На создание обороны у нас был весь вечер и часть ночи, вчера немцы просто обалдели от нашей наглости, но за вчерашний вечер успели придти в себя и сегодня с утра попёрли на нас с обеих сторон. Со стороны Крыма на нас попёрли войска генерала Йенеке, а с наружи Манштейна, который после поражения на Курской дуге зализывал раны, но сейчас. Осознав опасность для всей крымской группировке вермахта, он теперь пытался сбить нас с позиций для восстановления статус-кво. С самого утра на нас бросили танки, подтянуть артиллерию немцы пока не успели, зато пользуясь отсутствием у нас авиаподдержки, их бомбардировщики с самого утра висели в воздухе основательно портя нам жизнь. Казалось вернулся 41-ый год, когда немцы почти безраздельно властвовали в воздухе, вот только в отличие от того страшного года теперь у нас было достаточно мобильных средств противовоздушной обороны. Большое количество мобильных зениток и зенитных пулемётов на технике, а также достаточно высокие углы подъёма пулемётов у бронетранспортёров не позволяли немцам безнаказанно штурмовать наши части, а потому они были вынуждены бомбить на с высоты, что крайне отрицательно сказывалось на точности бомбометания. Но даже так наши потери от авианалётов были довольно болезненны, хотя и не катастрофичны. Вот немецкие атаки были отбиты с лёгкостью, зарытые под срезу орудий в землю, наши танки и самоходки уверенно расстреливали немецкие танки, не подпуская их близко к нашим позициям. Новейших Тигров и Пантер у немцев не было, почти все новые танки ушли под Курск, в основном были четвёрки разных модификаций, но и они после замены своего окурка на нормальный ствол стали достаточно опасным противником. Несмотря на то, что нам пришлось держать оборону на двух направлениях, вследствие чего танки и самоходки распределились на достаточно большой площади, за счёт мощи их орудий нам удалось сдерживать противника, а кроме того свой вклад внесла и артиллерия, которую мы тащили с собой. Весь день шли ожесточённые бои, в танках и самоходках четырежды полностью пополняли боекомплекты, но свои позиции мы удержали. На против них вовсю чадили или горели немецкие танки, а земля была усеяна трупами немецких солдат. Правда к вечеру стало тяжелее, немцы подтащили тяжёлую артиллерию, и она принялась долбить по нашим позициям. Штаб нашей армии мы разместили в Армянске, он был равноудалён от обоих линий обороны. Когда немцы подтащили свою тяжёлую артиллерию, то досталось и нам, правда пока не сильно, всего один получасовой обстрел. За этот день немцы в общей сложности потеряли почти сотню танков, по количеству живой силы сказать было трудно, но и там у них были большие потери. Ночью, наши разведчики и диверсанты, пользуясь тем, что единой обороны у немцев пока нет, достаточно легко просочились в их тыл, их основной задачей было уничтожение тяжёлой артиллерии и складов боепитания. Не смотря на трудности, больше половины немецкой артиллерии они всё же смогли взорвать, досталось и нескольким складам, так что на следующее утро немецкий обстрел вышел достаточно жидким. Компенсируя слабый артиллерийский обстрел, немецкая авиация сегодня с самого утра висела в воздухе и налёты следовали каждый час. Словно предчувствуя это, мы по дороге собрали два десятка уцелевших немецких зениток калибра 88 миллиметров и разумеется все снаряды к ним, так что вкупе с тремя батареями наших зениток калибра 85 миллиметров по мере наших возможностей не давали немцам прицельно бомбить и на высоте. Все крупнокалиберные зенитки разместили в наиболее важных местах и они работали на полную мощь, так как налёты не прекращались. Судя по таким темпам снарядов нам хватит ещё дня на три, но надеюсь к этому времени Катуков со своей армией будет тут, а вместе с ним и боеприпасы с топливом, хотя последнее мы частично захватили у немцев.
