— Тогда нам необходимо укрепить Ольцетин, — заявил Уриил. — Это на подступах к Брэндонским Вратам, а тау не меньше, чем любой враг, знают, что такое захватить столицу планеты. Думаю, вы правы, полковник, они попытаются пробиться через Ольцетин и захватить его как можно быстрее, надеясь, что это сломит волю Павониса к победе.
— Возможно, они правы, — сказал Клозель. — Этому миру не хватает боевого духа. Его народу интереснее делать деньги, чем сражаться, но зачем, собственно, тау идти через Ольцетин? Учитывая, какие у них плавучие танки, им не нужно захватывать город мостов, они и так пересекут реки где захотят.
— Атака на таком широком фронте потребует времени и ресурсов, — пояснил Уинтерборн. — Это значит, что им придется рассредоточить силы, и если ваш адмирал Тиберий прав и это исследовательский флот, им, вероятно, будет не осилить такую операцию.
Уриил кивнул.
— А если они прорвутся быстро, то рассекут наши войска надвое.
— Мы не можем этого допустить, — заявил Уинтерборн. — Если это случится, мы пропали.
— Я поведу большую часть Четвертой на Ольцетин, — сказал Уриил. — Крайне важно, чтобы город выстоял. Тау нуждаются в быстрой победе, а нам надо задержать их до прибытия подкрепления.
— И сколько это продлится?
— Не знаю, — признался Уриил. — Адмирал Тиберий сообщит на Макрагге и в штаб сектора. Помощь придет. Надо всего лишь продержаться достаточно, чтобы они успели добраться.
— Что требуется от меня, Уриил? — спросил Уинтерборн, встав по стойке смирно.
— Охранять фланги. Полагаю, тау попробуют совершить решительный бросок через Ольцетин, но также возможно, что они сделают попытку обойти нас и окружить. Если им это удастся, война окончена.
Уинтерборн отсалютовал здоровой рукой.
— Вы можете положиться на Сорок четвертый.
— Я знаю, Натаниэль.
В этот момент технодесантник Ахамен выдал поток бинарного кода, который перекрыл их голоса. Вмонтированные в гололитический стол аугмиттеры, переводящие бинарный язык на имперский готик, с легким треском заработали. Искусственный голос был лишен какого-либо выражения, но слова заставили встрепенуться всех:
Появилось вражеское воздушное судно. В этом направлении наблюдается несколько потенциальных целей. Оценка: высота, направление и построение соответствуют модели атаки с воздуха.
Глава двенадцатая
У Куделькара не было опыта, позволяющего оценить достоинства тюремного лагеря на берегу Пракседеса, но он в любом случае был комфортабельнее, чем представлял себе губернатор подобные учреждения. Ему и его матери выделили отдельное помещение в здании с гладкими стенами, где содержались еще пятьдесят пленных, в то время как солдаты занимали одну длинную спальню и один санблок.
Выстроенное на одной из свободных посадочных платформ, выступающих в море, здание было чистым и удобным, с простой мебелью и мягким освещением, без единого следа граффити. Вместе с еще двадцатью такими постройками новый дом Куделькара стоял на огороженной территории, окруженной тонкими шестами с выпуклыми дисками на вершине и патрулируемой вооруженными отрядами. Куделькар узнал, что эти бойцы именуются огненными воинами.
Некоторые гвардейцы пытались бежать в первый день заточения, но болезненные удары невидимой энергии, пропущенной между шестами, отбросили их назад. Куделькар сидел на ступенях, глядя на море и наслаждаясь теплыми солнечными лучами. Его мать была внутри, она лежала на спине, уставившись в потолок в состоянии полнейшей апатии.
— Как ты можешь просто сидеть вот тут? — Лортуэн Перджед подошел, хромая, — тау отняли у него прогулочную трость. — Нам надо планировать побег.
— Побег? Куда?
— Не важно куда, Куделькар, — сказал Лортуэн, усаживаясь рядом. — И даже неважно, получится ли у нас. Все, что имеет значение, это попытка. Я говорил с некоторыми из старших офицеров, и они согласны с тем, что наш долг как граждан Империума — создать для этих паршивых ксеносов как можно больше проблем.
Куделькар взглянул через вибрирующее силовое заграждение, окружающее двор. Позади невидимого энергетического поля несколько вооруженных до зубов боевых скафандров шагали по захваченному портовому городу, в то время как с орбиты спускались новые и новые ширококрылые корабли со свежими припасами и бойцами.
— Не думаю, что мы создадим им уж очень серьезную проблему, Лортуэн.
