Обернувшись, я оглядел наиболее вероятные позиции для засады, но таковых не нашел. Или незримые охранники королевских особ настолько хорошие профессиональны, или настолько же безалаберны.
Вариантов нет, придется спасать принцессу. Но, как именно? Трое вооружённых людей — это не обычные гопники со двора, с которыми можно было бы справиться в рукопашную. Придётся хорошенько подумать и продумать план действий. Эх, насколько же давно я не применял умения, привитые на службе. Как будто это было в прошлой жизни. Ну да…
…Шарлотта в сотый раз пересматривала сохранённые на телефон видео. Вот запись, где его снимают будто бы исподтишка, через маленький проем в двери. Вот уже эта же песня, но он сидит в комнате с низким потолком у какой-то барной стойки, на полках которого нет ничего, кроме хрустальных бокалов. И качество записи уже ближе к студийному. Вот он же, не скрываясь, поёт на маленькой сцене какую-то песню на иностранном языке, и тут вновь запись с телефона в чьей-то дрожащей руке. За его спиной видна часть логотипа заведения «Маленькая Россия», а люди, рядом со снимающим, иногда попадающие в кадр, самозабвенно ему подпевают. Откуда он знает русский? Может шутка Амели про то, что он шпион, вовсе не шутка?.. Столько вопросов вызывает таинственный Мэттью, возникший из ниоткуда. Точнее, слишком резко появившийся на периферии. Вот бы он поскорее отучился, стал аристократом, и тогда… тогда… Он бы точно поставил на место зарвавшегося виконта Слима. Даже отец Шарлотты как-то говорил, что Стэмфорды стали слишком сильно давить на королевскую фамилию, разбогатев сверх меры за последние тридцать лет.
Робкая надежда Шарлотты на помощь дяди в наставничестве Мэттью, и соответственно, в его продвижении в круги высшей знати, пошли прахом с его неожиданной смертью. И снова, всплывший в памяти образ дяди, всегда доброго и исполняющего капризы любимой племянницы, растормошил едва начавшие затягиваться на сердце шрамы от потери близкого человека, и Шарлотта, уверенная в том, что она здесь одна, расплакалась навзрыд. Громко, не таясь, выплёскивая копившиеся несколько дней слёзы, хлюпая носом, как какая-нибудь обычная маленькая девочка, а не росшая под постоянным контролем леди королевских кровей.
Слёзы уносили вместе с собой горечь утраты, оставляя после себя только светлую память об одном из немногих людей, которых Шарлотта могла бы назвать близкими. Мать с отцом, брат, может быть, Амелия, вот и всё. Еще хотелось бы что бы и Мэттью стал близким. Странное желание, непонятное даже для самой Шарлотты, вовсе не вызывало в ней отторжения. Даже задумываясь над причинами такого необоснованного предрасположения к юноше, она никак не могла понять первопричину. Будто на генном, родовом, подсознательном уровне Шарлотта знала, что хочет, чтобы Мэттью был рядом. Несмотря ни на что. Вопреки всем и всему. Она готова броситься в пучину, разорвать все связи с семьей, если вдруг они будут против…
— Почему?.. — вслух прошептала Шарлотта, вглядываясь в синеву неба сквозь густые дубовые кроны, но ответа, конечно же, не получила. Вместо ответа она услышала треск веток, чьи-то матерные слова вполголоса.
— Кто здесь? — девушка резко встала и приняла позу, наиболее удобную для схватки. Выставила правую руку перед собой, чуть согнув колени. Кто бы не пришёл, принцесса будет готова. А прийти могут только абитуриенты. Может быть, даже Мэттью, если понял её намёк на салфетке.
Но на поляну, отряхиваясь от прошлогодней листвы, сухих веток и желудей, вышли трое неизвестных, каждый из которых держал оружие. Простенькое, почти охотничье, но оружие. Смертельно опасное для девушки, которая еще не научилась ставить полноценный щит.
— Кто вы? — с нарастающей опаской спросила девушка, разглядывая появившихся неожиданно вооружённых парней, которые, закончив с одеждой, медленно, с широкими улыбками на лицах, стали приближаться.
— Не подходите! — предупреждающе покачав выставленной рукой, воскликнула Шарлотта, чувствуя, как сердце её учащенно бьется. — Я ифер, и если вы сделаете еще один шаг…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Её прервал долговязый парень, приложив ружьё прикладом к плечу:
— Пока ты будешь готовить ствол, прЫнцесса, все три ствола успеют уже отстреляться!
