— Поздно? — ухмыльнулся Симна. — Значит, сначала ты найдешь львиц, а они уже сделают все остальное? Говорят, самцы в львиной стае никогда за добычей не ходят.
Изящно ступая по высокой траве, Алита даже не повернул головы.
— Идиот. Львы — самые лучшие охотники на свете. Они охотятся ночью. При свете дня мои братья слишком заметны на фоне серой пожухлой или, наоборот, яркой зеленой травы. Вот почему днем в саванну выходят львицы. Я лучший ночной охотник, чем любой лев, и могу свалить животное покрупнее, чем любой гепард.
Эхомба положил руку на плечо товарища.
— Не дразни его. Он и так не рад, что должен идти с нами. Если ты обидишь мужчину и тот врежет тебе хотя бы раз, ты отделаешься синяком. Но если обидится он, — пастух кивком указал на удалявшегося кота, — ты лишишься головы.
— Ничего, — настаивал Симна. — Он дал тебе клятву, я — твой друг, значит, он не причинит мне вреда.
— Возможно, и нет, — покивал Эхомба. — Пока я жив. Так что теперь в твоих интересах следить за моим здоровьем.
— Это всегда было в моих интересах, — широко улыбнулся северянин. — Как же я отыщу сокровища, если с тобой что-нибудь случится!.. Да если и нет никаких сокровищ, я все равно не желаю, чтобы с тобой что-нибудь случилось, — торопливо заверил Симна.
— Нет никаких сокровищ, — утомленно произнес пастух.
— Конечно, нет! — Северянин похлопал приятеля по плечу. — Держу пари, что в твоей родной деревне тебя считали самым лучшим шутником.
— На самом деле меня считали довольно сухим и мрачным. — Этиоль неуверенно улыбнулся. — Разумеется, я сам, моя жена и дети совсем иного мнения… По крайней мере так мне кажется.
XVII
Вокруг скалистого холма нашлось достаточно хвороста, чтобы развести костер. Расположились путешественники на плоском широком камне, откуда огонь можно было увидеть на большом расстоянии. Сначала разговор вертелся вокруг каких-то пустяков, потом Симна несколько раз упомянул Алиту — уже вечер, а того что-то долго нет… Затем наступила ночь, и Симна уже всерьез заговорил о том, что кот, должно быть, решил взяться за ум и оставил их.
— Мало ли, наверное, он посчитал, что не так уж тебе и обязан. — Длинной веткой северянин пошевелил янтарные угольки. — А может, в нем взыграло чувство гордости — или просто встретил одинокую львицу и решил, что на свете есть вещи более важные, чем тащиться с нами неизвестно куда и неизвестно зачем.
— Не думаю, чтобы он так поступил, — ответил Эхомба. — Похоже, Алита серьезно относится к своим обещаниям.
Однако когда наступила полночь и появившаяся на небе луна залила округу зыбким серебристым светом, даже Эхомба почувствовал сомнения.
— Кот есть кот, — продолжал Симна. — Конечно, он и разговаривать умеет, и кое-каким манерам обучен, но все равно кошки сами по себе. Они редко нуждаются в опеке человека.
Этиоль неожиданно встрепенулся и поднял вверх указательный палец.
— Послушай!
Симна мгновенно насторожился.
— Что это? Надеюсь, не ветер? — Ему уже чудились разъяренные родственники уничтоженного торнадо, горящие желанием отомстить людям, что вызвали гибель собрата.
— Нет, не ветер.
Алита оказался среди людей прежде, чем они успели его заметить. В пасти кот держал средних размеров вандалу, местную антилопу. Черный охотник бесцеремонно сбросил добычу прямо к костру.
— Вот мясо. — В его голосе не было и следа усталости, дышал он ровно и почти не слышно. — Можете взять себе бочок. Я знаю, люди очень привередливы к тому, что едят.
— Только не я! — воскликнул Симна. Он достал нож и принялся умело разделывать тушу. — Когда я голоден, я ем все подряд.
— Оно и видно. Упитанным тебя никак не назовешь.
