В мгновение ока буханка была обнаружена и прожевана. Проклятые драконопасы – всегда знают, с какого браться конца!
Хруст гравия позади заставил Релкина повернуть голову. Из зарослей, тяжело ступая, выбрался Кепабар; он всегда ходил тяжело, когда разгуливал на задних лапах. Старина Кеп был самым грузным драконом в подразделении, целиком «укрытый медью» доспехов из роговых и костяных пластин, характерных для его рода. В походе, в отличие от остальных, он частенько опускался на четвереньки.
За ним шел Томас, его драконопас, голубоглазый парень с холмов Сеанта, что по другую сторону залива, напротив Марнери.
Кеп и Базил Хвостолом дружили. В зимних битвах они сражались бок о бок, а теперь на левом фланге боевого порядка эскадрона были объединены с бесплодной драконихой{8} Несесситас.
Драконы приветствовали друг друга тяжелыми шлепками передних лап.
– Я так оголодал, что готов испускать пламя, – проворчал Кепабар.
– Длинный день, все идем и идем, и никакой еды, – отозвался Базил.
Почти никакой. Базил старался на Релкина не смотреть. К счастью, у Кепа нюх был слабоват, он не сумел различить слабый запах акха, все еще висящий в воздухе.
– Говорят, мы снова выступаем, – сказал Томас.
Релкин застонал – его ноги гудели от пяти лиг, которые они протопали за день. Томас был взволнован; он всегда нервничал перед сражением.
– Собираемся ли мы сегодня драться – вот что мне интересно, – продолжил Томас. – Терпеть не могу есть перед боем, меня всегда после этого тошнит. Но сейчас я по-настоящему голоден, и если мы не будем драться, то мне надо что-нибудь съесть, иначе желудок будет ворчать всю ночь.
Релкин никогда не страдал от этих проблем, но попытался проявить сочувствие.
– Сержант Дьюкс сказал приготовиться. Думаю, будет драка.
– Точно? Вот расстройство, все так устали.
Релкин пожал плечами. День был долог, и он предпочел бы хорошенько поесть и растянуться часов этак на десять под одеялом. Но если уж им предстоит драться, они будут драться.
За зиму Релкин побывал во многих сражениях. Теперь у него внутри сидел стальной стержень, которого не было прежде, до кампании в Теитоле.
– Томас, если честно, то будь что будет, понимаешь? Будь что будет – вот девиз рядового.
Томас уныло хмыкнул, а затем указал на огромную каменную голову.
– Чья это?
– Не знаю, но выглядит очень древней.
– В старину строить умели, – хрипло прокомментировал Базил.
Кепабар размял ноги – одну, другую, разрабатывая узлы каждой группы мышц в повороте.
– Ноги болят, Хвостолом?
– Конечно, болят. Мы идем уже двадцать дней. Хорошо хоть не по снегу. Как ты думаешь, будем мы драться?
– Не знаю. Хотелось бы раздобыть мяса на ужин. А то сплошная лапша да клецки.
– Будет драка, будут и тролли на мясо, – сказал Базил.
– Отвратительная гадость, это только в крайнем случае.
Базил пожал плечами.
– Если ты намерен оставаться таким разборчивым, то не знаю, чем тебе и помочь. Тролль не так уж плох – только следует его сделать помягче. Отбиваешь мечом, поджариваешь и потребляешь с акхом и диким луком.
– Куошит! – фыркнул Кепабар. – Это там тебя научили жрать всякую дрянь? Например, рыбу. Могу поспорить, ты ешь даже рыбу. – Последнее слово он произнес с отвращением.
Базил расхохотался.
– Рыба – штука хорошая, особенно жаренная на углях или запеченная в печке. Впрочем, сырую я тоже люблю.
Кепабар хлопнул передней лапой по своему огромному брюху.
– Правду говорят, что драконы из Куоша не такие, как все.
– Голубой Камень – самое лучшее место во всем Аргонате, – гордо сказал Релкин.
– Ах, драконопасы! – буркнул Кепабар. – Жареный тролль на обед, при условии, что будет драка.
– Думаю, будет. Я чувствую, – сказал Релкин.
– Чувствуешь? Не полагайся на чувства, мальчик Релкин.
– У меня всегда такое чувство перед боем. Я знаю, он будет.
– Там где-то налетчики. Только это мы и знаем, – сказал Томас.
Базил жестам обвел перевернутые камни древнего храма.
– Может, тут обитает бог войны, а? Может, бог войны знает, что сегодня мы будем сражаться. Может, бог войны сказал это мальчику, а? Знаешь, мальчишки восприимчивы к подобным вещам.
– М-м-м. – Кепабар посмотрел на Томаса, тот в ответ ухмыльнулся.
– Не знаю я, – сказал Кеп. – У некоторых драконопасов головы деревянные, поэтому я не понимаю, как они могут вообще что-нибудь воспринимать. Может, Релкин другой.
Томас пропустил это мимо ушей.
– Бьюсь об заклад, что Марко знает, кому построили храм.
Релкин кивнул.
– Возможно, очень даже возможно. Марко вырос в землях Арго.
Но задолго до того, как они повстречали Марко Вели, драконопаса Несесситас, вышел приказ выступать. Со стоном они встали на ноги, водрузили на плечи вещмешки и снаряжение и отправились в путь. Они шагали среди разбросанных камней древнего храма. Загадочные пилоны, густо покрытые вырезанными на них рунами Вероната, поднимались из этих камней.
Храм остался позади, и они двинулись дальше, в глубину леса. Их окружали дубы и сосны, горный склон густо порос гемлоком.
Они вышли к небольшому святилищу с барельефами на каменных стенах. Мимо вместе со вторым командиром Пултерсом прошел сержант Дьюкс, высокий, бледный и сильно помятый.
– Поживее, – скомандовал он. – Двигайтесь по этой тропе, пока не увидите лейтенанта Уилда. Он вас расставит по местам.
– Значит, сержант, мы сегодня будем драться?
– Я бы сказал, что ты будешь драться меньше чем через двадцать минут. Двигайте дальше. Нас ждет работа. В гору поднимается вражеский отряд, и идут они быстро.
Остановившись возле святилища, Релкин привел в порядок колчан и взглянул в холодные глаза божества, вырезанного в камне когда-то давным-давно. Бог войны? Релкину лицо показалось довольно свирепым. Поможет ли им этот бог в предстоящем сражении? А если да, то как об этом узнать? У Релкина из Куоша всегда были пробелы по части мистики. Знаки настолько неуловимы, что в них легко ошибиться и принять за случайность.
Конечно, магия была всегда, и всегда ее было достаточно, но в мистической подоплеке великого искусства Релкин был полным профаном. Утомленный зубрежкой Биррака, он прогулял несколько уроков в маленьком храме Куоша.
Святилище осталось позади; они продолжали идти вниз по тропе, что вела через лес к широкому лугу.
Глава 19
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
