Проверка только подтвердила мои предположения, что портал был на теле бойца. Тут и пыль, и то что только мы вдвоём, при тесном и плотном контакте, переместилось в эти места. Вот так встал, отряхиваясь, а я был в лётном комбинезоне, шлемофон потерял во время драки, комбез в грязи, в траве пожухлой, тут стирать надо. Скинул ботинки, снял комбез, потом постираю, достал обычную рубаху, а то жарко, брюки, и лёгкие туфли, переоделся и направился к полевой дороге. Тут до неё метров триста. Это заливной луг, как я понял, чуть дальше берег реки и даже болото видно. А вот за дорогой уже засеянное поле. Кстати, «Глаз» показал за рощей деревню, та на берегу реки стояла, этой самой, что недалеко текла. Я приблизил изображение, несколько мужчин общались на улице, и только вздохнул. Среди мужчин был милиционер, не ошибёшься, синие галифе и синяя гимнастёрка, кобура над правой ягодицей. А главное, петлицы. Пустые к слову. Как и в НКВД, в милиции, если с армейскими званиями брать, на две ступени выше. Если тут просто милиционер, то в армии он был бы сержантом. Странно, простой милиционер и с кобурой, револьвера вроде бы. Им же карабины положены? Это я точно не знаю, просто уточняю вслух. Я отвернул от дороги, делать мне там в принципе нечего. Укроюсь в кустах у на берегу реки, а как стемнеет, полечу прочь. Надо ещё определится где я. То, что другая планета, и это Земля, факт. Места вроде знакомые, но не могу понять где я. Вот так устроил лёжку, летний спальник, даже в речке искупался, а жара серьёзная, тёплая водичка, и вскоре уже спал в тени.
Оказалось, я не так и далеко от Горького находился. На линии Горький-Воронеж. А железная дорога та из Москвы на Куйбышев шла. И не первый год войны, не сороковой, и даже не сорок первый. Было второе июня сорок второго. Война шла.
Не стоит думать, что я горевал. Меня всё устраивало. Да я в прошлом мире как дичь был, вон, даже в ловушку попал. А тут меня никто не знает, даже отвоюю честно и закончу войну фронтовиком. Встряхнуться хочу после этих пяти лет. Имея амулеты защиты, да и другие, шансов дожить до конца войны, не просто велики, а огромные. Есть конечно разные случайности, но постараюсь обойтись. Сам я один был, в печатке пусто, мои китаянки со мной два года путешествовали пока не осели в США, я им новую придорожную гостиницу купил, с кафе, в штате Вирджиния, они ею владеют и там живут. Гражданство сделал, права и машину купил. Порядок. Моё личное хранилище и перстень заполнены, килограмм по десять свободного есть, но и только. Хотя нет, в главном хранилище почти тонна свободного. Я авиационного топлива изрядно потратил за последнюю неделю поисков. Ладно, не об этом сейчас. То, что война уже идёт, понял по десятку высотных бомбардировщиков «Юнкерс-86», что шли строем ночью на высоте где-то девять тысяч метров. Причём, в ту же сторону что и я. Бомбили заводы Горького, как я понял, под их шумовой маскировкой и добрался до окраин города. Даже поспать успел на опушке леса. А с утра на рынок. Так и разведал. Особо я не раздумывал. У меня несколько пачек документов в запасе, гражданина Советского Союза тоже. Есть два паспорта, что выданы в сороковом году. Несколько и позже. Думаю, подойдут. В военкомат я сразу не пошёл, двинул к знакомому дому. С соседями пообщался. В этой истории извещение о смерти Германа Одинцова пришло за день до начала войны. Здесь он погиб.
Воевать простым бойцом не особо хотелось, да и мне двадцать семь лет с хвостиком. Пусть я чуть омолодил себя, но на двадцать три точно выгляжу. Честно говоря, простым бойцом начинать не хочу. Как бы в командиры выбиться? Тут по призыву звания вполне давали, согласно занимаемой должности на гражданке. Ладно, что-нибудь придумаем. У военкомата ожидало несколько семей, похоже новый призыв. Уточнив у дежурного к кому мне, мол, не местный, родные края оккупированы, а воевать хочу. Тот сообщил кабинет, это второй этаж, туда и прошёл. Пришлось подождать, пока меня не принял пожилой капитан, с пустым рукавом френча, и орденом «Красной Звезды».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Давай документы и коротко о себе, - велел тот, протянув правую руку.
