всех порву, глотки поперегрызаю, печень вырву и сожру…
— Да, да, я сама охуела, ой, то есть была в шоке, но оказалось, что Белла — совершенно замечательная девушка, которую мой бывший обманом принудил к суррогатному материнству, а она этого так и не поняла. Но теперь получается, что она вынашивает МОЕГО ребенка, представляешь? Ну, как бы не только моего, но еще и Томаса. Но, послушай, ведь Рози наполовину все равно моя, верно? Точнее, не наполовину, а на треть. На треть моя, на треть Томаса и на треть Беллы. Но этот негодяй, который мой бывший, он собирался ее убить…
Чего?! Я сейчас реально долбанусь, если не станет хоть немного понятнее.
— Алле! Тпру! Али, детка, у меня сейчас мозг взорвется прямо в твоей трубке! Давай начнем с другого. ТЫ ГДЕ? — Я несколько раз стукнулся башкой о руль своего байка, надеясь, что вываленная на меня Али информация либо враз утрясется, либо на хрен выскочит, чтобы не мешать думать.
— Мари, а где мы, собственно? — В глубине трубки послышалось сказанное приятельницей Али: «Скажи своему горячему жеребчику, что мы можем подъехать прямо к нему в „Гараж“». О ну надо же, меня уже из всяких грызунов повысили до непарнокопытных.
— Слышал, Рик? Мы можем быть в вашем «Гараже» уже буквально через полчаса. У вас есть чай, или надо купить?
Чай? Кофе, пиво есть, а чай… Да, бля, при чем тут сраный чай?
— Нет! Али! Ни в коем случае! У нас тут… — я замялся, вспомнив слова Саважа: «Если хоть одна из этих холеных су… девок тут еще раз проявится, я сам их задавлю и в бетон закатаю. Это будет милосерднее, чем позволить им попасть в лапы Скорпов, которые наверняка уже поняли, что одна из них крепко держит тебя за твои мохнатые яйца! И, Рик, я не шучу».
— Проблемы? — Голос моей девочки заметно изменился, из возбужденно-радостного став моментально встревоженно-испуганным. — Все стало еще хуже, Рик?
— Да! То есть нет! Никаких проблем. Просто есть вопросы, которые нам с братьями надо порешать. — Ну и не соврал особо. Разве мы с братьями не решим проблему со Скорпами? Решим, базара нет. Только вопрос в одном — сука, когда и как мы это сделаем?
— Насколько все серьезно, Рик? — Умная детка. Слишком умная для такого простого парня, как я. Да и как я совру ЕЙ?
— Серьезнее некуда, принцесса. У нас же уже был разговор о причинах, и пока я запрещаю вам с Мари показываться в нашем районе. Мало того, я бы вообще предпочел, чтобы ты уехала сейчас в какой-нибудь кругосветный круиз, пока я тебе не позвоню.
— Рик, давай тогда встретимся на нейтральной территории. В каком-нибудь ресторане, вернее, нет, лучше в кафе. А знаешь, меня и закусочная вполне устроит, я совершенно не голодна. Давай на углу Бедфорд и Лафайетт авеню, там как раз есть KFC, а я обожаю блюда из курицы, к тому же у них прямо удивительно вкусный кофе!
А вот это сейчас прям задело. Не девка я, чтобы чуть что дуться, но такое цепляло.
— Эй, сладкая, ты думаешь, что у меня нет денег, чтобы сводить тебя в шикарный ресторан? — Бля, я не смог сдержаться и обиженно фыркнул в трубку, когда понял, что моя Али пытается таким образом уменьшить предполагаемый счет за жрачку.
— Нет! Что ты, Рик! Конечно, нет. Просто я тут подумала, что нам как раз всем, наверное, по пути будет в
