— Работай по своему плану!
— Ясно!
— И отдайте, подполковник, приказ своим людям выбросить трупы за проволоку!
Быков ответил:
— Все понял, товарищ генерал! – Он вызвал диверсантов, указал им на трупы ракетчиков: – И этих в болото!
Бандиты перебросили пять трупов за проволоку периметра ограждения. К машине одновременно подошли Федин и Табанов. Командир корпуса спросил:
— Григорий Савельевич, а нас ракетным ударом накрыть не могут?
— Это ты, комкор, у меня спрашиваешь? Это я должен у тебя спросить, возможен ли подобный вариант?
— Да я так, черт их знает, этих стратегов, на что они способны.
Самаранов кивнул на Табанова:
— А ты у специалистов поинтересуйся.
Слышавший вопрос командир дивизиона ответил:
— Уничтожение места дислокации ракет возможно, но бесполезно и чревато непредсказуемыми последствиями.
— В смысле?
— Если главный штаб примет решение нанести по базе удар в целях уничтожения позиций, то системы ракет обнаружат идущие на них цели. Это вызовет их мгновенное перенацеливание на район, откуда были выпущены вражеские ракеты, и произойдет ответный пуск, причем полетит к черту и внешняя, и внутренняя блокада, комплексы нанесут удар по позициям, посягнувшим на их безопасность! Впрочем, ответят «струны», «дьяволы» останутся на позициях, так как они, если верить Ягодину, не подключены к всеобщей системе национальной безопасности. Что не меняет дела. «Струны» прорвут любые системы ПВО и превратят вражеские стартовые площадки, а также то, что окружает их в радиусе нескольких десятков километров, в пыль! Поэтому никому в главном штабе не придет в голову атаковать наши позиции ракетами даже тактического назначения.
Подошел Быков, доложил:
— Товарищ командующий, пункт управления чист, можете занимать его под штаб!
— Хорошо! – Самаранов вышел из «УАЗа», взглянул на Быкова: – Давай-ка ко мне, подполковник, майора Журова. И немедленно!
— Есть!
Быков удалился.
Самаранов пригласил Федина и Табанова в свой временный штаб. Табанов сумел успокоиться и занял место за пультом дежурного. Самаранов присел в кресло у окна, Федин занял место помощника дежурного. Прибыл вызванный офицер:
— Товарищ командующий, майор Журов по вашему приказанию прибыл!
Самаранов спросил:
— Как думаешь, Вячеслав Николаевич, для чего я тебя вызвал?
Журов быстро сообразил:
— Для того, чтобы отдать приказ заняться комплексами «дьявол»?
— Догадливый! Так чего стоишь, майор? Нейтрализуй блокаду несанкционированного пуска мобильных комплексов. В помощники можешь взять кого угодно!
— Я уже сформировал группу из бывших ракетчиков.
— Сколько по времени займет работа с блокадой защиты?
— Если верить инструкциям Ягодина, недолго!
— Приступай к нейтрализации немедленно.
Журов покинул командный пункт мятежного генерала.
Самаранов взглянул на Федина. Прикуривая сигарету, спросил:
— У тебя, Петя, с безопасностью семьи порядок?
— Так точно! Она далеко и недосягаема для ФСБ!
— Это хорошо! Недавно тут на Табанова выходил его заместитель, спрашивал, что означают непонятные движения на позициях, которые выехал проверять командир дивизиона. Оказывается, здесь в караулке была установлена тревожная система на всякий непредсказуемый случай. Система скрытая, автономного действия. Она и передала сигнал тревоги на пульт дежурного штаба ракетчиков. Так вот заместитель спросил, что произошло. Табанов ответил, что, мол, вместе с семьей захвачен террористами, которые до кучи взяли штурмом еще и пусковые установки. Я прервал их беседу, сказав, что скоро подполковник получит возможность поговорить с главарем террористов. Так что, Петр Георгиевич, твой выход!
Федин недоуменно посмотрел сначала на Табанова, затем перевел взгляд на Самаранова:
— Так вы решили вывести на главную роль меня?
— Временно, Петя, временно! На период неразберихи и разного рода бессмысленных разговоров уровня штаб дивизиона – полка – дивизии – корпуса – главкомата сухопутных войск – РВСН. Как только в Москве поймут, что дело нешуточное и к переговорам подключат серьезную, полномочную фигуру, в игру вступлю я. И буду дальше вести ее до конца. Ты же сейчас переговори с заместителем Табанова. Учти, полковник с семьей взят тобой в заложники. И может быть в любую минуту расстрелян, если силы полка сдуру решатся попытаться отбить позиции пусковых установок. Охлади пыл подполковника, если он уже сам по себе не остыл. Время проанализировать ситуацию у заместителя было!
