Действующее правительство Египта сохранило льготы для армии США, в соответствии с которыми по предварительному согласованию с АРЕ американцами могут быть использованы аэродромы Каир (Международный и Западный), Рас-Кусрани, Вади-Кена, Рас-Банас и Эль-Ариш. Корабли 6-го флота США имеют право захода в ряд портов, а при прохождении через Суэцкий канал корабли военно-морских сил США имеют высший приоритет. При всей напряжённости отношений президентов Ас-Сиси и Обамы, вопреки призывам которого египетская армия свергла правительство исламистов, военные связи между Египтом и Соединёнными Штатами сохранены.
В Марокко США могут использовать в случае возникновения чрезвычайных ситуаций на Ближнем Востоке и в Африке военно-воздушные базы в Кенитре, Сиди-Слимане и Бен-Герире. С 2000 года на территории Марокко проводятся совместные учения «Африканский лев». С ЕС и США королевство поддерживает отношения «особого стратегического партнёрства». В 2004-м году Марокко был предоставлен статус «важного союзника США вне НАТО».
Вашингтон поддержал марокканскую позицию по проблеме Западной Сахары, положительно оценив выдвинутую в 2008-м году инициативу Рабата о предоставлении сахарским провинциям автономии, и выступает за нормализацию мароккано-алжирских отношений. Важны для Марокко поставки американской пшеницы, финансовая помощь, военно-техническое сотрудничество и сотрудничество в использовании атомной энергии в мирных целях.
Что касается традиционно подозрительно относящегося к контактам с «империалистами» Алжира, Соединённые Штаты проводят курс на постепенное внедрение в эту страну, сосредотачиваясь на доступе к нефти, природному газу и сотрудничестве в борьбе с терроризмом. Руководство Алжира негативно отнеслось к созданию АФРИКОМ, предпочитая коллективные меры безопасности в рамках Африканского союза.
Важное место в отношениях Алжира и США занимают экономические связи. Американские компании работают в нефтегазовом комплексе АНДР. В 2006-м году Алжир и США подписали протокол о сотрудничестве в области мирного использования атомной энергии и заключили контракт на строительство в порту Скикда одного из крупнейших в мире заводов по производству сжиженного природного газа мощностью 4,4 млн тонн в год.
Следует отметить, что в рамках борьбы с «Аль-Каидой в странах исламского Магриба» на территории Алжира действовал спецназ США, войска АНДР получили cпецтехнику и спутниковую информацию, однако Америке не были предоставлены военные базы на территории страны. В то же время, развивая военные связи с США, Алжир реализует программу «обменов и сотрудничества» между флотами. С 2005 года проводит совместные учения военно-морских сил, а корабли военно-морского флота США заходят в алжирские порты. В 2010-м году шли переговоры о возможной поставке АНДР американских вооружений и военной техники.
Взаимодействуя с Пакистаном, в 2002-м году Соединённые Штаты возобновили работу Оборонной консультативной комиссии по обсуждению вопросов сотрудничества между вооружёнными силами США и Исламской Республики Пакистан и диалог по вопросам ядерной безопасности, замороженные после проведения ИРП испытаний ядерного оружия. В 2004-м году Пакистану был предоставлен статус «союзника США вне НАТО».
Стратегия США в Афганистане и Пакистане, принятая Бараком Обамой в 2009-м году, предполагает развитие отношений с Пакистаном и его участие в борьбе с терроризмом. В рамках стратегии США в АфПаке объявлено о создании так называемого «Пакистанского противоповстанческого фонда» величиной $ 2,8 млрд. В 2002–2007 годах США были подписаны соглашения о продаже Пакистану продукции военного назначения на $ 4,55 млрд. На Стратегическом саммите в октябре 2010 года была одобрена военная помощь ИРП и 27 экономических проектов общей стоимостью $ 7,5 млрд.
Противоречия между США и Турцией по проблемам БСВ растут, хотя и не являются непреодолимыми. Анкара, будучи непостоянным членом Совета Безопасности ООН, не поддержала санкции против Ирана в связи с его ядерной программой и заключила с ИРИ соглашения в энергетической сфере, но согласилась на размещение на турецкой территории элементов американской системы противоракетной обороны. В то же время политика Эрдогана рассматривается Вашингтоном как несбалансированная и опасная.
