Чтобы не попасть в очередную неловкую ситуацию, я быстро вскакиваю на ноги, но тут же загибаюсь на бок от боли в спине. Хватаюсь за поясницу и начинаю ощущать на пальцах что-то вязкое. Кровь! Значит, я поранилась, когда меня отбросило к стене!
Рафаэль быстро замечает мое состояние, подскакивает ко мне и грубовато поднимает сзади подол моей разорванно туники. Я не успеваю помешать ему, а он и не дает отгородиться от себя. Оценив глубокие царапины на пояснице, он вдруг обращает внимание на перевязь ткани в районе груди.
- У тебя было недавно ранение? – хмуро спрашивает он, а я замираю и прихожу в ужас. Он же сейчас меня разоблачит!
- Все в порядке! – выкрикиваю я и грубо выдираюсь из его рук, поворачиваясь к нему лицом. – Н-нам надо помочь императору!
Сердце колотится, руки дрожат. Я боюсь разоблачения. Отчего-то дико боюсь!..
* * *
Странно, но мое ранение не поддается силе золотого потока. Переодевшись, я попыталась исцелить себя, но почти ничего не вышло. Пришлось перевязать спину тканью, превозмогая сильнейшую боль.
Появление спасенного императора вызвало большой ажиотаж у придворных, но он был без сознания, поэтому к нему потянулась вереница лучших имперских лекарей. Рафаэль отправился писать отчеты, отправлять гонцов за оставшимся в горах отрядом, а мне милостиво было разрешено отдохнуть.
Я действительно очень устала, да и незаживающая рана очень отнимала сил. Мне нужно было срочно поговорить с Ангелом, рассказать об ужасном Драконе-чудовище и его попытке меня искусить, но я не смогла. Уснула в кровати, лежа на животе, но мне начали сниться кошмары…
Разбудили меня, казалось, почти сразу. Самочувствие стало еще хуже, усталость пробивалась дрожью в мышцах и болью в голове. Слуга испуганным голосом передал мне просьбу Вдовствующей Императрицы.
- О, божественный и милосердный Шехтан! Не могли бы вы проявить милость и своею великою силою исцелить императора Нешуллама, как вы когда-то помогли народу Марашех среди страшной беды?
Только эта нехорошая женщина могла так пафосно просить о помощи! Она мне была так противна, что я даже фыркнула, приведя слугу в состояние недоумения и еще большего страха.
Но исцелить императора действительно было моей обязанностью, поэтому я ответила, что скоро приду к нему.
Когда слуга покинул покои, я попыталась встать. Мои ноги неестественно дрожали, а по телу гуляла невообразимая слабость. Да что со мной такое? Раны на спине болели, казалось, еще сильнее, и меня это начало не на шутку беспокоить.
С трудом одевшись в свое привычное мужское облачение, я поспешила в покои императора.
Войдя к нему, я выслала прочь всех слуг и лекарей, а сама присела на край его кровати. Нешуллам был очень бледен. Его красивые черты заострились, а в темных длинных волосах начала поблескивать неестественная седина. Драконы зачем-то высасывали его жизненные силы, и его состояние сейчас было крайне тяжелым.
Мне было искренне жаль его. Он показался мне хорошим человеком, хотя и со странностями (я о его безумно-бесстыдной любви ко мне, хотя я до сих пор считалась не только мужчиной, но и «богом»).
Сделав глубокий вдох и поморщившись в очередной раз от боли в спине, я прикоснулась к его руке и закрыла глаза.
Золотой поток послушно родился между пальцев и маленькими искорками полился в его тело. Я ощутила наполнение, подъем, но ничего более, однако Нешуллам начал проявлять признаки жизни: стал чаще дышать, немного мотать головой. Его пальцы подрагивали, а потом и тело начало напрягаться, словно восстанавливая все свои прежние функции.
Через несколько минут золотой поток начал иссякать. Я открыла глаза, посмотрела на Нешуллама и отметила, что он порозовел. Значит, сработало!
Его веки задрожали, и он медленно открыл глаза. Увидев меня, он так счастливо заулыбался, что у меня невольно дрогнуло сердце. С таким обожанием на меня смотрел только он, и это в очередной раз принесло мне какое-то приятное чувство, хотя я и не могла ответить ему взаимностью.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Он сжал мою руку своими окрепшими пальцами, и я только сейчас поняла, что до сих пор не убрала свою ладонь.