Команадир корпуса поднялся:
— Короче, навести тень на плетень.
Самаранов отрицательно покачал головой:
— Напротив, Петя, правдиво описать сложившуюся обстановку и передать, что в 7.00 ты должен иметь связь с главным штабом ракетных войск! В 7.00! Понял?
— Понял!
— Давай! Табанов, вызови на связь своего заместителя да одностороннюю громкоговорящую связь включи. Все послушаем, что скажет твой Шорин.
Федин спросил:
— Как его зовут-то?
— Игорь Алексеевич! – ответил Табанов. – Я напомню, если забудете!
— У меня хорошая память, полковник!
— Тем лучше!
Табанов вызвал заместителя:
— Стяг-2! Я – Стяг-1, прошу ответить!
Шорин ответил немедленно. И было слышно в динамиках односторонней громкоговорящей связи, что в штабе дивизиона подполковник находился не один.
— Я – Стяг-2! Слушаю вас!
— Передаю связь руководителю диверсионной группировки, захватившей дивизион.
За пульт сел Федин:
— Здравствуй, Шорин! Не узнал?
— Нет!
— А мы знакомы! Генерал Федин!
В штабе удивленно загалдели – Федин, комкор, генерал-майор, не может быть!
Заместитель командира дивизиона спросил:
— Но вы понимаете, что данной акцией ничего, кроме гибели военнослужащих, не добьетесь? Ракетные комплексы надежно заблокированы от попыток несанкционированного запуска. Это вам может подтвердить полковник Табанов, и это вы можете сами испытать!
Федин усмехнулся:
— Насчет всякой тем блокады, подполковник, ты заблуждаешься. Не забывай о «дьяволах»! А вот насчет гибели военнослужащих ты прав. Плохо организовал охрану объекта стратегического значения. Какой-то отряд, насчитывающий менее сотни человек, сумел разгромить колонну, а также уничтожить охрану ракетных комплексов. Вы с Табановым специально готовили дивизион для сдачи террористам или американцам? И это не я предатель, а вы, Шорин! Я честно служил своей стране, пока такие, как вы, и те, кто пришли к руководству страной, не продали ее за гроши выродкам, разворовавшим все, что можно! Я не желаю больше служить олигархам, защищать их богатства и оберегать покой тех, кому место на нарах. Короче, Шорин, дивизион в моих руках. Что я намерен делать дальше, тебя не касается. Разговор будет вестись с более значимыми фигурами. А посему лично ты в 7.00 должен обеспечить мне связь с главным штабом. Вопросы, Игорь Алексеевич?
— Вы уничтожили весь боевой расчет?
— Да! И трупы выбросили за проволоку в болото, что тебя еще интересует?
— Меня ничего. Здесь вот прибыл ваш заместитель. Он желает поговорить с вами!
— Кто такой? У меня было пять заместителей.
— Начальник штаба!
— А, генерал Воробьев? Что ж, передай ему связь!
В динамиках раздался хриплый, властный голос:
— Петр Георгиевич! Воробьев!
— Слышу тебя, Александр Семенович!
— Что с тобой случилось, Петр Георгиевич? За сколько ты продался?
Федин изобразил изумление:
— Я продался? О чем ты, Воробьев? Ты же хорошо знаешь меня!
— Оказывается, плохо знал!
— Вот что, говори, чего хочешь?
— Довожу до вашего сведения, что назначен временно исполняющим обязанности командира корпуса.
— Поздравляю! Дальше!
— Предлагаю вам прекратить бессмысленную акцию! Пока еще не поздно!
— Не смеши меня, новоиспеченный комкор! Для меня поздно не наступит никогда. А вот для вас… но это отдельный разговор, и не с тобой! Кто там еще желает переговорить с Фединым? Нет желающих? Отлично. В 7.00 жду связи с главным штабом! Спокойной ночи, господа офицеры.
По сигналу Самаранова Федин отключил станцию, повернулся к бывшему командующему:
— Ну как?
Самаранов кивнул:
— Нормально, Петя! Представляю, что сейчас творится в штабах. Москва уже наверняка в курсе событий, и что-то подсказывает мне, в Кремле не так спокойно, как обычно в это время суток.
Генералы рассмеялись. Табанов ухмыльнулся.
В дверь постучали.
— Ты что, не выставил охрану перед штабом? – спросил у Федина Самаранов.
— Нет! Подумал, это излишне!
— Дурак! Немедленно выстави пост!
— Есть!
Командующий положил перед собой автомат, крикнул:
— Войдите!
На пороге появился Журов:
— Разрешите доложить, товарищ командующий?
— Докладывай!
— Комплексы «дьявол» лишены защиты от пуска! Заблокировать их из Центра невозможно!
