Глава 39
Матвей был в прекрасном расположении духа. Еще бы, все так хорошо повернулось. Он летел на автомобиле к Лизе с одной лишь целью — поделится своей радостью и отпраздновать. По дороге заехал в магазин и купил коробку свежих, разных сортов мармеладок. Она ведь хотела, а мороженное можно и завтра купить.
Улыбаясь, Матвей вышел из машины и увидел знакомый автомобиль у своего подъезда. Брат!
Кто бы сомневался. Чувство собственности и остатки былой любви напомнили о себе. Матвей остановился размышляя, как быть дальше. Сейчас хотелось курить, а еще больше тряхнуть как следует своего брата.
Сам во всем виноват. Как там говорят: "Назвался груздем — полезай в кузов"?
Празднование придется отложить.
Подхватив под мышку коробку со сладостями, он пошел в сторону входа. Больше всего Матвей боялся увидеть Лизу в объятиях брата. Это было бы выше его сил. Еще утром он проснулся с ней в одном помещении, и уже вечером наблюдать в постели с другим. Мужчина стиснул кулаки, и нажал кнопку, вызывая лифт.
Мысли, как бабочки в сачке, метались в голове. Он забылся в своей игре. Позволил своему сердцу пустить чувство. Увидел в Лизе то, что отличало ее от других. Гордая, упрямая и какая-то правильная что ли.
Поднялся и выдохнул от облегчения, увидев в приоткрытой двери их двоих. Дима только пришел. Набрав полные легкие воздуха, Матвей вошел в квартиру улыбаясь. О, чего ему стоила эта улыбка. Да за нее ему должны минимум оскара вручить. Ему хватило одного беглого взгляда, чтобы оценить ситуацию.
Брат, пялящийся на довольно откровенный наряд Лизы. Лиза, которая держала в руках большой веник из белых цветов. Она уже готова была его простить, хотя Матвей на сто процентов был уверен, что никто слов прощения не говорил. Брат не был готов на такой поступок. Возможно будет, но не сейчас.
Пакет с детскими вещами. Вот оно что, играем по-крупному, заходим через ребенка.
Матвей пошел провожать брата и уже на улице спросил:
— Можно узнать, на кой ты сюда явился?
— Лиза - мать моего ребенка! — чуть повышая голос, ответил Дима.
— Смею тебе напомнить, твой ребенок сейчас находится с мамой. А ты в следующем месяце вроде как жениться собрался или я ошибаюсь?
Мужчина не ответил.
— Я так и думал.Наверное, тебе пора туда, где обеспокоено ждет невеста, которая наяривала тебе пару минут назад.
— Брат, не делай ей больно.
— С чего вдруг такая забота? Боишься, что занял твое место? — скептически спросил Матвей.
— Не занял, — уверенно произнес Дима. — Если бы вы переспали, она и на порог бы меня не пустила и цветы бы не взяла.
— Это все поправимо.
— Зачем? Я разговаривал сегодня с мамой, она сказала, что ты ненадолго приехал в город. Решишь свои дела и назад.
— Слушай, мы взрослые люди, сами разберемся, что да как, — усмехнулся Матвей.
— Ты ей предлагаешь перепихон?
— А что ей предлагаешь ты? Смену ролей? — глядя прямо в глаза брату, спросил мужчина. — Теперь она любовница, а та женой будет.
— Я …
Дима замолчал.
— Разберись в себе, брат, — он похлопал его по плечу. — Не смотря ни на что, я люблю тебя.
— Посмотрю, что ты скажешь, когда Лиза вновь решит стать моей. Неважно на каких условиях.
— Решать ей.
Матвей еще раз хлопнул Диму по плечу и пошел в дом. Он злился, ненавидел себя. И угораздило ж его попасть в такую ситуацию? Какое ему вообще дело к их отношениям? Будут они любовниками и что? Если Лиза согласна на такой вариант. Это их жизнь.
Поднявшись, он увидел недовольное лицо невестки. Она, как открытая книга, все эмоции легко считать. Матвей разозлился на нее, на себя и высказал все. Не маленькая уже, пусть учится смотреть правде в глаза. И тут же пожалел о своих словах. У Лизы был такой подавленный и растерянный взгляд. Девушка оправдывала мужа, но Матвей видел, что она посмотрела на ситуацию с другой стороны.
Он резко сменил тему, не давая ей размышлять дальше. Пусть потом, на досуге, все взвешивает и обдумывает.
Матвей спросил о еде и пожалел об этом.
Когда Лиза стала второпях доставать продукты и готовить все для нарезки, ее короткий и тесный в груди халат стал демонстрировать Матвею все прелести тела.
Мысли находились далеко от еды. Мужчина старался не думать о ней, как об объекте желания, но мозг не справлялся с поставленной задачей. Лиза так порхала по кухне, демонстрируя ровные и длинные ноги, а, когда наклонялась, халат обтягивал ее округлую попу.
Матвей стиснул зубы. Черт! Что за наказание такое? Последней каплей были разъехавшиеся на груди полы халата. Мужчина мысленно уже разложил соблазнительницу на кухонном столе и осуществил все свои тайные и греховные помыслы.
Он попросил ее переодеться. Всему есть предел, и его терпению тоже. Пока она меняла наряд, Матвей умылся ледяной водой и принялся за дело. Нужно отвлечься, чтобы выбросить из головы все свои грязные мысли.
"Нельзя, нельзя наступать на одни и те же грабли второй раз,"— мысленно повторял себе он.
Больше такой ошибки Матвей не совершит. Больше никто не займет его мысли и сердце. Он вытащил из своей памяти лицо девушки в тот момент, когда рядом был его брат. Вот и пусть будут счастливы, а ему и так хорошо. Доиграет выбранную роль и уедет. Забудет все, как нелепый сон.
Вот только что делать с этими глазами и с доверчивым взглядом? А эта радость при виде мармелада?
И он уехал. Не стоит сейчас находиться в одной квартире. Ох, не стоит.
