Резкий стук передней двери предупредил меня об опасности. Я сунула фотографии обратно в конверт. Пока Кэти шла по коридору, окликая Дэна, я бросила конверт в тайник и установила фальшивое днище на место. Когда мать Дженни, не постучав, открыла дверь моей комнаты, я аккуратно складывала один из шарфов.
— Что ты делаешь? — спросила она, посмотрев на кучу носков и перчаток.
— Сортирую свои вещи, — ответила я.
— Значит, Брэд Смит тебе не нравится. Верно?
Я была настолько удивлена ее вопросом, что просто промолчала.
— Ладно, можешь не встречаться с ним, — с улыбкой сказала Кэти. — Я составлю тебе компанию. Мы вместе поедем на бал.
Она говорила о парне, который, по ее замыслу, должен был пригласить меня на церковное мероприятие.
— Танцы будут сегодня вечером?
— Вечером? — повторила она.
Ее улыбка потускнела:
— Что с тобой происходит?
— Я в порядке.
Мне удалось изобразить широкую улыбку:
— Позови меня, когда нужно будет собирать на стол.
— Сегодня вторник, — напомнила Кэти. — Нам понадобятся только бумажные тарелки для вечерней игры. Гавайские, если помнишь.
— Гавайские? Хорошо.
Я поместила шарф в ящик комода и начала складывать следующий.
— О чем ты сейчас думаешь? — нахмурившись, спросила Кэти.
— Завтра у меня проверочная работа.
— С тех пор, как в воскресенье ты упала в обморок, я не узнаю тебя. Ты ведешь себя очень странно.
— Извини.
Это было все, что пришло мне в голову.
— Ты уже сделала уроки? — спросила она.
— Да.
— Я сейчас немного приберусь, и через полчаса мы встретимся за игрой.
Она выдержала небольшую паузу:
— Что случилось с твоими волосами?
Я прикоснулась рукой к локонам, еще сырым после ванной, и печально ответила:
— Не спрашивай.
Это помогло. Она рассмеялась и вышла из комнаты. Я сложила одежду обратно в ящик и подняла значок, который дал мне Джеймс. Моим первым желанием было бросить его в сумку с книгами. Но я передумала. Мне не хотелось прятать этот подарок. Я приколола его к лицевой стороне сумки.
Кэти не было ни на кухне, ни в столовой. Я нашла ее в семейной комнате, где она расставляла три складных стула вокруг карточного столика, стоявшего между двух кушеток. Ей было бы проще использовать стулья из Молитвенного уголка. Однако она не посмела прикасаться к ним. Очевидно, они являлись частью священного места. Хотя экран большого телевизора оставался темным, откуда-то доносилась тихая музыка. На столике лежала коробка с игрой «Монополия». Рассеянный взгляд Кэти, пока она раскладывала карточки, опечалил меня. К сожалению, современные люди перестали радоваться собственным забавам. Чем больше их одаривали новыми изобретениями, тем меньше они нуждались в компании друг друга. Они не пели у камина под веселые звуки скрипки. У них для этого было стерео. Домочадцы не рассказывали вечерних историй на полутемном крыльце. Они теперь смотрели телевизор.
Кэти разместила на столе пластиковые тарелки. Ножи и вилки, завернутые в бумажные салфетки, напоминали рождественские печенья, но атмосфера не казалась праздничной.
— На этот раз я не буду маленьким утюгом, — сказала мать Дженни. — Я возьму себе корабль.
Она поставила в углу игрового поля три маленькие металлические игрушки: собачку, цилиндр и океанский лайнер. Когда зазвонил дверной колокольчик, она прокричала:
— Дэн, открой. Это пицца!
Через минуту в комнату вошел отец Дженни. Изображая из себя официанта, он держал коробку с пиццей в высоко приподнятой руке. Дэн переоделся в домашние брюки и рубашку. На его лице сияла улыбка. Тем не менее у меня возникло впечатление, что его хорошее настроение не было связано с семьей и вкусной едой. Казалось, что он вспомнил веселый анекдот, который не хотел пересказывать нам. Дэн поставил коробку на край стола — рядом с одной из кушеток. Меня удивил прекрасный запах, который исходил от нее. В своей призрачной жизни я повидала немало пицц, но не пробовала ни одного кусочка.
— Ты не говорила мне о «Монополии», — сказал он.
— Мы не играли в нее с прошлого месяца, — ответила Кэти.
— Просто позже мне нужно будет съездить в офис, — пояснил Дэн. — Вряд ли у меня найдется время для игры.
Кэти хмуро посмотрела на него:
— Дженни, принеси, пожалуйста, содовую воду и чашки.
Я быстро вышла, понимая, что Кэти хотела выпроводить меня из комнаты. К несчастью, чашки и бутылка с содовой уже стояли на кухонной стойке. Мне не пришлось их искать. Я возвращалась в кабинет шагами умиравшей улитки. До меня доносились голоса родителей.
— Я знаю, что сегодня у нас запланирован семейный вечер, — произнес Дэн. — Поэтому я здесь и могу остаться с вами на какое-то время. Но через час мне придется уехать. Мы со Стивом должны переделать отчет.
— Ты обещал, что вечера по вторникам будут посвящены только нашей семье.
— Я делаю все, что могу.
Он говорил с ней снисходительным отеческим тоном:
— Неужели ты не понимаешь, насколько важна моя работа? Ты должна поддерживать меня. Я стараюсь обеспечить нам хорошую жизнь. На мне лежит забота о семье. Поверь, я с радостью играл бы с вами в «Монополию», а не возился бы с документами.
Я стояла у порога, желая оказаться где-нибудь на крыше.
— Дженни, — позвал Дэн.
Когда я вошла, у Кэти был несчастный вид. Она молча наливала в чашки содовую воду. Дэн разложил по тарелкам большие куски пиццы. Я села между родителями, как домашнее животное.
— Давайте играть, — сказал Дэн. — Когда мне нужно будет уезжать, я разделю свое богатство пополам между вами.
Он сунул руку в коробку, вытащил миниатюрный утюг и заменил им океанский лайнер.
— Вот теперь все в порядке. Папа, мама и наш пупсик.
Он проигнорировал новый выбор супруги. Фактически он не понял, что его жена взяла себе фишку, символизирующую дух свободы и приключений. Она специально отказалась от маленького утюга домохозяйки. Я наблюдала за ней, надеясь, что она начнет настаивать на лайнере.
— Ладно, — с усталым видом сказала Кэти. — Раз ты торопишься, мы можем поиграть в слова. Так будет быстрее.
Она встала, сложила игровое поле «Монополии» и ссыпала карточки в картонную коробку.
— Я не против, — согласился Дэн.
Кэти принесла другую коробку с надписью «Скрэббл». Эту игру я понимала лучше. Я часто видела, как супружеская пара Браунов играла в нее со своими друзьями.
— Кэтлин?
Дэн попытался изобразить притворную нежность, но у него не получилось. Кэти взглянула на мужа и одарила его улыбкой, которая тоже, как я знала, была фальшивой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