- Лазарев Игорь Андреевич. Пятнадцатого года рождения. Из Киева.
- Где год пропадал?
- В местах не столь отдалённых.
- За что сидел? - посмотрев на меня, уточнил капитан.
- Убийство.
- Справку об освобождении, - снова протянул тот руку
- Так сдал же, вон паспорт в Казани получил. Думал в Москве призваться, да решил у вас это сделать.
Это да, паспорт казанский, я изменил год выдачи с сорок третьего на сорок второй. Довольно неплохо получилось.
- Служить приходилось?
- Да. Старший лейтенант РККА. Киевский военный округ. Убил сослуживца. Звания судом не лишали. На зону попал за месяц до начала войны.
- Удостоверение? - в этот раз руку протягивать не стал.
- Сказали, что утеряно.
- Последняя занимаемая должность?
- Командир стрелкового батальона. Четыре месяца занимал, пока под суд не попал.
- Причина убийства?
- Несчастный случай. Рикошет от железной трубы. Стреляли из пистолетов по мишеням. В необорудованном месте. Суд не признал несчастным случаем, у нас были недружественные отношения с погибшим. Свидетели об этом сообщили.
- Хм, ясно.
После чего задал мне несколько специфических вопросов по управлению подразделениями уровня рота-батальон. Я ответил на них спокойно, без запинок
- Ожидайте тут.
Капитан вышел с моим паспортом, а я остался стоять в кабинете, сесть мне никто не предложил. Минут двадцать отсутствовал, после чего вернулся.
- Значит так, товарищ военный комиссар решил восстановить вас в звании, тем более раз никто вас его не лишал. Командиров не хватает. Батальон вам конечно не дадут, но рота может быть. Сейчас всё оформим, а вы пока на медкомиссию. Сейчас напишу личное дело, и выдам справку.
Я немного офигел, просто так решил языком почесать, а сработало. Конечно старлей, это не подполковник, но и это неплохо для начала, надеюсь получится, а так за день не успел всё сделать, и только третьего июня, на следующий день, я получил командирское удостоверение на имя старшего лейтенанта Лазарева. Форму я не строил, мало ли не получится? Так что меня назначили командиром команды призывников, я их завтра повезу в Москву, там пополнялось несколько дивизий. А пока на склады, где получил не командирскую форму, а красноармейскую, но в петлицах кубари. Нашивки пришил. Оружие получил, пистолет «ТТ». Пятьдесят патронов в запас. Помимо ремня, кобуры, планшетки и пилотки я получил вещмешок с полотенцем, мыло, фляжку, и котелок с ложкой. Вообще это в части всё должны выдать, но мне ещё в Москву нужно ехать, в пути что-то иметь стоит. Итак немало не выдали. Шинели нет, кружки, каски. Да и много чего другого. Однако я подогнал форму под себя, час работал иголкой с ниткой, форму надел, белое исподнее одно, зато портянки выдали две пары. Сапоги неплохие. Старые запасы, как я понял. Вот так вернулся к военкомату, тут рядом общежитие, меня там устроили, вот и эту ночь решил переночевать. А пока мне новобранцев, многие ещё присягу не приняли, приказали погонять, научить шагистике. Я опытный командир, нашёл сержанта, тот из старослужащих, и приказ ему этот же выдал. Так что сержант гонял молодняк, а я в тени отдыхал, поглядывая на сброд молодёжи и довольно зрелых мужчин. Пока строем это не назвать, но исправляются. Сержант молодец. Его на семьдесят человек конечно мало, однако ничего, громким рыком компенсировал все неудобства.
Недолго я на лавочке посидел. Помдежурного срочно к военкому велел идти. Так что поспешил в кабинет нужного командира. Тот по телефону разговаривал, указал рукой на стул, и сказал в трубку:
- Комбата я тебе нашёл, а где комиссара найдёшь, не знаю. У меня пока нет. По госпиталям поищи, из выздоравливающих. Быстрее будет если кого пошлёшь. Всё, давай.
Положив трубку, тот отпил чая из кружки и сказал мне:
- Значит так, через час, через нашу станцию будет проходить воинский эшелон. Стрелковый батальон перекидывают к передовой. Стрелковый полк сформирован в Свердловске. Там погибли комбат и комиссар батальона. Подозревают диверсию. Следственные органы работают. Вы примите этот батальон. Всё ясно?
