Когда мы подходим к ресепшн, то приветствуем Николу, и пока получаем ключи от номера, она говорит мне прийти к ним в винный погреб на дегустацию, хотя, кажется они сами уже вполне надегустировались.
Наш номер находится на первом этаже и оформлен в средиземноморском стиле. Лаклан выпускает Эмили из клетки, затем пристегивает поводок, открывает дверь на нашу веранду и выпускает ее, чтобы она пописала. Я быстро освежаюсь в ванной, потягиваясь после заточения в машине, а затем бросаюсь на двуспальную кровать, испытывая матрас на твёрдость. Он бесподобен. Я бы всю ночь могла заниматься на нем сексом.
Когда он возвращается, Эмили забирается на кровать рядом со мной, и я понимаю, что день и ночь напролёт заниматься сексом с собакой, следящей за каждым твоим шагом, может быть трудновато.
Лаклан ложится рядом, кладя крупную руку мне на живот. Я смотрю, как он дышит, его грудь поднимается и опускается.
— Уже чувствуешь себя не очень дружелюбным? — спрашиваю его.
—Ммм, — говорит он, глядя на меня. — Я бы лучше побыл здесь с тобой.
— Ну, если у тебя запланированы какие-то любовные игры, нам видимо придётся заняться ими снаружи. Здесь за каждым нашим движением будет следить мисс Эмили.
Он пожимает плечами.
— Ну так отправим ее в ванную.
— Она будет лаять.
Он вздыхает.
— Да, будет.
Я поворачиваюсь к нему и провожу пальцем по лбу, разглаживая складки.
— Всегда такой угрюмый, — говорю я, нажимая на впадину между бровями. — Всегда о чем-то думаешь.
— Если честно, я бы с удовольствием заплатил тому, кто отключит мои мозги, — говорит он. Я следую пальцем вниз по носу, к небольшой выпуклости в изгибе его губ. Он приоткрывает их, беря палец зубами, и нежно прикусывает.
Я внимательно смотрю на него, и могу видеть, как крутятся колесики в его голове. Понижаю голос.
— Я знаю лишь как остановить это. — Высовываю палец из его рта и нежно целую. Он издает слабый стон, который я чувствую нутром. Кладу руки ему на грудь и отстраняюсь назад.
— Но сначала, пойдем, попробуем вино.
Он закрывает глаза, и его голова плюхается обратно на подушку.
— А нам это надо? Почему мы просто не можем остаться здесь, и ты сделаешь то, что выключит мои мысли, а я сделаю так, что твоя киска намокнет больше, чем водная горка?
— Пойдём, говорю я ему, убирая его руку от меня и поднимаясь. — Мы делаем это потому, что ты хочешь увидеть кузенов до того, как уедешь, а они хотят увидеть тебя. Давай просто выпьем немного вина и исчезнем.
Он что-то бурчит в ответ, но встаёт. Мы оставляем Эмили с едой и водой и выходим из отеля.
Само здание огромное, и мы прогуливаемся по двору и мимо шикарного бассейна. Здесь людно, и кажется у каждого в руке бокал вина, что заставляет нечто в моей голове запнуться и сделать паузу. Может быть, виноградник на самом деле и не лучшее место для Лаклана.
Я смотрю на него снизу вверх, когда он идёт рядом, глаза осматривают все вокруг, никогда не задерживаясь на одном месте. Я вспоминаю все, что знаю о нем. Поведенческие проблемы. Татуировки, намекающие на туманное прошлое с падениями и демонами. Тот факт, что он не пьёт много, если пьёт вообще, может быть связан не только с подготовкой к сезону. Это может значить совершенно другое.
Но он ничего не сказал мне об этом, и так как подобная информация слишком личная, я сама спрашивать не собираюсь. Люди, которые лишь неделю занимаются сексом, не должны рассказывать паршивые, грязные и возможно болезненные детали их жизней друг другу.
Винный погреб находится в Estate Cave, расположенной прямо в покатом холме виноградной лозы, примыкающей к задней части земельного участка. Внутри прохладно и туманно, вход в спа слева от нас, а дегустационный винный бар справа. Впереди большие чёрные двери, так и умоляющие открыть их.
Я практически делаю это, заглядывая внутрь и видя большую, пустую пещеру с изогнутыми каменными стенами и висячими люстрами, когда Лаклан тянет меня назад и Стеф визжит мне в ухо.
— Круто! Вы пришли! — говорит она, когда я поворачиваюсь посмотреть на нее, и дарит мне слюнявый поцелуй в щеку. Я обмениваюсь взглядом с Лакланом. Она пьянее, чем раньше.
— Конечно же, мы пришли, говорю ей, когда она жестом показывает следовать за ней в бар. Несколько человек выстроились вдоль линии, разглядывая каталоги, и строят из себя несостоявшихся сомелье, но мы следуем за Стеф, где все остальные сидят за отдельным столом.
