— Это не поможет тебе завоевать каких-либо друзей. — Хантер посмотрел на меня так, словно у меня было всего несколько клеток мозга.
Его брат, Пинки или Бинки — я не знал, потому что забыл оба их имени — появился, как будто был готов найти себе слюнявчик.
Я сделал глубокий вдох. — Вы, ребята, не понимаете, что произойдет после того, как Лаксены захватят Землю, верно?
Выражение лица Лозо, говорило, что ему было наплевать на это.
— Думаешь, нас волнуют люди? Они... бесполезны для нас.
Я всерьез начал сомневаться в его интеллекте.
— После того, как они захватят и подчинят себе каждого человека, они придут за вами, ребята. Возможно, вы и не волнуете их сейчас, Но потом они вспомнят о вас. И в последний раз, когда я проверял, Лаксены доминировали над Аэрумами.
Лозо фыркнул. — Они не доминировали над нами.
— Разве? — вмешался в разговор Арчер. — Потому что вы здесь, на Земле, живете под землей, в тоннелях метро. Просто подумал, что стоило обратить на это внимание.
— Он типа прав, — добавил я, ухмыляясь. — К тому времени, они уже научатся бороться с вашим видом, — продолжил я, надеясь, что хотя бы один из присутствующих здесь Аэрумов мог воспринимать логику. — Прямо сейчас, они понятия не имеют, как это делать. Это будет, словно проклятый шведский стол для вас. Но позже? После того как начнут контролировать Аэрумов здесь и там? История повторится.
— История никогда не повторится, — фыркнула женщина Аэрум. — Они никогда не будут управлять нами снова.
— Продолжайте говорить себе это, в то время как прячетесь здесь, внизу, — парировал я.
Пинки— думаю, это был Пинки — зашевелился.
— Мы не прячемся.
— В целом, похоже на то, что вы, ребята, прячетесь.
Кэт посмотрела поверх моего плеча, и Лозо бросил на нее такой взгляд, что мне захотелось вырвать его гортань и затолкать ему в рот. — Я имею в виду, как наблюдатель со стороны, я бы сказала, что вы, ребята, прячетесь.
Хантер зажмурил глаза так, словно у него неожиданно разболелась голова.
Последовала тяжелая поступь, и Лозо оказался в пределах диапазона удара-по-
заднице. Он не смотрел на меня. Мои руки сжались в кулаки.
Остынь, предупредил меня Арчер.
— Ты не просто сторонний наблюдатель, — сказал Лозо Кэт, его голос был таким же густым, как и окружающие его тени. — Ты шлюха Лаксена, за которым прячешься.
Я напрягся. — Что...
— Подожди. Простите. — Кэт выскочила из-за моей спины и подняла руку. — Во-
первых, я никогда не была ни для кого шлюхой. Во-вторых, я не прячусь за ним. В отличие от некоторых людей.
Лозо склонил голову в сторону.
— И в-третьих? Ни один из вас в этой комнате — ни один из вас — не был причиной разрушения ваших планет, правильно? Или кому-то здесь достаточно лет, чтобы он мог быть причастным к войне между вашими видами? — Когда никто не ответил, она покачала головой. — Вы, ребята, смешны! Все вы.
Холодные струи воздуха ударили в нескольких направлениях. Не хорошо. — Э-э, Котенок...
— Заткнись, — отрезала она, и мои глаза расширились. — Ты такой же плохой, как и они.
— Что, что? — сказал я.
Клон Хантера приподнял бровь.
— Я почти хочу услышать продолжение.
Послышалось еще больше смешков с галерки.
— Оба вида ненавидят друг друга только из-за того, кем вы являетесь, — Кэт почти кричала.
— Ну, они вроде как были созданы, чтобы уничтожить нас, так что... — я замолчал.
— А они устроили массовое уничтожение нашего вида и поработили наш народ, — сказал Лозо, его голос стал похож на змеиное шипение.
— А-ах, а-ах, а-ах. Нытье. Вот все, что я слышу. — Кэт взмахнула руками. — Позвольте мне дать вам краткую историю человечества. Мы, постоянно, систематически притесняем друг друга из-за религии и расы, творим гораздо худшие вещи, чем то, что ваши два вида сделали друг с другом, и больше, чем учитель истории может рассказать во время урока. С самого начала, мы причиняли боль друг другу из-за разных глупых вещей.