Не присоединившись к США в Ираке в 2003-м году, Турция воюет с боевиками на территории иракского Курдского автономного района (против отдельных курдских организаций в координации с Ираном). Наладив контакты с ХАМАСом и «Хизбаллой», последовательно ухудшая отношения с Израилем, она является «пятой колонной исламского мира в блоке НАТО». В Сирии формально вступившая в контртеррористическую коалицию во главе с США Турция поддерживает с «Исламским государством» и другими радикальными группировками тесные связи, выступая как их тыл в борьбе за раздел Сирии и свержение президента Асада.
Имперские амбиции Анкары в Африке и на БСВ противоречат интересам Соединённых Штатов. В то же время экономические связи и военно-технические отношения Турции с Америкой последовательно развиваются, она участвует в коалиционных силах в Афганистане и Ливии, военные базы на её территории могут быть использованы США и там хранится американское ядерное оружие. Барак Обама явно стремится избегать конфликтов с Турцией, полагая её слишком сильным для непосредственного американского давления региональным игроком.
В отношениях с Ираном США, готовясь к столкновению, которое провоцирует конфликт ИРИ и Саудовской Аравии, длительное время предпочитали в качестве инструментов борьбы с иранскими ядерными разработками ужесточение экономических санкций и подрывную деятельность, включая поддержку оппозиции, диверсии, хакерство и другие невоенные меры воздействия. При этом возможности для диалога США с ИРИ, как показал 2015-й год, были открыты всегда. Резкая смена курса в отношении Ирана, проведённая президентом Обамой, была воспринята региональными союзниками США как предательство.
Израиль, на территории которого размещён американский радар, контролирующий воздушное пространство ИРИ, а также склады армии США, запасы вооружений и боеприпасов на которых превышают $ l,8 млрд является ведущим партнёром США в сфере производства вооружений и военной техники. При этом, вопреки традиционной точке зрения, автоматическая поддержка Штатов во время войны Израилю не гарантирована. Запрет президента Обамы на поставки с упомянутых складов боеприпасов во время военных конфликтов Израиля с движением ХАМАС подтвердил это.
Тем не менее, уровень присутствия в американской экономике и политическом истеблишменте Израиля и его поддержка американскими избирателями уникальны для БСВ. Это даёт Иерусалиму значительную свободу действий. ЦАХАЛ, спецслужбы и военно-промышленный комплекс Израиля интегрированы в общую с США систему. При этом израильская армия не только способна действовать на уровне американской, но по ряду направлений значительно опережает её.
В целом, несмотря на все военно-политические и экономические издержки, Соединённые Штаты остаются для стран Ближнего и Среднего Востока ведущим внешним игроком, гарантом стабильности своих союзников и предметом осторожной конкуренции со стороны противников. Атаковать их напрямую в регионе осмеливаются только экстремисты типа «Аль-Каиды», хотя ослабить пытаются многие, в том числе из числа их собственных партнёров.
Политика европейских государств в отношении БСВ вне рамок ЕС во многом схожа, хотя есть и некоторые исключения. Курс в отношении палестино-израильского «мирного процесса» Чехии (помнящей о собственной истории конца 30-х годов), Германии (имеющей с Израилем особые отношения вследствие ответственности за последствия холокоста) и Италии (при Сильвио Берлускони) отличается от однозначно проарабской позиции Великобритании и Франции, интересы которых лежат в исламском мире. Исключением был их кратковременный союз с Израилем против Египта в 1956-м году.
Именно Британия расколола на враждующие мусульманскую и немусульманскую части бывшие колонии и подмандатные территории – Палестину, Индию и Кипр. Благодаря проводившейся более четверти века европейскими правительствами политике мультикультурализма и традиционному взаимному недоверию спецслужб, Париж и Лондон – место расположения штабов джихадистского подполья и антиизраильского лоббирования. Цена этого для европейских держав – теракты на их собственной территории, волнения и бунты, примером которых стали события в Великобритании в августе 2011 года.
Неконтролируемый наплыв африканских и ближневосточных мигрантов в государства ЕС, начавшийся после свержения Каддафи и в 2015-м году перешедший в поток, а также проявившаяся в Германии, Швеции и других принявших их странах модель поведения мигрантов как оккупантов и хозяев положения, при неспособности политиков и полиции не только справиться с ситуацией, но даже осознать её, продемонстрировала начало конца единой Европы, выстроившей хрупкую и во многом иллюзорную модель своего существования, не выдерживающую столкновения с действительностью.