- Шехтан! – прошептал он радостно и захотел присесть на кровати. И хотя я больше всего хотела выдернуть свою руку из его руки и отодвинуться подальше, но решила все-таки не дергаться, и помогла ему сесть.
Он немного зажмурился от головокружения, а потом снова на меня взглянул.
– Шехтан, - снова прошептал он ласково. – Ты снова меня спас!
Я удивилась. Он помнит то, что произошло в подземелье?
- Да, я видел тебя там, - подтвердил Нешуллам мои предположения. – Ты удивительна, Шехтан!
Последнюю фразу он произнес томным шепотом, а потом вдруг протянул одну руку к моему лицу и провел пальцем по моей скуле. Я задержала дыхание, а он стремительно подался вперед и трепетно прижался к моим губам. Это произошло так быстро, что меня просто сковало от неожиданности, и я не двигалась несколько мгновений, никак не реагируя на его влюбленный беспредел. Его губы нежно прикасались к моим, а его «атмосфера» накрыла меня восторгом, страстью и безумным поклонением моей личности.
Вдруг неожиданно раздался звон разбитого стекла позади нас, и Нешуллам резко оторвался от моих губ. Я вскочила на ноги и быстро обернулась. Мои брови взлетели вверх, а рот изумленно открылся: в дверях, весь пылая от дикого гнева, стоял Рафаэль!
Я побледнела и сильно задрожала. Перед глазами возникла уже полузабытая ужасная сцена, которая так долго терзала мою душу: момент, когда генерал нашел меня целующейся в Ореннаром. Я вспомнила ненависть Рафаэля и его безудержную жестокость, и меня накрыла настоящая паника. Он опять застал меня при поцелуях с мужчиной! Он снова решит, что я просто коварный соблазнитель! Он теперь точно убьет меня и даже не поморщится!..
Рафаэль стремительно подбежал ко мне, схватил меня за руку и потащил прочь из императорских покоев. Я не сопротивлялась и тащилась за ним, как безвольная кукла. Он уверенно свернул в мои покои, втолкнул меня в них и плотно прикрыл за собой дверь.
Повернувшись ко мне лицом, он начал приближаться, и черные глаза его метали молнии гнева.
- Генерал, - пролепетала испуганно, - пожалуйста, не убивайте меня снова…
Вдруг я уперлась в стену, и это снова сильно напомнило мне ситуацию с Ореннаром. «Надо срочно телепортироваться!» - мелькнула у меня спасительная мысль, но Рафаэль словно прочитал ее и тут же рванул ко мне, припечатав мои кисти руками к стене. Его эмоции раскалились, дыхание стало еще более учащенным… Он до сего момента не впускал меня в свою «атмосферу», но вдруг приоткрылся, и в меня волной ударила его жгучая, всепоглощающая… ревность! Она словно вжала меня еще сильнее в стену, а я изумленно округлила глаза.
- Ариан! – дрожащим от гнева голосом проговорил Рафаэль. – Ты принадлежишь только мне!!! Ты только мой, слышишь???
И он резко обрушился на мои губы. Смял их безумным напором, заставил их приоткрыться. Меня обдало волной дрожи от неожиданности и неконтролируемого внутреннего отклика. Он целовал меня неистово, до боли, словно выплескивал свою ревность или ставил печать на своей собственности. Не было пока золотого потока или других побудительных причин. На сей раз Рафаэль действовал исключительно из своих собственных чувств…
Все же вскоре вокруг нас начал собираться поток искорок, еще больше умножая безудержные эмоции, и Рафаэль, отпустив мои руки, схватил меня за талию и еще крепче прижал к себе.
Меня тоже накрыло. Накрыло волнением, страстным желанием принадлежать ему. Я обвила руки вокруг его шеи и стала активнее отвечать на поцелуй, но в голове периодически вспыхивали мысли, что это похоже на какой-то сон.
Вдруг его руки опустились на мою поясницу, и он сжал меня так неистово крепко, что острая боль пронзила мое напряженное тело: генерал случайно задел мою незаживающую рану на спине. Я вскрикнула, а Рафаэль замер и быстро отстранился от меня. У меня от боли задрожали ноги, и я едва не упала на пол, но он подхватил меня, а потом, немного поколебавшись, поднял на руки, и быстро отнес в кровать.
