– Да нет, просто у меня знакомый есть. Ну, он употребляет. В общем, он мне адрес дал. Я бы могла через него взять, но если ему деньги дать, то все, пиши пропало.
– Как бы ты на самом деле не пропала… Ладно, что-нибудь придумаем.
– Ты же вытащишь меня отсюда? – жалобно посмотрела на него Рита.
– Вытащу.
– А то подумаешь, что я совсем конченая, не захочешь меня спасать.
– А ты не совсем конченая?
– Денис!
– Что Денис! Я что, задницу тебе целовать после всего этого должен?
Он решил, что еще не время давать волю своему гневу. Сначала он должен был вытащить отсюда Риту и только затем размазать по стенке.
Рита склонила голову, закрыла лицо ладонями и заплакала.
– Ну, извини! – погладил он ее по спине.
Но в ответ она еще больше разрыдалась.
– Нормально все будет.
– Нормально уже не будет, – всхлипнула Рита.
– Что не будет? Ты еще что-то натворила?
На какое-то время она затихла, а потом ее вдруг прорвало.
– Ты думаешь, что я тебе изменила? – возмущенно протянула она, вытаращив на Дениса глаза.
– С чего ты взяла, что я так думаю? – подозрительно сощурился Денис.
У кого что болит, тот о том и говорит. Не с пустого же места появилась такая поговорка.
– А разве не думаешь? – спохватилась Рита.
Ну вот, на воре уже и шапка горит…
– Да нет, как-то не думал.
– А сейчас что, думаешь?
– А ты мне изменяла?
– Нет, никогда! – чересчур поспешно открестилась Рита.
И еще ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы смотреть Денису прямо в глаза. Так иногда бывает, когда человек говорит правду, но при этом у него есть большие сомнения в том, что ему поверят. Но еще чаще так бывает у тех, кто врет.
– А чего ты так напряглась? – усмехнулся он.
– А вдруг ты мне не веришь? Запомни, если вдруг кто-то что-то плохо про меня скажет…
– А что, кто-то может так сказать?
– Нет, но вдруг…
– Что-то мутишь ты, дорогая. Давай выкладывай начистоту. Для чего тебе наркота была нужна? И с кем ты мне изменяла?
– Я тебе не изменяла! – запаниковала Рита. – Честное слово!
– А наркота для кого?
– Для себя!
– Ты не пудришь носик. Если бы ты пудрила носик, я бы это заметил.
– Но я правда…
– Неправда!
Дверь со скрипом открылась, с гулом стукнулась о блокиратор. В камеру зашел надзиратель и с недовольным видом сообщил, что свидание закончено. Оговоренный час еще не прошел, а мент уже показывает на выход. Нечестно это. Но так ведь и свидание незаконное. Денис мог бы еще предложить ему денег, чтобы задержаться в камере, но Рита вдруг стала его тяготить, и он даже был рад расстаться с ней. Ведь ясно же, что правду она не скажет, а толочь мутную воду в ступе желания нет.
Денис потянулся за костылем, но вместо того чтобы помочь ему, Рита схватила его за руку:
– Не уходи!
– Пора уже…
Костыль подал ему надзиратель, и Денис поднялся.
– Сначала я тебя отсюда вытащу! – на прощание сказал он. – А потом разберемся…
– Денис, ты должен знать, что я ни в чем перед тобой не виновата! – чересчур пафосно выкрикнула Рита и картинно заломила руки.
– Разберемся! – в дверях бросил он.
Валеев ждал его возле машины, но Денис на него даже не взглянул. А вдруг Рита изменяла ему с ним?..
Глава 38
Эта квартира стала для него почти родной, он так хотел попасть сюда, когда лежал в больнице. Плотно поужинать под водочку в компании с Ритой, после чего забраться с ней в постель, отметить свое возвращение бурным сексом, а потом заснуть вместе с ней под монотонное звучание телевизора, как он любил это делать.
Но эта маленькая его мечта не сбылась. Нет Риты. И ее квартира почему-то кажется чужой.
Зачем она покупала наркоту? Если сама употребляла, то с кем? И где? Может, пока Денис лежал в больнице, она устраивала здесь оргии?
Пройтись бы по соседям, послушать их. Денис грустно усмехнулся. Анекдот вдруг старый вспомнился. Спрашивают у капитана дальнего плавания, как узнает он, что жена ему изменяла. Очень просто, отвечает тот, надо пойти к соседке и обозвать ее старой блядью. «Кто блядь? Я блядь?! Да это жена твоя блядь!..» Дальше шли подробности… Нет, никуда он не пойдет, не станет унижаться. Мало того, что на костылях производит жалкое впечатление…
Денис сидел на кухне за чашечкой кофе, выкуривая очередную сигарету. Давно пора завязать с этой дурной привычкой, но все никак: то одно, то другое. В больнице пока лежал, почти не курил, думал, вернется домой, окончательно бросит. М-да…
Он затушил сигарету, потянулся за другой, когда в дверь позвонили. Может, кто-то из соседей доброжелательно хочет его «порадовать»?
