Ведь все ограничения, правила и законы лишь у нас в голове.
— Нашёл, — довольно сощурился я.
Моей жертвой был второстепенный злодей. Молодой богач, Джон Смит, получивший в наследство от погибших при странных обстоятельствах родителей неплохой бизнес, связи и шикарный особняк. Возжелав прикоснуться к сверхъестественному, богач вышел на культ сна и легко продал им свою жопу. Он же был причастен к первой жертве, заставив служителей закона закрыть глаза на некоторые несостыковки в деле убитого. К счастью, иногда комикс давал немного больше деталей, да и общая шаблонность комикса помогала провести параллели. Идеальнее жертвы подмены ещё в сюжете просто не было, и я сомневаюсь, что будет.
Смотря на хитрую, крупным планом улыбающуюся злую рожу, отзеркалил его улыбку.
От меня разошлась волна. Кожа посерела, потеряв любой намёк на цвет, туловище вытянулось, изменилась одежда, вокруг меня начали распространяться волны, практически идентичные дару океана. Я поправил фальшивую шляпу, достал изо рта фальшивую сигару.
— Похож? — повзрослевшим голосом спросил я у Гаррика.
— Будто сошёл со страницы комикса, — поддержал меня добродушно профессор. — Решил занять место этого злого человека, Феликс?
Действительно добродушно — Гаррик был рад, что я действительно делаю что-то для освобождения их человека. Его вопрос, как не сложно догадаться, был риторическим. Профессор был на редкость проницательным. Видимо, опыт.
Мужчины внутри кафешки не разделяли настроения профессора. Моё восприятие уловило страх, ненависть, злобу, я услышал различные ругательства. «Тварь», «чудовище», «урод». Как мило. И это для них я спасаю стилягу?..
Обворожительно улыбнулся.
— Постараюсь закончить с этим побыстрее. Купишь мне потом много всего сладкого, Гаррик.
— Обязательно, Феликс.
Я взял в руки комикс, настраивая исходящие от меня волны. Профессор говорил, что ПВВ постоянно активно и его нельзя так просто спрятать. К сожалению, до того, как услышал, я об этих ограничениях не знал. Про то, что волны имеют крайне индивидуальный характер, профессор, скорее всего, только догадывается. Шокировать же его фактом, что эти волны можно подделать, и подавно не хотелось.
Мне не потребовалось много времени, чтобы идеально синхронизировать поступающие от дара океана волны со своими. Практически моментально я почувствовал лёгкое притяжение, как от магнита. Однако, меня всё ещё не переносило, поэтому я приступил ко второму шагу: прикоснулся рукой к своему нарисованному реципиенту, мысленно потянувшись к нему.
Честно говоря, я и сам удивился, с какой лёгкостью моя рука провалилась в комикс. За рукой же по инерции последовало и всё остальное тело. Не успел я и понять толком ничего, как реальность, законы сверхмаленькой вселенной, уже привычно скрутилась и трансформировалась, а за ними и моё тело.
Мир на миг потух, после чего…
Окрасился в чёрно-белый комикс.
* * *
Просторная комната в пальто тьмы, где свет робко стучится в запыленные углы. Ухоженная, красивая, достойная настоящего вельможи.
В кресле, отделанном кожей, властвует молодой мужчина. Лицо его, словно нарисованное чёрно-белыми пастелями без каких-либо недостатков, подражает моей фальшивой обёртке. Мы оба молчали, прожигая взглядами друг друга. Моя улыбка легка, словно осенний листок, кружащийся в воздухе, в то время как взгляд моего реципиента плавится в боязни, его губы дрожат. В воздухе витает давление, как предвестие неотвратимых событий.
— Ты, тень, — медленно прошептал мужчина, борясь с невольным дрожанием в голосе.
Этот объемный, хотя и нарисованный, образ наполняет комнату реалистичностью, которую даже верхние миры признали бы. Я предстаю перед ним, воплощаясь в роли его главного ужаса.
— Твой самый ужасный кошмар, Джон, — поднял я фальшивую шляпу в знак приветствия.
— Культ всё поймёт и отомстит, — ответил мужчина, стараясь спрятать липкий страх.
Моя улыбка растягивается, обретая зловещий оттенок.
— Мир нуждается в обмане, — чуть шире улыбнулся я, раскрывая больше карт. Его судьба была предрешена. — Я оберну ложь в правду, а правду — в ложь. Отныне твоя судьба — тень от моей тени.