Когда они замечают нас, то громко приветствуют, и я быстро машу рукой им в ответ.
— Итак, — говорю я, глядя на их пустые, покрытые пятнами от вина, бокалы. — У вас была фора.
— Мы выпили лишь по одному бокалу, — говорит Никола, указывая на два пустых места рядом с собой. Мы с Лакланом садимся, и тут же появляется официантка.
— Привет, — говорит она чрезмерно бодрым голосом. Полагаю вам надо быть бодрым, если вы хотите продать дорогие ящики с урожаем. — Позвольте мне наполнить ваши бокалы. Мы начали с лёгкого Совиньон Блан. — Она тянется бутылкой к моему бокалу и мастерски наполняет его, но когда двигается к бокалу Лаклана, он кладёт руку сверху.
— Я не буду, — говорит он, не встречаясь ни с кем глазами.
Я с любопытством смотрю на Брэма, пытаясь понять, странно ли такое поведение для его кузена или нет. Брэм, в свою очередь, внимательно следит за Лакланом, хотя не кажется удивлённым.
— Вы хотели бы другое вино? — спрашивает девушка.
— Налейте ему красного, — говорит Линден. — Он больше похож на любителя красного. Верно, в красном вине меньше сахара.
Брэм одаривает брата смущенным взглядом и открывает рот, чтобы что-то сказать, когда Лаклан пожимает плечами и убирает руку с бокала.
— Конечно, красное это здорово, — соглашается он.
Я чувствую, как за столом все внезапно напряглись, из-за чего Лаклан оказался в центре внимания, так что я быстро говорю:
— Брэм, огромное спасибо за организацию всего этого.
И тогда все внимание переходит на Брэма с многочисленными выражениями благодарности. Я кладу руку на ногу Лаклана, его мышцы напрягаются, когда он нервно стучит ногой по полу.
Официантка, на бейдже которой написано «Дженнифер Родригес» возвращается и наливает Лаклану приличную порцию их красного Гренаш Бленд. Вообще-то она довольно привлекательная, с белыми зубами, загорелой кожей, вьющимися волосами медового цвета и отвратительными манерами. Она не перестаёт строить Лаклану глазки.
Но он совершенно не обращает на неё внимания. В то время как она рассказывает ему всю информацию о вине, непрерывно болтая, ее глаза порхают по его татуировкам, покрывающим большую часть рук и предплечий, он даже ни разу не смотрит на неё. Он лишь делает глоток вина и кивает.
Остальные не получают столько внимания, хотя вино довольно хорошее. Брэм задаёт миллион вопросов обо всем, что мы пьём, но внимание Джен всегда сосредоточено на Лаклане. В какой-то момент она даже трогает его бицепс и кудахчет:
— Мне нравятся ваши татуировки. У моего бывшего была геральдическая лилия на руке и цитата на груди. Я всегда считала, что татуировки на мужчине это очень сексуально.
Я так близка к тому, чтобы сказать ей отвалить, но Лаклан складывает руки перед собой и спокойно смотрит на неё снизу вверх.
— Просто налейте вино, дорогая.
Джен тут же выглядит взволнованной, пухлый рот на секунду приоткрывается, но затем она возвращается к своим профессиональным обязанностям, избавляя себя от дальнейшего унижения. Мне хочется дать Лаклану пять, но я оставляю свой маленький триумф при себе.
Мы выпиваем по паре бокалов вина, и когда Брэм начинает заполнять форму заказа на ящик своего любимого, Лаклан наклоняется ко мне и шепчет:
— Встретимся снаружи через пару минут. — Затем он встаёт и широкими шагами выходит из бара.
Я поворачиваюсь лицом ко всем остальным и вижу, как они выжидательно смотрят на меня.
— Что? — спрашиваю я, допивая вино.
— Что с ним? — спрашивает Линден.
— Он твой кузен. Ты должен знать что с ним.
— Да, — говорит он, — но на данный момент думаю, ты можешь знать его лучше.
Я смотрю на Брэма в поисках поддержки, но он просто продолжает заполнять форму заказа.
— Боюсь Линден прав, Кайла. Сейчас ты эксперт.
— Он так мил с тобой, — добавляет Никола, ее глаза тёплые и приторные.
— Мил со мной? — повторяю я. — Прежде всего, мы не на чертовом юге, да? Во-вторых, этот мужчина ни с кем не бывает милым. За исключением, может быть, собак.
Что ж, и он был милым с мамой тем вечером.
Стеф сильно качает головой.
— Нет, нет, нет. Тогда ты не видишь то, что видим мы. Он хочет тебя, Кайла.
Я закатываю глаза.
— Ну, это само собой разумеется.
— Нет, — громче говорит она, и Линдену приходится шикнуть на неё. Господи, да они уже напились. — Нет, дай мне сказать, — говорит она, кладя руку Линдену на лицо и зажимая рот, — дай мне это сказать, хорошо? Дай мне сказать.
