Не хочу, чтобы он видел меня. Сейчас. Когда я так подавлена и слаба, а воспоминания последнего разговора картинками пробегают в голове.
Но это не он.
Медленно открываю глаза, насколько позволяют силы, и сталкиваюсь со знакомыми темными глазами доктора Коннора.
– Давно не виделись, Элизабет.
– Это точно. Я в вашей клинике, да?
– Да. В этот раз без пулевых ранений, – иронично улыбается доктор. Если бы не моя слабость и не мысли о том, что произошло, то я бы поддержала его игру. Странно, что я пришла в собранном состоянии. По крайней мере, физически. А морально? Сложный вопрос. Учитывая то, что недавно я попала в плен шантажиста вместе с…
– Где Аманда? – тут же подскакиваю, но падаю обратно – силы не позволяют полноценно встать из-за слабости и головокружения.
– С ней все хорошо.
Мой облегченный выдох, кажется, слышат все пациенты клиники доктора Коннора. Боже… С ней все в порядке. Она жива. Я успела ее спасти или… Но когда? Мне казалось, что я выключилась во время какой-то ударной волны. Интересно, что это было?
– У нее легкое головокружение от снотворного, – продолжает доктор, – но не переживай, это временное явление.
– От снотворного? Но как…
– Этот вопрос я хотел задать тебе. Твой муж молчит, а я не в курсе событий.
Мой муж… Когда он успел им стать? Неприятный укол задевает грудь при воспоминании о Себастьяне. Снова.
– Мне не нужно напоминать, что ребенку противопоказано это лекарство без рецепта врача?
– Не стоит.
– Надеюсь, мы больше не увидимся в подобных условиях. Любишь искать приключения.
– Скорее они находят меня, – усмехаюсь в ответ доктору, но в глубине души разрастается огромная дыра сожаления и боли, стоит только вспомнить, что я пережила за последние недели.
– Поправляйся, я позову мистера Гранда.
– Может, не…
Не успеваю возразить – Себастьян заходит сам, стоит доктору подойти к входной двери. Они пожимают друг другу руки, Себастьян что-то произносит одними губами, но я толком ничего не разбираю. Доктор Коннор покидает палату, а я остаюсь один на один со своим мужчиной. Со своим ли? Только вчера мы разошлись, я сбежала от него с Амандой.
Очень спонтанно и опрометчиво.
Знаю, что мой поступок глуп. Пока я ехала в машине вместе с шантажистом, множество раз успела пожалеть о том, что сбежала так быстро и не обговорила ничего с ним. Мы семья. Мы были семьей. Мы могли решить ситуацию вместе, но каждый действовал по-своему. Шел своей дорогой.
Возможно, наш путь должен быть таким, трудным и тернистым. Но не по отдельности.
– Ты как?
Себастьян садится рядом на край койки и берет меня за руку. Только сейчас замечаю, какие у меня холодные ладони, и какие теплые у него. Они согревают, дают надежду на… что? На будущее? На то, что не все потеряно? Ведь я люблю его. Люблю такого, какой он есть. А он?
– Пойдет. Что с Амандой?
– С ней все в полном порядке. Я волновался за вас. Чуть не умер за эти часы. Вас напоили снотворным и оставили в здании с бомбой. Мы вытащили вас вовремя.
Боже! Они хотели подпалить нас в прямом смысле этого слова? Убить таким изощренным способом? Мамочки! Как хорошо, что Себастьян появился вовремя и снова спас мою шкуру. В груди тут же нарастает чувство вины за необдуманный поступок. Черт! Не думала, что оно так сильно съест меня или того хуже – разорвет на части. Я подставила не только себя, но и мою малышку. Как она? Что пережила за минуты моего отсутствия? Когда мы пересаживались в машину, она недоверчиво посмотрела на шантажиста, но послушалась меня и ехала рядом, глядя мультики в планшете. Это была моя просьба, чтобы отвлечь ее и не навредить морально.
Я ужасная мать, ужасная женщина. Черт!
– Прости меня, – шепчу, боясь посмотреть в глаза Себастьяна. Однако он поднимает мое лицо костяшками пальцев и шепчет также тихо, интимно:
– За что?
– За то, что ничего не рассказала тебе. Мы должны были действовать вместе, но разделились. Это неправильно.
– Это ты меня прости. Я недооценивал твои силы.
– Мы облажались, – горько усмехаюсь, глядя в родные глаза любимого. Именно любимого, а не чужого мужчины, играющего со мной во взрослые игры. Замечаю, как они светятся в глубине, как свет поглощает тьму, оставляя родные искрящиеся лучики.
– Главное, что нас больше никто не побеспокоит. Я уничтожил Родригеса.
– Это кто? – недоуменно спрашиваю у Себастьяна. Его выражение лица такое же непринужденное, но вместо тепла в его глазах появляется ярость.
– Он отец одного паренька, с которым я воспитывался у отца. Мальчишку похитили совсем маленьким из мести к Родригесу, затем увезли на обучение, а я в это время сбежал. Спустя годы мы сотрудничали некоторое время. Я помог ему с сайтом эскорт-услуг, добывал информацию для отца, он взамен обещал выход на мировой рынок и полную неприкосновенность. Как видишь, вторую часть сделки он провалил, когда покусился на меня.
– Значит, это он… меня…
Не могу произнести слова вслух, вспоминая, что он творил со мной и какие мерзкие слова произносил.
– Да.
– Зачем ему нужна была твоя смерть?
– Он считал, что я последователь отца. Хотел сломать жизнь всей семьи. Он засадил в тюрьму многих, подружился со мной. Я не думала, что он как-то питал обиду на меня. Видимо, смерти отца ему оказалось мало.
– Что теперь? Что теперь с тем Ричардом.
– Он продолжит учиться и наладит свою жизнь. Думаю, ему это нужнее всего.
– А тебе? Что тебе нужнее всего?
Себастьян некоторое время сидит на месте, не отрываясь. В его глазах вновь появляется тепло и нежность. И любовь, к которой я привыкла. Сколько бы мы не пережили бед, он никогда не исчезнет из моей жизни. Не испарится и не улетит. Потому что я не позволю.
– Мне нужна ты и наша дочь, – отвечает он серьезно. – Кажется, мы собирались вместе под венец?
– Вместе. Навсегда.