Все трое захохотали, Шарлотта же пыталась найти выход из ситуации.
— Что вам нужно?.. Если вы пришли за пуговицей…
— Мы пришли за вами, ваше высочество! — вновь прервал её тот же долговязый, изобразив шутовской поклон, но продолжая держать её на прицеле. — Но и с пуговками успеем наиграться…
Вновь взрыв хохота, причину которого девушка не поняла. Но стало ясно, что эти трое пришли именно за ней. Шарлотта впопыхах пыталась вспомнить, как её учили действовать в таких ситуациях. «Самое главное — не делать резких движений и не угрожать похитителям. Действовать так, как они скажут. И ждать. Либо возможности использовать Эфир и сбежать, либо приезда подмоги…» Отдаваться в руки этим троим девушке не хотелось ни в коем случае, поэтому девушка решилась бороться до конца. Поэтому, стиснув зубы, встала в боевую позицию. Хоть одного, но успеет ранить.
— Ого, да ты прям боевая! — поцокал языком долговязый, — серьезно? Против ружья двенадцатого калибра? Кокни, толстый, вы только посмотрите на эту мышиную смелость! — долговязый обернулся со смехом на своих подельников. Толстый, который стоял чуть в отдалении, лишь усмехнулся, второй же, хлипкий на вид. невысокий парень с длинным носом засмеялся, как будто это самая лучшая шутка в его жизни. Долговязый же обернулся обратно, с оскалом приложив щеку к оружию:
— Хочешь поиграть — давай! Только сними с пальца перстень и брось на землю. Быстро!.. Если не хочешь, чтобы я прострелил тебе колено или твое смазливое личико.
Не найдя выхода из ситуации, да и боясь быть застреленной, Шарлотта повиновалась. С силой потянув, сняла с себя Эфирный перстень, и неловко бросила его в паре шагов от себя.
— Ты что, каши мало ела?.. — раздражённо спросил долговязый, но, не дожидаясь ответа, чуть повернув голову, приказал: — Кокни, забери цацку.
Щуплый парень, откинув ружье, висящее на плече, за спину, сразу же метнулся за лежащим на траве, поблёскивающим на солнце, предметом. Забрав, сразу же отбежал подальше, будто боясь, что Шарлотта его догонит.
— Ну вот, теперь можем и потанцевать… — долговязый, похоже, главный в их тройке, отбросил ружье на траву, и вразвалку стал приближаться к девушке. — Толстый, будь наготове, и, если её высочество что-нибудь начнет вытворять, стреляй, понял?
Тот в ответ лишь кивнул, перехватив ружье поудобнее.
Шарлотта подготовилась. Бытность принцессой подразумевает и такие риски, поэтому, какое-никакое обучение самообороне она проходила. И надеялась, что сейчас сможет хоть что-то сделать. Если справится с одним, уже будет легче. Двое — это не трое.
— Ну, у нас «белый танец», или предлагаешь начать мне? — не прекращая ухмыляться, спросил подошедший, оказавшийся почти на голову выше её, парень.
Девушка уже хотела было что-то ответить, но где-то неподалёку послышался громкий хруст веток.
Веселье с лиц напавших быстро сошло на нет, сменившись настороженностью.
— Что это было? — оглядел соучастников главный, — Кокни, иди проверь…
— Почему я?! — испуганно-удивлённо переспросил щуплый, но увидев обозлившееся лицо долговязого, вздохнул, и осторожно направился внутрь леса, ведя стволом ружья в разные стороны.
— Ты успела кого-то предупредить?.. — долговязый резко, слишком резко для обычного человека, приблизился к девушке и сильно сдавил её за горло. От неожиданности и от невозможности вздохнуть девушка не могла соображать и действовать, оттого она лишь судорожно мотала головой, схватившись за тонкую, но крепкую руку.
Но тут раздался еще один звук. Но не хруст, а отчаянный крик. Громкий и пронзительный, полный боли, крик, от которого птицы на стоящих рядом деревьях всполошено взлетели.
Двое оставшихся парней побежали в ту сторону, откуда слышался затихающий крик, на ходу заряжая ружья. Шарлотта, чью шею только-только отпустили, упала на колени, выравнивая дыхание, и потирая сдавленное горло. Надо было бежать, но ноги её не слушались. Тело, от нехватки воздуха, будто было наполнено ватой.
