чтобы воздуха хватило. Знают ли они, что не умею я под водой дышать? Был ли у них контакт с нами? Ах, главное, чтобы воздуха хватило! Сколько продержусь ещё, пока глаза… глаз не вылетит с орбиты?! Минута? Две? Мне б только до другого берега добраться. Мне б туда… О, там свет какой! Туда! Туда… На свет… туда…»
Заяц закрыл глаз и как буд-то бы уснул. Если захлебнулся он и умер, не заметил этого. Не понял. Может и чуда-юды ему померещились – как та ветка, которой не было. Может и собак никаких не было – никто за ним не гнался, никто не стрелял. Может и не погиб никто сегодня – живы все и здоровы. И революции никакой не было. Живут в лесу по-прежнему. Красиво, богато, душевно. С песней живут. Ждут его на зелёной площади с караваем, с берёзкой. Счастливые, добрые, любящие. Ждут.
«Вот они. Вот они все, мои дорогие! Государь мой! Я вернулся! Я дома!»
Глава V: Пробуждение
I
Иногда пробуждение так приятно, что забываешь прошлую жизнь. Можно и перед казнью проснуться в полном восторге от мгновения, тебе открытого. Жаль, это мгновение сменит тягомотина минут, часов… суток, лет, десятилетий (если, даст Бог, казнь не состоится). Как буд-то это правильно, как буд-то так и надо.
Заяц пробуждался, глядел вокруг и в никуда. Приятный сон – такой, который и не вспомнишь – ломался на осколки, рассыпался в пыль. Противный всему реальному, он исчезает – он уступает место тягомотине времён.
«Вроде бы всё тот же лес… но где я?»
Высокие перекрученные косами деревья. Узорные их ветви срастаются друг с другом и льются как вода. Ковры из мхов, дышащих нежно, глубоко – невольно дышишь с ними в такт. Грибы размером с медведя и божьи коровки с кулак. «Да это ж… это древний лес!»
Возбуждённый и напуганный, заяц приподнялся на локтях. Хотел оглянуться, но понял: он не один. Кто-то за ним – «не дальше метра; наверное сидит на корточках и смотрит». «Кто ты такой? Подай уж голос!»
Некто и не пытался себя скрывать. Голос был подан немедленно:
???: О, кэйп буна! Гивас, гайдис нелаймингас! Гивас дарр! Пажюррек, на?!
«Волкявичюс!! Ещё тебя тут не хватало! Ожидать от него можно чего угодно – от хорошего, до дурного. Это другая порода! Оружия у меня нет – действовать надо аккуратно. Медленно-медленно обернись… скажи что-нибудь приятное…»
Заяц: Кас тау гайдис нелаймингас, а?! Жюрю аш: ир ту дар гивас! Кэйп ги тэйп, Волкявичяу?
Волкявичюс: Не пик, Зайцевэй, не пик. Лабас! Кррабас. Илгэй несиматеме.
Заяц: Илгэй, илгэй. Дауг клаусиму тау турю, как ты сам понимаешь.
Волкявичюс: Спррашивай, Зайцевей! Что знаю – может и скажу. А может и нет. Я ж такой – я по настрроению.
Заяц: Где я, Волкявичяу?
Волкявичюс: Забыл?
Заяц: А мы уже говорили? Я что? Сознание терял?
Волкявичюс: Может и террял. Тебя сюда зелёные прритащили. Ко мне. Я ж это.. посрредник я, исивайздуок сау.
Заяц: Между кем и кем?
Волкявичюс: Между корнем и ветвями.
Заяц: А… слушай, у меня голову несёт и без твоих метафор. Можешь как волк зайцу объяснить? Как земляк земляку?
Волкявичюс: Ох, когда тебе надо ты и прро кррай рродной вспомнил!
Заяц: А ты какой-то другой, Волкявичяу? Забыл как я тебя отмазывал от срока? Сколько тебе там грозило? 8 лет? 10? «Земляк, земляк! Помоги, помоги!» Вот я тебе и возвращаю.
Волкявичюс: Теса таво, Зайцевей. Неко не падарриси – помогу, чем смогу. Я ж посрредник.
Заяц: Посредник! Как ты там сказал, ась? «Между корнем и ветвями»? Эт что значит?
