Мальчишка сражался храбро. Но храбрость его равна его детской глупости. Как только голова Сареса упала на обеденный стол, а воздух наполнился кровавым туманом, парень с диким криком бросился на Сэти. Не знаю, в какого зверя обратился Гаро, но столь быстрой и яростной тени я еще не видал.
Архиепископ даже не успел пошевелиться, застыв на месте с клинком, сотканным их захваченных им душ. Тысячи мелких зубов, словно крысиная стая, впились в призрачную броню священника и повалили его на землю.
Так завязалась эта проклятая свара. Механисты и стража резали друг другу глотки, волшебники и жрецы разнесли зал по камешку, едва не убив всех собравшихся своим колдовством. Грохнул взрыв, и шар зеленого пламени разметал по гостей по углам. Адизель, не в силах встать с пола, обожженная и напуганная держала на руках обезображенное тело мужа. Словно закрывшись своим горем от происходящей у нее на глазах бойни, Баронесса даже не пыталась отбиваться, когда ее подхватили железные руки и поволокли прочь.
Клариссу и Эльзу, оглушенных, но еще живых, унесли раньше, чем я смог подчинить себе тело. Болели ребра, правая рука раздроблена, осколки стола и камня впились в мое тело поганым жгучим роем. Кто‑то из сородичей, возглавляемых кипящим столбом крови, пытались отбиваться, разбрасывая вокруг куски разорванных доспехов и сухой плоти. Ангус в конец обезумел, превратив себя в поток алой жижи.
Щенок, кого ты сможешь убить, растекшись по земле, словно лужа? Боль прошла так же быстро, как и началась. Тьма распылила меня, и я со всей возможной скоростью пытался догнать вещунью и ее хранительницу. В коридорах, как и на улицах за окном, бушевала резня. Громыхали выстрелы, один за другим, народ разбегался кто куда, кто пытаясь убежать от захватчиков, а кто присоединялся к ним. Город умрет, как умер замок Зеина. Но плевать, я должен найти их!
Напролом сквозь толчею шли грузной поступью солдаты Механистов, держа одной рукой обездвиженных пленниц, а другой разрубая попадающихся на пути слуг и солдат гудящими и скрежещущими клинками. Во главе их ступал Сэти, неся за шиворот то, что осталось от Гаро. Архиепископ уже не выглядел таким загадочным. Поток душ, окружавший его, заметно поредел, и через порванный в лоскуты балахон ясно виднелись лишенные мяса кости. Он на мгновенье обернулся ко мне, на маленькую трепещущую тень под потолком, и ухмыльнулся разорванным ртом. От лица на голом черепе почти не осталось кожи, да и была ли она вообще.
С костлявых пальцев с воплем сорвался сонм движимых волей священника душ. Разгоняя и сбивая с ног кипящее море испуганного мяса, духи протянули ко мне свои скользкие лапы. Они впивались в мое нутро, пытаясь пожрать меня изнутри, но эта боль приятна. Она дает понять, что у меня есть цель. И чтобы достичь ее, нужна лишь малость ‑ ПОЖРАТЬ ИХ КО ВСЕМ ЧЕРТЯМ!
Схватка теней, призраки ушедших в вере людей против сгустка живой Тьмы. Они тленны, а Тьма вечна. Моя мать, моя душа ‑ им не сравниться со мной! Все царапины, что нанесли они своими хлипкими эфирными пальцами, заросли в мгновение ока, когда чудовище первобытной стихии заволокло их в свою бесконечную ненасытную пасть. Это был я, и не я.
Когда последний дух перестал вопить, втянувшись в мое бесплотное тело, я кинул взор на Архиепископа и его сподвижников. Они успели уйти достаточно далеко, все глубже вниз, на подземные этажи поместья. Дурная привычка, идиоты! От Вампира не спрятаться в темных подвалах, это моя вотчина! Тонкая нить ароматов гнилой плоти, эфира и вонючих машинных масел вела меня по следам ублюдков, над головами и искалеченными телами солдат и прислуги.
Запах креп с каждым поворотом, каждой раскрытой дверью, каждым распластанным трупом. К облаку смрада прибавился ясный аромат крови. И странный свист, идущий сквозь камень и сталь коммуникаций. Шепот сородича, но постоянный, неослабный и могучий. Я уже слышал его. Там, в Чумном квартале, в святилище Дахаки. Моя кровь закипела от дурмана приближающейся силы, и лишь одна мысль билась оголодавшей пичугой ‑ почему именно туда? Что они хотят там найти?
За огромной распахнутой дверью, там, куда не проникало сияние факелов и светильников, возвышалась Звезда Первого. На алтаре перед ней расположились жертвенные инструменты, и все вокруг пропиталось кровью. Она звала, манила, кричала в моей голове о чем‑то большем, чем впитавшейся в камень и сталь живительной влаге. Дахака, приколоченный к колесу, посмотрел на меня своим неподвижным, но ошеломляюще живым взглядом. Он сказал мне одно лишь слово.
БЕГИ!
Захлопнулась дверь, и мою шею обхватила жгучая посеребренная цепь. Сэти рванул поводок на себя и вырвал меня из объятий моей матери. Механисты по бокам рывком заломили мне руки и ноги, обхватив их той же проклятой цепочкой. Я пытался порвать хлипкие на вид звенья, Зверь мог это сделать, но он не желал просыпаться. И Тьма покинула меня, и кровь застыла в холодных жилах.
‑ Можешь даже не пытаться, кровосос, ‑ усмехнулся священник, ударив меня сапогом в лицо. ‑ Эта цепь благословлена нашими Богами, и никто из вас, безбожников, не сможет разорвать ее.
‑ Ублюдок! ‑ выкрикнул я.
‑ Не стоит бросаться такими словами, Вампир. Чем больше глупостей я услышу от тебя, тем мучительней будет твоя смерть. И твоих подельников.
Подняв голову, я увидел в углу неподалеку Клариссу и Эльзу, закованных в те кандалы, что и я. Они по прежнему были без сознания, лишь Гаро все еще рычал и рвался наружу, пытаясь перегрызть кляп. Через мгновение дверь позади открылась, и рядом со мной упал Ангус, щеря зубы стальным солдатам. По губам его текла кровь, а клыки были вырваны так, что лицо бывшего Барона больше напоминало морду химеры, одной из тех, что заполонили безумной ордой замок Флаур.
‑ Зря ты так, поп, ‑ усмехнулся Ангус. Вскочил на колени и плюнул в лицо Сэти. Кровавая клякса растеклась по неподвижной гримасе. ‑ Ты понимаешь, кому смертью грозишь?!
‑ Понимаю, Барон Ангус, ‑ прошептал Архиепископ.
Удар Сапога обрушился голову моего раба. Раз за разом, вновь и вновь, каплю за каплей расплескивая кровь по полу. Священник хрипел и рычал, с каждым ударом втаптывая пленника в камень, и пленные души, словно зрители на арене, поддерживали своего чемпиона, выкрикивая брань и восхищение на десятках языков.
‑ Прекрасно понимаю. ‑ Стерев кровь с лица, Сэти отступил от неподвижного Ангуса. ‑ Вы ‑ обвиненный в Ереси. Эта Ересь пошла с земель Вашего почившего дяди, стало быть, Архимаг Зеин, да упокоят Боги его душу, сам причастен к Ереси. А Вы прекрасно понимаете, что грозит городам, чьи хозяева находятся под обвинением.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