Всё изменилось, чёрные чернила проникли в моё сознание, изменяя и направляя мысли. Улыбка, которая легко пляшет на грани иронии и злобы, нарисовалась на моём лице быстрее, чем я успел что-то осмыслить. Грубые выражения и прямые слова словно потеряли свою суть, уступив место образам, намёкам и тайнам, словно в каждом моём движении заключён какой-то шифр. Мои мысли, образы трансформировались, приобретая чёрно-белый оттенок.
В этом чёрно-белом мире ты либо подчиняешься неведомым правилам и остаёшься, либо нарушаешь их, и мир начинает выталкивать тебя, словно лишний элемент. Я — вторженец, фальшивка, человек, злая сущность, которой здесь не должно быть. Тень, решившая занять судьбу другого, обманув весь мир.
Сука, сука, сука, сука, черти драли Мистера Стивенсона и это проклятое древо реальности, мне опять что-то прямо на ходу промывало мозги! Оно даже не скрывалось, я прекрасно понимал, что происходит, и противиться этому было безумно сложно! Ладно, твоя взяла, нуарный комикс, будем играть по правилам! Или тебе так будет казаться, ублюдок.
Мой реципиент, схвативший револьвер, понимает, что в комнату пришёл кошмар, и вместо избитых диалогов, как истинный житель чёрно-белого мира, мгновенно прибегает к оружию. Здесь, среди чёрно-белых страниц, у злодеев всегда есть заряженный револьвер под боком.
Но, увы, я неотвратим. Здесь, где властвует сила океана, а тёмные сущности стремятся к освобождению, моя власть абсолютна.
Вдохнув приятный воздух, насыщенный силой, я позволил своей улыбке стать блаженной. Тело реципиента вдавливается в кресло, он при этом истошно хрипит. Медленно приближаясь, я замираю, долго смотря в его глаза. Чёрно-белый мир вокруг меня дрожит.
Почему я смотрю ему в глаза? Черти из зАда, потому что так диктуют законы! По крайней мере, после небольшой поездки я точно смогу написать портрет для идеальной-совершенной-прекрасной-чудесной малышки Мэри. Она точно оценит такой необычный стиль!
Наконец, время пришло.
— Чудовище из глубин космоса, возжелавшая света тень, погрязший в пороках отголосок прошлого, насытьтесь его плотью, душой и воспоминаниями о былом вдоволь.
Надеясь, что эта часть моего путешествия в чёрно-белый мир останется в тени, не доходя до ушей недопустимо любопытных существ, я закрыл глаза. Но влияние не обошло только меня. Из-под моей фальшивой оболочки начала выползать тварь. Редди-Пинкл превратился в Блэки-Грея, потеряв привычные оттенки. Перед глазами Джона Смита развернулся тот ещё спектакль, когда мой слуга, всколыхнутый силой многомерности, приобрел гуманоидную форму.
— Не могу поверить вашей благосклонности, Мистер Фишер, — широко оскалился Редди, вальяжно поклонившись передо мной, совсем как слуга-простак из прошлого перед своим господином-аристократом. — Ваша доброта не знает границ.
Тень подо мной, освобождённая от неведомых оков, тоже нашла свободу. Она, сгустившись, выскользнула в трёхмерное пространство, испытывая удивление от окружающего. В этом чёрно-белом мире, где каждый уголок мерцал нарисованной тьмой, ей было комфортно.
Но был и третий.
Вдруг, откуда-то из глубин моего сознания, вырвалась вспышка, приобретя человеческий облик.
— Имею ли я честь, Мистер Фишер? — спросил новый пришелец, уродливо подавленный страхом.
Это был его первый день в моей компании, и он еще не освоился после встречи со Злым цветком. Его совсем не смущал пол жертвы, он думал о другом. На его лице читалась неуверенность, а в его голосе ощущался ужас за будущее.
Да, просраться я ему дал знатно. Ещё бы с Мистером Стивенсон бы поговорил, для профилактики, конечно же. Я, правда, предпочту в этот момент находиться где-то на расстоянии луча смерти.
— Ставя мои слова под сомнение, ты ставишь под сомнение своё существование, — мягко сообщил слуге я, закурив в своём временном убежище фальшивую сигару. — Будь полезен для меня, и за это ты будешь получать, кроме возможности продолжать существование, награду.
