поздно схватят. Взгляните на себя сейчас.
Хотелось бравады: встать в полный рост, посмотреть в испуганное лицо князя, сказать, что не боюсь трудностей.
Ему было чем разрушить мою уверенность.
— От закручивания гаек пострадают все. Вы, я, остатки Сопротивления. Без еды, средств и патронов много не навоюешь. Хуже, жизнь серво превратится в кошмар. Или вы из тех, для кого победа — любой ценой, без уверенности, что она будет?
Точно не из них. Возмущаться не осталось сил.
— Залечь на дно… это на сколько? Месяц? Что это даст?
— Затишье. Если долго искать и ничего не найти, они сбавят обороты. Сохранят меры предосторожности, но усердствовать не станут.
Усмехнулся старику в ответ, так и поверил.
— Вит не простит сегодняшнего. Он та собака, что кусает, пока не убьют.
— Может, и так, — Кшиштоф кивнул, — но теперь он на роли дважды униженного генерала. Еще не посмешище, но и былое доверие утратил.
Я снова засмеялся. Как они здесь выживали годами?
— Разве вы не понимаете? Униженного Скарлуччи захотят обскакать. Амбиций других командующих никто не отменял. Каждый будет считать, что сумеет лучше, чем бронемаг. Примутся рыскать с утроенной силой!
— Разве это не еще один повод, чтобы остановиться на достигнутом и выжидать подходящего момента?
Разинул рот, чтобы возразить, но понял: вампир, черт его побери, прав!
Это не укрылось от взгляда носферату, князь разве что не потирал руки. Быть может, он в самом деле хочет как лучше, но знает ли? И наверняка имеет собственные мотивы.
— Вынужден отказать.
Улыбка сползла с лица Кшиштофа — он ждал иного ответа. Фел смотрела на меня с широко раскрытыми глазами: желала понять, что задумал.
— Но я ведь только что…
— Да, я вас услышал, князь. Но буду действовать сам и в составе своей группы. Справимся, не маленькие. Фелиция?
Она выдохнула, собираясь духом, кивнула, переходит под мое командование. Поднял взгляд на вампира.
— Крайне благодарен вам за спасение. Предлагаю расстаться пока не друзьями, но союзниками.
И мы пожали руки…
Глава 19
Купить автомобиль в Царенате сложнее, чем угнать. Тысяча документов, сверок, фальшивых улыбок.
Фел хотела по закону, у меня не было времени. Уезжали из садовой зоны на грузовике: тайком пробрались в фуру.
С грузоперевозками было проще — беспилотный механизм, мечты из будущего. Царенат отчаянно и семимильными шагами шел к тоталитарному элитаризму. В детстве о таком мечталось. Сейчас видел, что цена слишком высока.
Я привалился спиной к стенам фуры. Снял крышку ящика, дурманящий дух яблок ударил в нос. Попробовал самое спелое и скривился: кислятина. Фел усмехнулась.
— Это для экстракта яблочного железа. Разве не читал, что написано? Ответа так и не дождалась, удрученно выдохнула: — Может быть, ты зря ему отказал?
Может быть. Но командир, что сожалеет о принятых решениях, не умеет их принимать.
— Кшиштофу? Просто не хочу втягивать его в это предприятие.
— Зря. Он своенравен, но надежен.
— А еще преследует свои цели. Что он сделает с Кьярой, царенатской принцессой?
— Даст убежище?
— Или продаст. И ты, и Влада даете ему слишком большой кредит доверия.
— Знаем его лучше твоего? — предположила снайпер.
— Даже если так, не хочу рисковать. Что там с эвакуацией? Бейка говорила, ты знаешь конечную точку.
Фелиция распаковала консервы ножом, дух первоклассной тушенки тотчас же пробудил аппетит. Взял баночку и себе.
— Точка эвакуации предполагала выполнение одной из двух основных задач: уничтожение резервуаров или взлетно-посадочной полосы.
Аэродром «Coraggio», вспомнил сразу же, кивнул.
— Без этого никак?
— Как вы сюда прорвались, сержант, помнишь?
Чего уж там вспоминать, с боем! Треклятый вертолет наворотил дел и чуть все не испортил. Стоило думать, в загашниках Царената есть еще пара десятков таких птичек. Хмыкнул, Фелиция кивнула в ответ.
— То-то же и оно, что помните. Эвакуация предполагает вывод вас за стену. Не одного ведь, всех, а вы планируете прихватить с собой царенатскую принцессу.
— Ее как-то не особо ищут.
— И не будут. Есть те, кому она нужна как хлеб с водой, а есть другие, им девочка поперек горла. Ее отсутствие на игральной доске устанавливает нейтралитет. Грызшиеся меж собой элиты на время урезонят аппетиты, будут искать другие способы пробиться наверх.
Задумался над ее словами. Не сходилось ведь, девочке уже тринадцать. И не со вчера ее держали в плену собственной крови, а едва ли не с самого рождения…
— Почему тогда никто так и не воспользовался ей? — едва заслышав мой вопрос, Фелиция непонимающе заморгала. Пояснил: — Если она — способ пробиться наверх, почему же никто так и не пробился? Перекидывали из рук в руки, словно мяч, но ничего не добились. Вся ее охрана состояла из десятка бойцов и чародея…
— Ты Лия Цаесара-то не забыл?
Как можно забыть покойника, что одарил нас столь драгоценной ключ-картой? Снайпер зачерпнула ложкой тушенку, зажмурившись от наслаждения, отправила в рот. — Может, как человек он дерьмо, и как опекун никуда не годится, а вот политик хороший. Он держал ее, как джокера. Подумай сам, сколько партий она успела сменить?
Не сразу понял вопрос, но тут же вспомнил про Гамбино, Ваньяччи и еще тысячи других демонов. Вот уж воистину…
— Не все из них оппозиционные, не все из них придерживаются одинаковых целей. Как и всегда в политике. Но лишенный прямой власти человек будет тянуться к ней всеми доступными способами. Лий и не гнушался: сегодня обещал поддержку одним, завтра ссорился, бежал к другим. Девочка кочевала из одного дома в другой.
Покачал головой — опять какая-то фигня получалась!
— Если он так всякий раз делал, ему уже на третий должны были отказать, не поверить…
— А принцесса, как там бишь ее? Кьяра? Она не рассказывала тебе, что ее учили?
— Было дело.
— Ну ты ведь не думаешь, что они учили ее математике с биологией? Точнее, верно, именно им, но со своей идеологией. Сложно ли выдумать задачку, где надо вычислить количество подкупных голосов? В игровой форме: правильный ответ разоблачит злого коррупционера, преступника, бандита! А еще на уроках географии можно рассказывать, в каких странах живут рабы.
И верно, она именно так о России и думает…
— Бред какой-то! Что она там может понять? Она же ребенок.
— А еще у нее пластилиновая психика. Заметил, что она до странного спокойна? Выхвати ребенка из семьи — он будет плакать, кусаться, царапаться. И вряд ли воспримет даже «мягкое похищение» как забавную игру. Над ней работали лучшие психологи. Подбирали слова, показывали на примерах. Заставляли знать свое место.
— Она приняла нас за рабов.
Фел лишь развела руками, будто вопрошая: чего еще ожидал?
— Лий был хитер, в этом отказать сложно. Кончил свою жизнь скверно, но ожидаемо.
— Если его так легко было убрать, почему
