И она продолжила эту игру, на его глазах становясь все более слабой и доступной; когда он, еще не очень в это веря, все же решил проверить и на свои действия получил робкое, но все же одобрение, его до сих пор соблюдавшийся план как-то сам собой перевернулся с ног на голову. Идо намерен был прежде всего провести допрос по всем правилам и уже потом, на десерт, так сказать, заставить ее удовлетворить его желание. Так было задумано. А сейчас он внезапно понял, что все было в корне неправильно. Нет, сперва нужно овладеть ею, показать, кто тут хозяин во всех смыслах, что выполняться будут его желания, а никак не ее, она в полном его распоряжении, она всего лишь подстилка, на которую он может возлечь, а захочет – и вытереть об нее ноги, одним словом, унизить до последнего, и вот тогда-то у нее не останется никаких сил для сопротивления и она ответит как миленькая на все вопросы – то есть он, как говорится, выпотрошит ее до конца. Ну а если она в постели чего-то стоит, он, пожалуй, постарается сохранить ее в таком качестве для себя самого. Сейчас Идо уже казалось, что он и в самом деле почти всесильный человек, чьи желания осуществляются сами собой. Вот он захотел ее – и сейчас получит…
Лючана не сопротивлялась, когда он начал не очень умело раздевать ее, только проговорила:
– Не обижай меня, пожалуйста. И не спеши…
Эти слова, как Лючана и рассчитывала, и вовсе выбили его из привычной колеи: она ему почудилась не врагом, а чуть ли не союзницей.
И все так и произошло бы (трудно сказать, как сама Лючана потом отнеслась бы к происходившему: простила бы себе, постаралась ли забыть, вычистить из памяти, выскоблить как нежеланный плод или вспоминала бы как о вовремя примененной хитрости, тактическом маневре, когда, отступая, заманивают противника туда, где на него обрушится надежно укрывавшийся засадный полк), если бы в последний миг, неизвестно откуда взявшись, не прозвучал в ее сознании баритон Ра – резко, пронзительно возгласивший:
– Люча! Ты мне нужна! Не уступай! Выключи его, как я учил! И уходи!
Пришел ли этот голос на самом деле или возник в ее подсознании, как последняя, может быть, защитная реакция, но вдруг возникла уверенность: нет, уступать нельзя, расчет неверен, уступив сейчас, она не сможет устоять и дальше, на самом деле этот Идо непрост, он знает, что делает, и вовсе не оргазма сейчас добивается…
Лючана – про себя, конечно, – крепко обругала свое тело, уже готовое от происходящего получить удовольствие и соответственно себя ведущее; внешне же – бессильно раскинула руки и даже тихо застонала, как бы признавая свое поражение. А когда Идо налег на нее, уверенный в ее покорности, обеими ладонями сразу – резко, изо всех сил – ударила его по ушам, словно клинья туда вгоняла – от всей души. И он наконец успокоился – обмяк на ней, лишившись и сознания, и агрессивности.
Чтобы высвободиться из-под него, времени ушло больше, чем она предполагала, зато, для верности, она «зарядила» Идо еще на четыре часа глубокого сна, а когда проснется, пусть у него не останется ни малейшего воспоминания о том, что здесь происходило. И вообще о ее существовании на свете. Она не была уверена, что все именно так и сработает. Но за четыре часа могла поручиться. Это время нужно было использовать, чтобы исчезнуть отсюда. И при этом постараться наилучшим образом снарядиться для дальнейших действий: для поисков корабля и, конечно, Ра, которому сейчас она наверняка была очень нужна – раз уж он так воззвал к ее помощи – в самое время…
«Бедный мой Ра, – подумала она, облачаясь в здешнюю форму, которую Идо снял для удобства действий. Эта идея возникла у нее, когда она поняла, что Идо если и был повыше нее, то ненамного, так что, если подогнуть рукава внутрь, то никому не бросится в глаза, что одежда ее – с чужого плеча. – Бедный Ра, я тебе, кажется, чуть не изменила. Хотя думаю, что нет, изменяет ведь не тело, изменяет дух, а душой я всегда была, и есть, и останусь твоею. Правда. Или почти правда…»
Последней она надела каскетку Идо, с большим козырьком, надвинула ее на лоб так, что лицо оказалось в тени, – небольшое зеркало на переборке подтвердило это. Перед диафрагмой постояла, размышляя. Входы тут, как Лючана поняла еще раньше, настраивались на биометрию здешних сотрудников. Сложности? Ну, разве что для неумех. На самом же деле все сводится к нормальной, не очень сложной кваркотронике, надо только немного поработать с датчиками, а ей приходилось этим заниматься не раз и не два. Инструменты? Сейчас сойдет и заколка для волос.
