я вспомнила, как его губы ласкали меня сегодня утром. А еще наши планы на сегодняшний вечер. Все это было похоже на сон, безумно прекрасный сон, от которого я не хотела просыпаться. Да мне и не нужно было этого делать. Все будет хорошо. Мы все уладим. Теперь мы снова женаты, мы вместе. Он приобнял меня рукой и прижался к моей спине, между нами теперь нет свободного пространства и никаких сомнений.
— Как идут дела внизу? — спросила я.
— Прямо хорошо. У нас есть четыре песни, которые хорошо складываются. Извини, мы немного задержались, — сказал он, целуя меня в шею сбоку, прогоняя далеко оставшиеся плохие мысли. — Но теперь пришло наше время.
— Вот и хорошо.
— Значит, готовишь пиццу?
— Да…
— Я могу помочь? — спросил он, все еще утыкаясь носом в мою шею сбоку.
Щетина на его подбородке слегка царапнула мою кожу — непривычно и чудесно одновременно. По мне пробежала дрожь. Но вдруг он остановился.
— Ты кладешь брокколи?
— Люблю пиццу с овощами.
— И кабачки тоже. Хм. — В его голосе звучало сомнение, и он положил подбородок мне на плечо. — Вот, значит, как?
— И бекон, и сосиски, грибы, перец, помидоры и три разных вида сыра, — разделочным ножом я указала на свою превосходную коллекцию ингредиентов. — Подожди, пока не попробуешь. Из этого всего получится лучшая пицца на свете.
— Охотно верю! Тогда этим я и займусь. — Он развернул меня лицом к себе, отступив назад, когда разделочный нож, который был в моей руке, случайно махнул в его сторону. Взяв меня за бедра, он поднял меня и посадил на столешницу. — Составь мне компанию.
— Конечно.
Из холодильника он достал пиво для себя и содовую для меня, потому что я все еще избегала алкоголя. Из гостиной доносились голоса Тайлера и Мэла.
— Завтра работаем? — крикнул Тайлер.
— Извини, чувак. Нам пора возвращаться в Лос-Анджелес, — сказал Дэвид, когда мыл руки над раковиной. У него великолепные руки, длинные, сильные пальцы. — Дай мне пару дней, надо кое с чем разобраться там, а потом мы вернемся.
Тайлер высунул голову из-за угла, махнув мне рукой.
— Звучит неплохо. Новый материал хорошо складывается. В следующий раз будут Бен и Джимми?
Дэвид наморщил лоб, выражение его глаз нельзя было назвать радостным.
— Да, я посмотрю, что там у них.
— Круто. Пэмми уже ждет на улице, так что мне пора бежать. Сегодня у нас вечер свиданий.
— Повеселитесь, — я помахала в ответ.
Тайлер широко улыбнулся.
— А как же иначе!
Тихо посмеиваясь, вошел Мэл.
— Вечер свиданий, серьезно… Во дают, да? Старики такие странные. Чувак, ну нельзя класть брокколи в пиццу.
— Нет, можно. — Дэвид продолжал заниматься своим делом, раскладывая перец вокруг маленьких соцветий брокколи.
— Нет, — сказал Мэл. — Это просто неправильно.
— Заткнись. Эв хочет брокколи в пицце, так что она их получит.
Приятный холодок сладкой содовой скользнул по моему горлу, от чего мне стало так хорошо.
— Расслабься, Мэл. Овощи — твои друзья.
— Неправда, женушка-малышка, — он широко раскрыл рот, изображая отвращение, затем достал бутылку сока из холодильника. — Ну и ладно! Я просто уберу их.
— Нет, ты уходишь, — сказал Дэвид. — У нас с Эв тоже вечер свиданий.
— Что? Ты на хрен издеваешься надо мной. Куда я пойду?
Дэвид просто пожал плечами, рассыпая пепперони поверх своего неуклонно растущего кулинарного шедевра.
— О, да ладно тебе. Эвви, ты ведь заступишься за меня, правда? — Мэл одарил меня самым жалостливым выражением лица во всем мире. Это была печаль, смешанная с несчастьем, сверху посыпанная отчаянием. Он даже наклонился и положил голову мне на колено. — Если я остановлюсь в городе, все узнают, что мы здесь.
— У тебя есть машина, — сказал Дэвид.
— Мы у черта на куличках, — пожаловался Мэл. — Не позволяй ему вот так вышвырнуть меня на мороз. Меня же съедят долбаные медведи или кто другой.
— Сомневаюсь, что здесь водятся медведи, — сказала я.
— Хватить нести чушь, Мэл, — сказал Дэвид. — И убери голову с ноги моей жены.
С рычанием Мэл выпрямился.
— Твоя жена — мой друг. Она не позволит тебе так поступить со мной!
— Вот как? — Дэвид посмотрел на меня, и его лицо вытянулось. — Черт, детка. Нет. Ты не купишься на это дерьмо. Это всего на одну ночь.
Я поморщилась.
— Может быть, мы поднимемся в нашу комнату. Или он мог бы просто остаться внизу… как-то так.
Дэвид поворошил руками волосы. На его щеке синяк, надо будет поцеловать это место. Он смотрел на своего друга, и его лоб сморщился как у Джеймса Дина.
— Господи. Перестань корчить эту жалкую рожу. Имей хоть капельку достоинства.
Он влепил Мэлу подзатыльник, отчего его длинные светлые волосы упали ему на лицо. Мэл отскочил назад, чтобы ему еще не прилетело.
— Хорошо, я останусь внизу. Я даже съем твою дерьмовую пиццу с брокколи.
— Дэвид, — я схватила его за футболку и притянула к себе.
И он вернулся, бросив погоню за Мэл.
— Это должно быть наше время, — сказал он.
— Знаю. Так и будет.
— Ехху! — кричал Мэл, убегая вперед. — Я буду внизу. Позовите, когда ужин будет готов.
— У него по девушке в каждом городе, — сказал Дэвид, хмуро глядя ему вслед. — Он точно бы не спал в машине. Тебя просто разыграли.
— Может быть… Но я бы беспокоилась. — Я заправила его темные волосы за уши, затем провела руками вниз по его шее, притягивая его ближе. В ушах у него были маленькие серебряные серьги. Череп, крест и суперкрошечный мерцающий бриллиант. Он зажал мочку уха между большим и указательным пальцами, загораживая мне обзор.
— Что-то не так? — он спросил.
— Просто рассматривала твои серьги. Они что-то значат для тебя?
— Не-а, — он быстро чмокнул меня в щеку. — Почему ты грустила? — Он взял горсть грибов и начал добавлять их на пиццу. — Вот опять загрустила.
Вот дерьмо. Я поболтала