Волкявичюс: Может погррызёшь чего для начала? Чтобы голову не несло, ка?
Заяц: Давай погрызу! Надеюсь не водоросля козерожья?
Волкявичюс: Чего? Ты что там – ишпротеяй? Вот принёс тебе – гаудик! (Бросил зайцу рюкзак).
Заяц: Кас чя? Смирда кэйп…
Волкявичюс: Смиррда, смиррда, ха ха ха! Да ничего там такого. Лепёшки и вода с источника – ты на цвет-то не смотрри! Она сил даёт – буси кэйп огуркас!
Заяц: Огуркас, огуркас! Хорошо бы огурцов да помидоров! Что в лепёшках?
Волкявичюс: Шпинатец твой любимый! Моррошка, клюква. Лягушки ррезанные.
Заяц: Лягушки?
Волкявичюс: Это дегенерративные лягушки. Они воооот такие! (Показал лапой размер лягушки). К нашим большим лягухам они отношение имеют… косвенное. Ты кушай, кушай, Зайцевей! Не шудо пиррагас тау кокс.
Заяц: Ну хорошо. Ачю тау!
Заяц поел лепёшки (зелёные, но вкусные), запил водой (коричневой и горькой).
Заяц: А там… градусов случайно нет?
Волкявичюс: А как ты догадался-то? Конечно есть – это ж я делал!
Заяц: А просто водичка найдётся?
Волкявичюс: Целое болото – всё для тебя!
Заяц: Значит мы на болотах? А запах-то!? Запаха нет.
Волкявичюс: Так мы дальше. К болотам тебя зелёные и не пустят. Мы на их земле. Тут и прравила их.
Заяц: Значит чуда-юды существуют? Мне не мерещилось?
Волкявичюс: Не знаю я, что тебе меррещилось, а что нет. На болотах… многое кажется. И многое бывает. Болота, они… они сами по себе. Это такая масса из которрой, что угодно выррасти может – вот, что угодно на земле. Это необычное болото. Супрратэй?
Заяц: Нет. Ты прямо ничего не говоришь! Вы ж, уголовники, ввиду избытка жизненного опыта, такие: прямо на вопросы отвечать уже не можете!
Волкявичюс: А вы, ментовские, любой ррразговорр в допррос пррреврратить хотите! Мы не на допрросе, Зайцевей! Я тебе срразу сказал, что я «такой»! Я по настрроению! Супрратэй, ка?
Заяц: Супратау, супратау! Я… не дозорный я! Уже. Я теперь сам… уголовник!
Волкявичюс: О кэйп! Что ж ты наделал?
Заяц: Ты вообще не в курсе? Что на другом берегу болота происходит ни ухом?
Волкявичюс: А я должен интерресоваться? Кодел?
Заяц: Как давно ты… на болотах?
Волкявичюс: Как давно я стал посрредником? Да лет 15 наверрно. Да, 16-ый год пошёл. Патс нятикю!
Заяц: А, вот оно как! Так ты тогда и ушёл?
Волкявичюс: Откупился и ушёл.
Заяц: И с тех пор ты тут?
Волкявичюс: Да.
Заяц: И дома не был?
Волкявичюс: Дома? Интеррнат в Малухе? Ты о чём, Зайцевей? У меня, отрродясь, дома не было. Дом я тут себе пострроил. Сам. Я тебе покажу потом… шалашик мой. Останешься – так и… тебе пострроим. Будешь мне кайминас. Самогонку гнать будем!
Заяц: С самогонкой ты подожди ещё! Мне бы…
Волкявичюс: Чего тебе?
Заяц: Да мне понять бы! Мне понять надо… понимаешь?! Где я, кто я, какие у меня… варианты, понимаешь? Аш ситуациёс саво супрасти не галю!
Волкявичюс: А что тут понимать-то, ка? Это… конец! Пабайга! Всё, можешь расслабиться и успокоиться! Отсюда не возврращаются! Ни-ког-да!
Заяц: То есть как… не возвращаются?!
Волкявичюс: А так! Не возврращаются и всё! Дрревний лес – долина смеррти. «Прросто так» сюда попасть нельзя. Случайностей… да их и на большой земле-то не бывает! Если есть у мудрреца какого список всех