Через минуту с небольшим Лючана совладала с диафрагмой. Выглянула в коридор. Никого. Вышла, оставив выход с вконец разрегулированным замком, чтобы больше уже не возвращаться сюда.
«Где тут располагалась их каптерка? Там было, помнится, кое-что, что неплохо было бы получить в пользование. Мы шли… Ага, вспомнила. Все ясно».
Лючана пошла по коридору – нормальным шагом, уверенным, словно бы была тут хозяйкой. Странно – она больше не чувствовала себя усталой. Как и всегда, впрочем, после… Да. «Все к лучшему в этом лучшем из миров», – процитировала она мысленно. «Правда, это не об Ардиге. Но как знать, возможно, и его мы сделаем таким в конце концов?»
3
Человек, которого я намеревался захватить, оказался не в подводных зарослях, как докладывал мне «Триолет», а на чистом от растительности пространстве – это было что-то вроде просеки. Наверное, успел выбраться, пока я искал его.
Это была не Лючана. Ничего похожего.
Пожалуй, выше ростом. Почти с меня. И, наверное, массивнее: Люча даже в скафандре выглядела бы менее внушительно. Костюм на нем, правда, судя по внешнему виду, мог бы принадлежать и нашему кораблю, но такие унискафы были распространены в мирах достаточно широко, а главное – каким образом Лючана могла бы оказаться в скафандре, если до корабля она так и не добралась? Чужой человек. Значит, по первому определению – опасный.
Успел он меня увидеть?
Надеюсь, что нет. Потому что сработал ли рефлекс (вряд ли, все-таки я не настолько сросся со скафандром, чтобы – все равно, в воде или в пространстве – действовать в такие мгновения автоматически) или нужное действие подсказал мой мик, но еще прежде, чем я понял, что этот человек не Лючана, мой унискаф мгновенно вернулся в режим незримости.
И все же водолаз каким-то образом ощутил мое присутствие. Я решил так потому, что он вдруг обернулся. Не заметил, нет. Повернувшись и ничего не увидев, человек секунду-другую удерживался на месте, видимо пытаясь сообразить, действительно ли тут находится кто-то, кроме него самого, или просто подвела нервная система, на миг возникла иллюзия, только и всего; так случается – на глубине, как и в космосе, нервы иногда начинают чудить. Ничего удивительного: и тут, и там постоянно находишься в нервном напряжении, вокруг – смертельно опасная среда, от которой тебя отделяет пусть вроде бы и надежная, но такая тонкая оболочка – костюм, универсальный у меня и в этом же роде – у него. Чуть что – здесь тебя раздавит, в космосе – разорвет, но печальный результат так или иначе наступит. Наверное, такого рода сомнения шевелятся сейчас и в мозгу глубинного пловца. И, надеюсь, они возобладают над всеми прочими предположениями, хотя бы потому, что вряд ли он ожидает увидеть здесь еще кого-то.
Однако так ли уж не ожидает? Откуда у меня такая уверенность? Если вдуматься – было ли случайностью его появление здесь, совпадающее по времени и месту с недавней атакой теперь уже не существующего корабля? Наверняка тут был не случай, а расчет. Операция против нас продолжается – против и меня, и корабля, – медиативный вариант у них не прошел, теперь в ход пошла другая методика. А из этого следует, что человек этот почти наверняка мой противник и тем более он мне нужен. И уж если обстановка сложилась так, что он остался без поддержки, а я, наоборот, сохранил ее, то…
«Постой, – тут же возразил я сам себе. – Конечно, можно атаковать и пленить его сейчас. Но, похоже, его поведение не указывает на то, что он ищет именно меня. Он движется по прямой, плывет над самым дном, сохраняя все то же направление, то есть достаточно целеустремленно; при этом путь его лежит не туда, где было бы естественно искать меня, но совершенно в другую сторону. Это заставляет думать, что у него совсем другая задача, иная цель. А в таком случае целесообразней не брать его немедленно, а просто проследить. Может быть, это окажется куда интереснее!»
– «Триолет»! Продолжаю следить за замеченным водолазом. Прошу следовать за мной, не обнаруживая себя, если обстоятельства не препятствуют. Доложите обстановку.
«Докладываю: в соответствии с действующей программой должен оставаться на месте. Обстановка: ранее замеченная субмарина ведет работы неясного назначения в растительности, следуя неровностям дна, курс ее сближается с вашим. Тип неизвестен, в справочнике не содержится. Признаков вооружения не обнаруживаю. Меня не воспринимает, воду решетом не носит».
