В его глазах вспыхнуло беспокойство, Танер сказал:
— Считай, что готово.
Нокс разморозил остальных в кафе и пиропортировался со своей парой в их спальню. Хотя он хотел сразу же положить её в горячую ванну, но понимал, что нужно медленно повышать её температуру.
Схватив шерстяной плед с верхней полки шкафа, он подошёл к крови и уложил Харпер. Затем быстро снял с них одежду, что было нелегко, поскольку её джинсы замёрзли. Её веки затрепетали и открылись. Она пыталась поговорить синими, сухими и кровоточащими губами.
— Нет, детка, не говори. Просто грейся.
Приподняв её, он крепко прижал Харпер к себе, делясь теплом своего тела, хотя её ледяная кожа заставила его вздрогнуть. Когда он обмотал вокруг неё плед, Харпер съёжилась внутри и оперлась подбородком в грудь.
Откинув покрывало, Нокс устроился в постели, прижав свою пару к себе, и накрыл их обоих одеялом. Она устроилась рядом и положила руки ему на грудь, как будто жадно впитывала тепло. Её руки и ноги были сделаны словно изо льда.
Под одеялом он разогревал её кожу, надеясь трением согреть. Внутри же него бесновался демон. Собственная ярость Нокса была осязаема. Грёбаный бестелесный пытался её убить. Пытался заморозить её изнутри. Пытался забрать у него то самое, что вдохнуло жизнь в его существование.
Он знал, что Харпер подверглась атаке бестелесного, но не понимал силу удара, полагая, что Харпер сказала бы о таком. Но она этого не сделала. И чуть не умерла прямо перед ним и его демоном. Они так сосредоточились на борьбе с бестелесным, что не обратили внимания на серьёзный ущерб её здоровью.
Ему даже не нужно размышлять, чтобы понять, почему Харпер не сказала о своём состоянии. Он уже знал ответ на этот вопрос: она скорее умрёт вместе с бестелесным, чем позволит ему причинить вред Ашеру. Его демон хотел отшлёпать её хорошенькую попку за то, что она готова принести себя в жертву. Нокс был совсем не против этой идеи.
Он мысленно потянулся к Кинану.
«Харпер и я дома, но мне нужно, чтобы ты играл с Ашером внизу». Он коротко рассказал стражу о произошедшем в кафе.
«Сукин сын, — выплюнул Кинан. — Она поправится?»
«Да. — Нокс не принимал другого расклада событий. — Свяжись с Леви и обо всем расскажи».
Ему необходимо сосредоточиться на нуждах Харпер. Разорвав связь со стражем, он мысленно позвал домработницу и сказал:
«Мег, приготовь горячие грелки для Харпер. На неё напали, и она замёрзла. Принеси их в нашу спальню».
«Сделаю, как можно скорее», — ответила Мег испуганно.
С таким же страхом Нокс уставился на Харпер. Его пара никогда не выглядела настолько слабой. Но прямо сейчас, сжавшись в комок, она казалась такой хрупкой, что у Нокса сжалась грудь. Каждый хриплый вздох звучал так, словно её горло тёрли наждачкой. Расстраивать её, позволять спать одной, а потом уходить до её пробуждения… сейчас это казалось таким глупым. Глупым, мелочным и недостойным. Она ничего из этого не заслужила.
Он поцеловал её волосы.
— Прости, что я вёл себя так дерьмово, детка, — сказал он, не зная наверняка, что она понимает, где находится и с кем.
Один за другим стражи мысленно задавали ему вопросы о состоянии Харпер. Он отвечал, но был слишком взбешён, чтобы кого-то обнадёживать.
Мег ворвалась в комнату с горячей грелкой, обёрнутой в толстый вязаный чехол.
— Я смогла найти только одну, — сказала она с тревогой. — Положи её рядом с одной из главных артерий.
Убедившись, что грелка не такая горячая, чтобы обжечь кожу, Нокс положил её Харпер подмышку и ещё плотнее закутал в одеяло, надеясь удержать тепло внутри.
Ломая пальцы, Мег спросила:
— Может, мне сделать ей горячий шоколад?
— Не думаю, что она сможет его выпить. Харпер слишком сильно дрожит.
— Я беспокоюсь об обморожении и ознобе. У неё могут они случиться, если она не была на реальном холоде?