— Значит, будем просто сидеть вот так, сложа руки?
Куделькар почувствовал стальной взгляд Лортуэна и пожал плечами:
— А что ты хочешь, чтобы я сделал, Лортуэн? Устроил революцию? Мы окружены вражеской армией, и не думаю, что если дойдет до драки, мы долго продержимся.
— Это неважно. Ты губернатор планеты, и эти люди ждут твоих распоряжений.
— Эти люди? — прошипел Куделькар. — Это лаврентийцы, для них я лишь марионеточный правитель, которому они тут прислуживают и не в меньшей степени присматривают за ним. Им не нужен я как лидер, но если тебе так приспичило поднять восстание — вперед, и умри за это.
— Нужна смелость умереть за то, что ты считаешь правым делом, а бороться с этими пришельцами — и есть правое дело. — Перджед махнул покрытой пигментными пятнами рукой в сторону солдат тау. — Мы не знаем, что происходит за пределами Пракседеса. Пока мы тут сидим, возможно, все больше и больше этих отвратительных огненных воинов отправляются на линию фронта. Если мы поднимем бунт, вот тем придется остаться здесь и охранять нас. Это может повлиять на ход войны.
— Ты же не знаешь…
— Верно, но я не смогу жить, если люди погибнут лишь потому, что я ничего не сделал. Как ты сможешь каждый день смотреть в зеркало, если эти смерти будут на твоей совести? Подумай о своей чести!
— Мы военнопленные, — напомнил Куделькар. — Какая тут честь?
— Лишь та, которую мы принесли с собой, — устало сказал Лортуэн и умолк.
Слова его что-то затронули в Куделькаре, и он понимал, что должен преисполниться праведным гневом и ненавистью к пришельцам, но вместо этого чувствовал лишь страх и растерянность. Он отвернулся и снова стал глядеть на море.
Ужасная резня в Галтригиле все еще стояла перед глазами: потоки крови, тела, разрываемые на куски изнутри перегретой плазмой или разрезаемые пополам пулями. Он все еще ощущал запах крови и содержимого опорожненных кишечников и слышал крики умирающих перед тем, как очередной выстрел заставлял их умолкнуть.
Битва все еще кипела, но боевая машина с эмблемой пылающей сферы унесла его и его мать с поля боя и направилась к югу торопливыми марш-бросками, а другая такая машина несла Лортуэна. Его мать кричала едва ли не всю дорогу до Пракседеса, а сам Куделькар был напуган, но не испытывал излишнего беспокойства. Если Эл'эсавен действительно собирался убить их, то мог просто пристрелить, когда засвистели пули.
Разумеется, тау видели какой-то смысл в том, чтобы держать его в плену, и теперь, несколько дней спустя после прибытия в лагерь Пракседес, Куделькар начал понимать, какой именно.
— Интересно, жива ли моя тетка, — сказал он вдруг. — Возможно, она в другом лагере для пленных — или Ультрамарины спасли ее.
Лортуэн фыркнул.
— Не знаю, что было бы хуже для нее.
— Наверное, ты ее ненавидишь.
— А ты разве нет? Она якшалась с ксеносами, и по ее милости мы оказались здесь.
— Я сердит на нее, что есть, то есть, но ненавидеть ее не могу. Унизительно видеть, как то, что она и остальные сделали за долгие годы, отняли у них, будто игрушки у непослушного ребенка.
— Павонис восстал, — сказал Лортуэн, словно Куделькар нуждался в напоминании. — Лишь моя рекомендация позволила Миколе сохранить за собой пост губернатора. Смотри, куда это нас привело!
— Да, но оставшуюся часть ее губернаторского срока Павонис находился на военном положении, и губернатор превратился в чисто номинальную фигуру.
— Ты пытался-это изменить, знаю, — кивнул Лортуэн. — Возможно, я должен был тебе позволить.
Куделькар вздохнул.
— Полагаю, у меня все же кое-что получилось, но всю эту работу испортило вмешательство тетки. Эта планета больше никогда не будет нашей, правда? Сейчас так уж точно.
— Не будет. — Лортуэн покачал головой. — Даже если тау будут побеждены, Павонис превратится в мир-гарнизон. Один инцидент можно забыть со временем, но два?
Куделькар знал, что Лортуэн именно так и ответит, и боролся с горечью, вызванной бессердечием бюрократии далекой Терры, мира, который он никогда не видел и, возможно, уже не увидит.
— Скажи мне, — заговорил он, желая сменить тему, — ты видел Аун'рая после того, как нас доставили сюда?
— Нет.