— Что ж, это довольно пылкое утверждение для человека, — сухо сказал брат Хантера.
— Ты не понял. — На секунду, я действительно думал, что она собиралась топнуть ногой. — Несмотря на то, что многие расы на этой планете так много враждуют между собой, когда приходит серьезная проблема, мы всегда объединяемся. Всегда. Почему?
Потому что мы знаем, что существуют некоторые моменты, когда мы должны бороться вместе, что мы и делаем. Потом, когда все закончится, мы снова будем ненавидеть друг друга. Это нормально.
Лозо застыл, уставившись на нее.
— Боже! — Кэт топнула ногой. — Почему вы все не можете поступить как люди хотя бы один раз?
Повисло молчание, а затем Лозо спросил:
— Ты хочешь, чтобы мы забыли все, что они нам сделали и продолжают делать?
— Нет. Я хочу, чтобы вы это помнили, — сказала она. — Я хочу, чтобы вы помнили все, что они вам сделали, потому что эти Лаксены— те, которые только что прибыли на эту планету — они вроде как полностью поимели вас. Не Деймон. Не я. Не большинство Лаксенов, которые уже давно живут здесь. Ваши враги — захватчики. Я хочу, чтобы вы помнили это.
Он сжал губы. — Как будто есть разница между ними.
Кэт недоверчиво покачала головой. — Вещи не всегда делятся на черное и белое. И если вы действительно думаете, что то, что происходит после вторжения Лаксенов, вас не касается, тогда... ну, удачи с этим.
Лозо отвернулся, его взгляд скользил по массе его приспешников. Мгновение он был так же безмолвен, как окружающий его воздух. Крошечные волоски на моих руках встали дыбом, а затем он рванул вперед, направляясь прямо к Кэт.
Я резко обернулся, приняв свою истинную форму, когда Лозо быстро схватил Кэт.
Он швырнул ее в ближайшую стену, сжав горло руками.
Раскаленная ярость взорвалась внутри меня. Звук, вырвавшийся из моего горла, был грубым и животным. Я метнулся вперед, крича в ярости, когда брат Хантера вместе с другим Аэрумом вцепилась в мои руки. Спустя всего один удар сердца, еще один Аэрум оказался на моей спине, толкая меня вниз, на скользкий, холодный пол. Мне не нужно было оглядываться, чтобы понять, что Арчер был также окружен.
Я боролся, используя источник, но эти три Аэрума были крупными ребятами — определенно не юнцы — и они были сильны, словно недавно кормились несколькими Лаксенами. Свет пульсировал и вспыхивал, потрескивая в воздухе. Я поднял голову, видя мир в белых и красных тонах.
— Что, ты думаешь, мешает мне оборвать твою жизнь прямо сейчас? — зарычал Лозо в дюймах от ее лица.
— Ничего, — выдохнула она. — Но что... что мое убийство решит?
— Это развлечет меня, — Лозо наклонился к ней, вторгаясь в ее личное пространство. Он наклонил голову на бок, и даже с того места, где я был, я смог увидеть, как его взгляд двинулся вниз по ней. — И уверен, я буду наслаждаться.
Я взбесился.
Чистая энергия прокатилась через меня, расширяясь в порыве света. Аэрум на моей спине был отброшен как погремушка. Я поднялся, увлекая брата Хантера и его приятеля следом. Сила исходила от меня бурными волнами, я хлопнул руками, ударяя головы Аэрумов друг о друга.
Они грохнулись на пол.
Я начал двигаться вперед, ненадолго останавливаясь, чтобы с полулета всыпать стремительного меняющему свою форму Аэруму по первое число, а затем схватить другого за подбородок, и откинуть его в толпу Аэрумов.
— Отпусти ее, — сказал я, возвращаясь в человеческую форму, Источник потрескивал и гудел в моей руке. Мое сердце колотилось, пол под ногами начал трястись.
— Или я обрушу это чертово место на всех нас.
Лозо глянул на меня через плечо. — Смотрю я на тебя и твое большое, плохое "Я".
Р-р-р.
— Ты пока еще ничего не видел, — зарычал я. — Даю тебе пять секунд, чтобы убраться к черту от нее. Раз. Четыре. Пя...
Он отпустил ее и полностью уставился на меня. — Не думаю, что ты знаешь, как считать.
— А я не думаю, что ты хочешь жить.