— Не знаю. — Он нежно коснулся её сухих губ. — Принеси ей бальзам для губ или что-то подобное, — приказа Нокс, и Мег убежала. Он должен был почувствовать себя ублюдком из-за грубого тона, но сейчас его это не волновало. В этот момент он беспокоился только о Харпер. Ему не нравилось её неглубокое и медленное дыхание. Не нравился слабый пульс и спазмы в мышцах.
— Детка, мне нужно, чтобы ты была в порядке, — прошептал он, проводя пальцами по её щеке. Как и на губах, кожа на щеках и лбу потрескалась. — Слышишь меня? Ты должна поправиться.
Её потрескавшиеся губы задрожали, но она не ответила.
С Дэном, идущим по пятам, Мег вернулась в спальню, держа банку с вазелином.
— Это поможет.
Когда она открутила крышку, Нокс погрузил внутрь палец и намазал губы Харпер.
— Я могу что-то сделать? — спросил Дэн.
— Помоги Мег и Кинану присматривать за Ашером, — сказал Нокс. — Я не оставлю Харпер, пока не пойму, что с ней все хорошо.
Когда Дэн и Мег вышли из комнаты, закрыв за собой дверь, Харпер вновь открыла глаза. Она пробормотала слова, которые не получилось разобрать.
«Если тебе действительно нужно поговорить, сделай это мысленно», — посоветовал ей Нокс.
«Мою кожу покалывает», — сказала она.
«Это хорошо. Значит, онемение проходит». Но даже это не принесло ему облегчения. Хотя её пульс начал стабилизироваться, и дрожь понемногу слабела, его это не успокоило. Нет, пока она полностью не восстановится. Может быть, даже никогда.
Тем не менее, глубоко вдохнув, он попытался усмирить свой гнев. Заверил себя, что с ней все будет хорошо. Что она жива. В безопасности. Прямо здесь, в его объятиях. Но трудно успокоиться, когда в венах ещё течёт ярость собственного демона. Погладив её кожу, он сделал глубокий вдох, позволяя чувствам осязания и обоняния утихомирить хаос в голове.
Нокс взглянул на кольцо на своём пальце, усыпанное черными бриллиантами. Он и представить не мог, что когда-нибудь полностью посвятит себя другому человеку, не говоря уже о том, что будет носить символ преданности. Но он носил его с гордостью… даже с самодовольством. Эти же чувства наполняли его, когда он смотрел на кольца на её пальце.
Он был непростым анкором и ещё более непростым партнёром в отношениях. Вероятно, его всегда будет удивлять, что Харпер приняла его требования. Она изменила все. Пробудила в нем эмоции, которых Нокс не чувствовал прежде. Эмоции, на которые, он считал, что не способен. Он нуждался в ней. Чертовски обожал. И теперь ему нужно исправить свою ошибку.
По ощущениям он лежал рядом с ней в течение нескольких часов, растирал кожу, говорил тихим, успокаивающим голосом. Её кожа постепенно согрелась, и Харпер погрузилась в беспокойный сон. Он просто продолжил её держать и поглаживать.
В этот момент его мысленно позвал Танер.
«Как Харпер? Лучше?»
«Немного, — ответил Нокс. — Как идёт зачистка?»
«Как только ты разморозил людей в кафе, я сымитировал в воздухе запах гари и закричал о пожаре. Все, кроме Ройса — который дрожал на полу из-за, я уверен, агонии души — выбежали наружу. С сожалением, мне пришлось выносить этого придурка оттуда, вместо того чтобы оставить гореть в огне, который потом развела Ларкин. Как только здание было уничтожено, она погасила адский огонь. Только так можно было скрыть следы от адского пламени».
«Что Харпер делала в кафе?» — спросил Нокс, запуская пальцы в шелковистые волосы.
«Ей было не по себе, и она захотела покататься. Не знаю, специально ли она приехала к своей старой студии, но остановилась рядом и просто смотрела. Ей больно, что Девон не отвечает на звонки».
Он знал это. И ненавидел, что не проявил больше чувств по этому поводу. Если бы выразил эмоции, они бы поговорили вчера вечером, а не спорили, возможно, у Харпер не появилась бы необходимость уехать. Где бестелесный чуть её не убил.
«Она зашла в кафе, чтобы принести нам обоим кофе, — сказал Танер. — Я видел, как она говорит с Ройсом, но решил, что Харпер сама с ним разберётся. Это произошло так быстро… в один миг она с ним говорит, а в другой — он падает на пол и из него вылетает странный пар, который впитывается в маленькую девочку. Я выскочил из машины, но дверь кафе покрылась льдом прежде, чем успел зайти внутрь».