Когда пришло сообщение, что русские захватили Крымский перешеек, тем самым отрезав всю Крымскую группировку немецких и румынских войск, то в штабе Манштейна случился шок. После грандиозного поражения на Курской дуге его войска отступили и сейчас приходили в себя. Известие о взятие русскими Мелитополя не прошло мимо Манштейна, но там русские возились целую неделю. Манштейн проанализировав действие русских, и их рейд вдоль линии фронта с захватом ряда ключевых городов тоже не прошёл мимо него, но подумать, что они решатся оторваться от своих основных сил так глубоко во вражеский тыл и не просто для рейда, имея возможность в любой момент уйти, а встать намертво, перекрыв собой Крымский перешеек он не мог. Тем же вечером, как только стало известно о блокировании немецких войск в Крыму, Манштейну позвонили поздно вечером из Берлина и приказали немедленно, любой ценой деблокировать Крым. Уже утром следующего дня, согласовав свои действия по радио с командующим Крымской группировкой войск генералом Йенеке, его войска провели первый штурм, оказавшийся неудачным. Из-за спешки он не успел подвести тяжёлую артиллерию, но уже к вечеру она прибыла на позиции и даже обстреляла русских, а той же ночью русские диверсанты нанесли свой удар, уничтожив около половины орудий и несколько складов с боеприпасами. Все последующие атаки также оказались безуспешными, зарывшись в землю, русские встали насмерть не отступая ни на шаг, а наличие у них достаточного количества орудий и главное танков с новейшими самоходками позволило отбить им все танковые атаки. Как в 41-ом году русские Т-34 и КВ-1 при правильном использовании вставали костью в горле немецких войск, так и сейчас их новые Т-43 и КВ-3, а также штурмовые и противотанковые самоходки жгли ещё на дальней дистанции немецкие танки и даже новейшие Тигры и Пантеры уничтожались ещё за пару километров до русских танков и самоходок. Массированное применение авиации помогало мало, так как у русских оказалось приличное количество зенитных средств. При попытке штурмовки их позиций и техники немецкие пикировщики встречал настоящий шквал огня, казалось, что с земли по ним со всех сторон бьют многочисленные огненные струи. Мгновенные значительные потери заставили немецких лётчиков отказаться от пикирования и проводить бомбёжки исключительно с высоты, что значительно снижало точность и эффективность бомбёжек. За три дня ожесточённых боёв, потеряв в общей сложности почти две сотни танков и бронетранспортёров, а также значительное количество солдат, войска Манштейна и Йенеке так и не смогли сбить русских с их позиций. Берлин требовал немедленных результатов, но Манштейн делал всё, что только было в его силах, а затем со стороны Мелитополя ударила русская танковая армия и Манштейн был вынужден срочно отходить, что бы не потерять все свои войска. Он уже по достоинству оценил мощь русского стального катка, который на своём пути сметал все преграды, и оказаться на его пути без подготовленных позиций и достаточных сил означало только одно — полностью потерять все свои войска. На все вопли из Берлина он отвечал, что у него нет достаточных сил для деблокады Крыма, а попытки продолжения штурма русских позиций приведёт только к потери его армии. ОКХ направило к нему комиссию, которая должна будет проверить все его действия, также с комиссией летел и новый командующий армией, а его самого отстраняли от командования и переводили в резерв.
В реальной истории Манштейн за постоянные споры с Гитлером и начальством, а также за самовольное отступление для спасения своей армии был весной 1944 года отстранён от должности и выведен в резерв, таким образом в нашей истории это случилось на полгода раньше.
Получив приказ от командующего фронтом Ватутина, Катуков, который за это время привёл свою армию в порядок после прошедшего сражения, и даже почти полностью её пополнив, получил также в качестве усиления 69-ую армию, немедленно выдвинулся к Мелитополю. Сам город уже был захвачен армией Севастьянова и в нём находились передовые части фронта, а сам Севастьянов пошёл дальше. И вот слушая приказ, Катуков только завидовал Севастьянову и удивлялся его успехам. Оказывается после своего ставшего уже легендарным рейда, он захватил Крымский перешеек и встал там намертво, заблокировав Крымскую группировку немцев. Ватутин приказал ему усилить Севастьянова и войдя в его подчинение освободить Крым, а в качестве усиления ему придаётся 69-ая армия, которая тоже уже успела частично восполнить свои потери и на данный момент вполне боеспособна. Не теряя времени, Катуков связался с её командующим, генерал-лейтенантом Крюченкиным и почти сразу они выступили. До Мелитополя дошли быстро и без проблем, так как эта территория уже была освобождена, а после Мелитополя, снеся немецкую оборону, он двинулся вперёд, с ходу уничтожая все встречающиеся ему немецкие подразделения, и к вечеру уже встретился с передовыми частями армии Севастьянова. При его приближении штурмовавшие позиции Севастьянова немецкие войска поспешно отошли и взгляду Катукова предстало поле сплошь заставленное сгоревшей немецкой техникой и горой трупов немецких солдат. Бойцы Севастьянова, державшие тут оборону, с радостью встречали его части. Сам Катуков с охраной проехал в Армянск, где был штаб Севастьянова, там и произошло совещание, где с ним поделились с планами по освобождению Крыма. Оставив сильный заслон, основная часть их объединенных армий переходит в наступление, а по морю им перебрасывают топливо и боеприпасы, правда из-за особенностей ландшафта баржы с припасами будут плоскодонными и приставать для разгрузки в Ауз-Кирк (Медведевка).