Кот уселся на задние лапы, затем, поиграв хвостом, развалился на камне. Когда Симна закончил вырезать самые аппетитные кусочки, Алита сам приступил к еде. Откусывал очень аккуратно, как и подобает кошкам.
— Ты припозднился, — сказал Эхомба. — Мы уже не знали, что думать.
Алита оторвал голову от пищи; его пасть и нос были измазаны кровью.
— Пришлось ждать полной темноты. Ростом я буду повыше любой кошки на земле и привык действовать наверняка — лучше не спеша выбрать удобный момент, чем сломя голову бегать по саванне. Вот почему у меня не бывает неудач.
В следующий момент он с хрустом перекусил бедренную кость антилопы.
Когда с едой было покончено, Алиту потянуло на разговоры.
— Любопытная сложилась ситуация. Вот мы сидим тут, компаньоны не компаньоны, товарищи не товарищи, отведали от одного куска… Но что бы ты, Этиоль, сделал, если бы там, откуда ты родом, я напал на твое стадо, а тебе позарез надо было сохранить поголовье? Попытался бы убить меня, подстроить ловушку?
Эхомба покивал, затем бросил взгляд на Симну, который нарезал мясо антилопы на длинные тонкие куски, просаливал их и готовил к просушке, чтобы сохранить в дороге.
— Чаще всего друзьями или врагами нас делают не привязанность или склонность сердца, а именно обстоятельства. — На этот раз человек, не мигая, долго смотрел в желтые глаза исполинского кота. — Хорошо, что мы с Симной тебе верим, потому что иначе мы боялись бы, что ночью, когда мы заснем, ты нас съешь.
— И хорошо, что я верю вам, — согласился кот. — Иначе я тревожился бы, что вы окажетесь подобны другим людям, которые счастливы меня убить ради дорогой шкуры. Нам повезло, что мы можем верить друг другу.
— Да, повезло, — согласился Эхомба.
Несмотря на то что пастух в еде обходился малым, это не означало, что он не любил вкусно и обильно покушать. Вот и сейчас они с Симной до отвала насытились мясом вандалы — угощение, кстати, было аппетитнейшее, — чтобы как можно меньше нести с собой. В жарком климате мясная пища портилась быстро, а в трудном путешествии без нее не обойтись. Скоро люди и кот не оставили и следа от антилопы: все до самой последней косточки было обсосано, разгрызено, проглочено. Спать легли с сытыми желудками, наговорившись вдоволь, выяснив самое главное.
Все, кроме Симны. Тревожные мысли разбудили его за несколько часов до рассвета. С одной стороны рядом лежал Эхомба, спиной к северянину, закутавшись в старенькое шерстяное одеяло. На другой стороне от костра тихо урчал во сне огромный кот. Его могучее тело почти полностью сливалось с камнем.
Все смешалось в мыслях северянина. Во второй раз он оказался свидетелем мощи невзрачного короткого меча Эхомбы. Кто бы мог подумать, что это оружие таит в себе несокрушимую силу? Пастух утверждает, будто лезвие выковано из звездного металла, упавшего с неба. Наверняка владелец такого оружия способен не только облака разгонять.
Симна сел и бросил взгляд в сторону вельда. Издалека доносились глухие стоны и отрывистый лай, однако поблизости, возле скального выступа, окруженного россыпью камней, все было тихо. Итак, Эхомба решил во что бы то ни стало добраться до северного побережья. Тогда почему бы ему, Симне, не прихватить с собой чудесный меч и не отправиться на восток? Бросится ли пастух в погоню? Рискнет ли отправиться на поиски сбежавшего компаньона или по-прежнему будет упрямо стремиться на север? Насколько важен для него этот клинок, сможет ли он обойтись без него в своем надуманном фантастическом мире, где властвуют такие злодеи, как некий Химнет, и страдают сказочные красавицы наподобие Темарил? Ведь меч, пусть даже волшебный, это всего лишь меч, не более того. К тому же он не оставит Эхомбу безоружным: у пастуха есть копье и есть еще один клинок. Вполне достаточно, чтобы защитить свою жизнь. Помимо прочего, с ним рядом будет Алита.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