Но за порогом стояла Майя. Красивая, нежная и невероятно женственная. И еще бледная какая-то. И глаза как будто впалые, темно-коричневые круги под ними. Хотя это ее не портило, скорее наоборот, глаза казались более глубокими. Она была так хороша собой, что, казалось, ее ничего не могло испортить.
– Ты?! – просияла она.
– Я, – сухо отозвался он.
– Уже выписали?
– И уже, и снова…
– Я так рада!
Она действительно обрадовалась ему. Да и он, чего уж греха таить, хотел ее видеть, хотя и должен был гнать ее отсюда поганой метлой.
– А я как-то не очень.
– Злишься на меня? – виновато спросила она и тут же сама себе ответила: – Злишься… Но я же не по своей воле. Троха меня наркотой накачал, чтобы я заявление написала. И еще бомбу к ноге привязал…
– Наркотой накачал? – нахмурился Денис.
– А ты разве не знаешь?
– Нет… Ну, заходи! – спохватился он.
Как бы ни относился он к Майе, не мог он держать ее на пороге.
– Ты на костылях? – в прихожей спросила она.
Будь у него свободными руки, он бы все равно не помог ей снять шубу. В знак протеста. И она это понимала. А так внешне все выглядит пристойно – не может он оказать ей знак внимания, так что и обижаться нечего.
– А ты не видишь?
– Только ты не подумай, что я смеюсь. Ой, а где Рита? – спохватилась она.
– Нет ее.
– А когда будет?
– Когда освободят.
– Что значит когда освободят? – непонимающе посмотрела на него Майя.
– Арестовали ее.
– Как арестовали? – ахнула Майя.
– Ты чего пришла?
– К Рите я пришла, дело у меня к ней. А за что ее арестовали?
– За наркоту.
Майя хотела что-то сказать, но слова застряли у нее в горле. И колени вдруг подкосились, поэтому, чтобы не упасть, она опустилась на тумбу в прихожей и в испуге провела по лбу ладонью, как будто смахивала с него испарину – Ты что-то знаешь? – догадался Денис.
– Что я знаю? – непонимающе посмотрела на него Майя.
– Что ты про наркоту знаешь?
– Про наркоту? А ты не знаешь? – в замешательстве спросила она.
– Знаю, – уверенно отозвался он.
– Тогда почему спрашиваешь? – еще больше растерялась Майя.
– Я должен услышать это от тебя, – отчеканил Денис.
– Должен? Да, должен… Понимаешь, это все Родион. Это все Троха, будь он проклят. Сначала он сывороткой правды меня пытал, потом еще какую-то гадость колол: зомби хотел из меня сделать. Вернее, сделал. Ритке большое спасибо, она меня из этого ада вытащила. Она у тебя хорошая. Очень хорошая.
– Зачем ты к ней пришла?
– Значит, ее за наркоту взяли? А где она сама? – с надеждой спросила Майя.
– Кто, Рита? Рита в изоляторе.
– Нет, наркота. Кокаин.
– Так ты за ним пришла?
– Ну-у… – свернув губы трубочкой, протянула Майя.
– Она для тебя наркоту покупала? – повысил голос Денис.
– А ты не знал? Ты же сказал, что знаешь, – захлопала она глазами.
– Значит, она для тебя кокаин покупала?
– Да, она сказала, что поможет мне. И с кокаином, сказала, поможет и с героином. Я сказала, что героин мне не нужен, это слишком, а кокаин – самое то. А она сказала, что у нее знакомый есть…
– Вы с ума тут, что ли, посходили? – Денис всплеснул бы руками, если бы не опирался на костыли.
Ему и самому присесть бы не мешало, но такая мысль и в голову не пришла, настолько он разволновался.
– Это все Родион… Троха все… Когда Рита меня к себе привезла, на меня такая депрессия навалилась. Я попросила у нее выпить, чтобы забыться. Мы напились. Разговорились. Проплакались, ну, по-нашему, по-бабски. А потом я спросила, что мне делать? Мы решили, что мне наркотик нужен, – жалобно вздохнула Майя.
– Кто решил?
– Мы решили.
– А кто конкретно?
– Да это не важно.
– И все-таки! – настаивал Денис.
– Ну, хорошо, я скажу, – решилась Майя. – Только сделай мне крепкий-прекрепкий кофе. Может, взбодрит?
– Да, конечно.
Денис прокостылял на кухню, полез в шкаф за туркой, но Майя опередила его.
– Я сама тут похозяйничаю. А ты садись. – Она мягко взяла его под руку, легонько потянула к столу.
Сопротивляться он не стал.
Кофе Майя готовила молча. И торопливо. И заваривала его густо, крепко. Денис вроде бы и любил крепкий кофе, но то, что подала ему она, он пить не стал. Это не кофе, это яд. Да и Майя пила его без удовольствия, хотя и с надеждой на облегчение.
