– Ха! Мы живем у Санта Клауса на заднем дворе! – рассмеялась Мэгги. – Здесь ты не найдешь ни одного дома без фейерверков. Кстати, Брайсон, ты не думала о том, чтобы одолжить у Чез упряжку и свозить Карлу на Арригеч Пикс?
– Думала, просто не была уверена, что Карла останется на такой долгий срок… Пока снега очень мало.
– О чем это вы?
– Арригеч Пикс находится рядом с заповедником, – объяснила Мэгги. – Там невероятно красиво. И лучший способ туда добраться – это собачья упряжка.
– Собачья упряжка? – эта идея показалась Карле настолько восхитительной, что она на мгновение даже забыла, как ненавидит холод. – А ты раньше ездила на собаках?
Брайсон улыбнулась: – Много раз. Я запасной проводник на случай, если кто-то внезапно заболеет.
– И лучшего проводника тебе не найти, – добавил Ларс, появляясь за спиной Карлы. – Знаете, вы обе выглядите ничуть не лучше меня. Почему бы вам не отправиться домой и не отдохнуть? Я буду держать вас в курсе событий, и вы сможете прилететь, если это будет необходимо. В любом случае, увидимся, когда Мэг будет готова вернуться домой.
– Ларс прав, – Мэгги посмотрела на них, шутливо нахмурившись- – Я не выдержу сразу трех человек, ходящих вокруг меня на цыпочках.
– Ты уверена? – спросила Брайсон.
– Не спорьте и не злите меня, – Мэгги театрально изобразила раздражение и весело рассмеялась, протягивая руки для прощальных объятий.
– Может быть, вам лучше пожить в нашем доме? – предложил Ларс, доставая из кармана связку ключей.
– Не знаю, я об этом как-то не задумывалась, – призналась Карла.
– Возьмите на всякий случай. Здесь еще ключи от лодки, внедорожника и снегохода. Думаю, вы разберетесь.
– Хорошо, – Карла положила ключи в карман куртки. – Надеюсь, это всего лишь на пару дней.
Глава пятнадцатая
– С этого места лучше видно, правда? – спросила Брайсон, пристегивая ремень безопасности. Карла сидела рядом в кресле второго пилота, – Мне кажется, ты начинаешь привыкать к полетам.
– Не думаю… – Карла сидела, вжавшись в сидение, и боялась даже случайно задеть штурвал или приборную панель.
– Я бы очень хотела сделать так, чтобы ты получала от полетов такое же удовольствие, как и я.
– Ты даже не представляешь, как бы мне этого хотелось.
Как только Брайсон включила рацию и передала о своей готовности к вылету, Карла тут же замолкла. Спустя всего пару минут гидроплан уже разгонялся по взлетной полосе. Карла была благодарна за мощный обогреватель Сессны, потому что за время их пребывания в Фейрбенксе погода сильно ухудшилась.
– Когда я предлагала тебе остаться у меня, то говорила от чистого сердца. Я была бы просто счастлива провести время в твоей компании.
Карла взглянула на Брайсон. Всего день назад она, скорее всего, с радостью приняла бы это приглашение, но теперь, когда она понимала, что Брайсон испытывает к ней самое настоящее влечение, это было бы слишком поспешным шагом. Карле необходимо побыть одной и все обдумать. После всего, что свалилось на нее в последнее время, могла ли она хоть на мгновение представить, что будет способна желать другую женщину?
– Думаю, мне лучше вернуться в дом Ларса и Мэгги. По крайней мере, пока, – она посмотрела вниз на расстилающиеся под крыльями самолета пейзажи и в очередной раз поразилась бескрайнему великолепию АЛЯСКИ. – Я провела слишком много времени, страдая по утраченному и стараясь не думать о будущем. Теперь я, наконец, готова встретиться с тем, что меня ждет, и постараться понять, чего же я хочу от жизни.
Раньше будущее пугало Карлу, но рождение племянницы вдохновило ее снова начать смотреть вперед.
– Надеюсь, у тебя это получится. Если захочется с кем-нибудь поговорить по душам, то ты знаешь мой номер телефона. Надеюсь, ты не постесняешься его набрать.
– Я очень пеню твою заботу, Брайсон.
– Я же обещала Ларсу и Мэгги, что присмотрю за тобой.
Остальное время они болтали об абсолютно невинных вещах – о ребенке, о Рождестве на Аляске, о сотне мелочей, которые Карла должна знать, если уж решила пожить в глуши одна. Карла понимала, что Брайсон специально старается занять ее беседой, чтобы помочь отвлечься и перестать бояться высоты и мысленно благодарила ее за это. Она и оглянуться не успела, а самолет уже снижался над Уальд Лейк.
– Мне нужно улететь прямо сейчас, иначе не успею отдать самолет Скитеру и вернуться домой засветло. – Сказала Брайсон, как только они коснулись водной глади. – Хочешь что-нибудь спросить, прежде чем я отправлюсь?
– Нет, со мной все будет хорошо.
Гидроплан остановился, и Брайсон заглушила двигатель. Повернувшись к Карле, она помогла ей освободиться от ремней безопасности. Несколько секунд их лица были обращены друг к другу, и внезапно возникшее напряжение стало таким ощутимым, что Карла почувствовала, как краснеет.
– Значит, я могу позвонить и попросить забрать меня, если одинокая жизнь в глуши мне надоест? Ты не будешь против?
Брайсон лишь игриво улыбнулась, отчего по телу Карлы прокатилась волна возбуждения.
Когда же летчица ответила, ее голос был бархатно мягким:
– Я очень надеюсь, что ты позвонишь.
***
Следующие три дня наглядно продемонстрировали Карле, как переменчива погода на Аляске, и как долгая зимовка в глуши может расшатать нервы. Погода практически не позволяла ей выходить из дому, заставив тем самым исполнить свое обещание и постараться разобраться в себе, в своей жизни, в прошлом, настоящем и, кажется, будущем.
Снег валил не переставая с тех самых пор, как улетела Брайсон. Ночью стрелка термометра опускалась до -15, а днем едва поднималась до нуля. Земля полностью промерзла, и даже озеро у берегов начало покрываться льдом. Падающие с неба снежинки застилали все вокруг бесконечной белой пеленой.
Теплые отношения со своими ново-обретенными родственниками вытеснили из сердца Карлы печаль утраты. И хотя волны скорби иногда еще накатывали на нее, справляться с ними становилось все проще.
А еще Карла смогла, теперь уже совсем отстраненнее думать об Эбби. Ей все же очень хотелось найти ответ на вопрос – как это она сразу не заметила, что их отношения с Эбби дали трещину.
Теперь Карла поняла, что ответственность за разрыв не может лежать только на одной из них. В расставании всегда виноваты двое. И пусть окончательное решение приняла Эбби, но Карла тоже виновата. Она не видела ничего, кроме их повседневной жизни, кроме каких-то мелких и бытовых проблем. И за всем этим не заметила надвигающуюся беду. Она была абсолютно погружена в свою работу, приходила домой уставшая и измотанная, наивно полагая, что личной жизни ничего не угрожает.
