– Уф.
Патрик размышлял. Может быть, Мэйв питает какую-то особую любовь к китам, особенно этим самым белугам? А может быть, она когда-то водила Мару смотреть их, еще когда та была маленькой? Или этот подарок решил ей сделать кто-то из ее учеников? А может быть, это и впрямь была ошибка и подарок исходил от страхового агента, или бакалейщика, или чудака-слесаря из автосервиса?
– А как оплачено членство? Сохранился ли в файле номер кредитной карты?
– Платили наличными. У меня помечено, что курс на тот день был невыгодным для клиента. Ему пришлось переплатить. Вот мои расчеты…
– Какой такой курс?
– Курс обмена, меняли канадские доллары на доллары США, – объяснила Виола. – Валюта-то была канадская.
– У вас сохранился конверт?
Улыбнувшись, Виола покачала головой:
– Простите, но я не знала, что нам придется вести расследование по делу о подарке.
Патрик улыбнулся ей в ответ. На мгновение ему показалось, что она с ним заигрывает. Но на пальце у нее было обручальное кольцо, и вся комната пестрела семейными фотографиями. Он так отвык от амурных дел, что с трудом стал улавливать разницу между дружеским подшучиванием и флиртом. Сандра ему не раз говорила, что он безнадежен – во многих отношениях.
– Послушайте, – сказала Виола. – Чтобы как-то вас утешить, я отведу вас на шоу дельфинов.
– Дельфинов?
– Да, но там ненадолго появятся и киты, Пурга и Снежинка. Таким образом, вы сможете узнать, как выглядят белуги, и доложить миссис Джеймсон, что стоит приехать их посмотреть.
Патрик поблагодарил ее, пожал руку и взял билет. Кто же все-таки подарил Мэйв членство в клубе и какое отношение ко всему этому имеют белуги?
Он направился к морскому театру и устроился на своем месте; вокруг него сидели туристы из Бруклина. Посещение аквариума входило в программу автобусного тура, и, прислушавшись к тому, что говорила сидящая рядом с ним женщина, он понял, что помимо аквариума им предстоял еще осмотр морского порта, после которого намечался обед и шоу в казино. Одна женщина состояла в разводе, другая оказалась вдовой. Вдова рассказывала о том, как ее внуки любят посещать шоу в дельфинарии.
Щуря глаза, Патрик смотрел на бассейн. Он думал о Мэйв, о том, как сильно она скучает по внучке, о том, что она так и не видела свою правнучку или правнука, которого носила под сердцем Мара.
И вообще, что он здесь делает? На девяносто пять процентов он всегда был уверен в том, что Мару убил Эдвард Хантер, что он спрятал ее тело там, где его никто никогда не смог бы отыскать. Но оказалось, что оставшиеся пять процентов все же обладали достаточной силой, чтобы Патрик пустился по безумным маршрутам, вплоть до того, что забрел в морской театр.
Какой-то морской биолог занял место на платформе и начал разглагольствовать о дельфинах-бутылконосах, потом об атлантических дельфинах. А потом в бассейн выпустили настоящих дельфинов – Патрик не проследил, какого именно вида, – и они начали подскакивать в воздух, словно цирковые дрессированные животные, и проделывать разные трюки: дуть в рог, ловить кольца, играть в мяч.
Патрик вспомнил, как они с Сандрой ездили в «Мир Моря». На Сандре были белые шорты и голубой бюстгальтер, и ей очень хотелось загореть. Патрик намазал ей плечи кремом для загара, но ему хотелось забыть про всех на свете дельфинов и вернуться в гостиницу. И теперь он тоже сделал над собой усилие, чтобы еще ненадолго остаться. Один из дельфинов по имени Сахар плюхнулся в воду, взметнул фонтан брызг, и пол аудитории мигом промокло.
Затем дельфины уплыли, и голос ведущего вдруг стал чрезвычайно серьезным. Патрик испытал жалость к ученому, которому приходилось сидеть здесь, в бассейне, и заставлять дельфинов выделывать всякие штуки. Патрик даже расстроился. Но вдруг поверхность воды раскололась, и над водой показалась голова большого белого существа.
Патрик застыл от удивления, увидев перед собой существо гигантских размеров. Кит, настоящий кит, прямо здесь, в бассейне «Мистик Аквариум», штат Коннектикут!
– Это Снежинка – наш старейший кит-белуга, – объявил ведущий. – Ее сестра, Пурга, сегодня отдыхает и выступать не будет. Обе сестры родом из северных вод, из приморской Канады, и мы…
Судя по возгласам в зале, многие дети были разочарованы тем, что не увидят Снежинку. Патрик неожиданно для себя встал, протиснулся мимо женщин из Бруклина, еще раз оглянулся посмотреть на белого кита. Глаза животного были ясны и внимательны. Патрик почувствовал, как они проследили за ним до двери, глядя, как он уходит. Это было необыкновенное ощущение – чувствовать, как за тобой следит кит.
Значит так. Ученый сказал, что белуги родом из Канады. Виола говорила, что за членство в обществе платили канадской валютой. Патрик пытался припомнить – было ли в деле Мары Джеймсон какое-нибудь упоминание о Канаде?
И он поспешил на корабль, чтобы поскорее вернуться к старым бумагам и уточнить этот момент.
***
Мэйв чувствовала себя неважно. Зной сомкнулся над Хаббардз-Пойнт, и все, в том числе Роуз и Мэйв, поникли. Она стояла на заднем дворе, наполняя желтую лейку из шланга, когда до нее донесся звук хлопнувшей дверцы автомобиля. Наверное, это сын Клары повез детей купаться, решила она. Прислонившись спиной к стене дома, она окатила ноги из шланга. Кран выступал из угла дома, как раз рядом с небольшим цементным крутом. Мара любила выкладывать что-нибудь из необычных материалов. Она шила маленькие одеяльца, маленькие подушечки, вешала вышивки на стену, вышивала закладки для книг. Но эта композиция доставила ей особую радость и гордость. Мэйв помогала ей замешать цемент, они вылили его в круг диаметром в один фут, и Мара вдавила во влажный цемент ракушки, морское стекло и большой доллар из песчаника. И тем не менее получилось красиво.
– Здравствуйте, Мэйв, – раздался знакомый низкий голос, который последние несколько лет можно было услышать исключительно по телефону.
Мэйв подскочила. Это был Эдвард, и в руках он держал небольшой блестящий голубой пакет. Он был по-прежнему высок, широкоплеч, уверен в себе. Поверх хаки на нем была рубашка навыпуск. Ни пояса, ни носков. Блестящие легкие кожаные туфли. Часы «Ролекс», те самые, что Мара купила ему на деньги, доставшиеся ей по наследству. При виде этих часов все внутри у Мэйв перевернулось, и ей пришлось буквально ухватиться за стену дома. Она взглянула в глаза Эдварду – и они тоже оставались прежними, с холодной черной искрой. Ледяными и в то же время жгучими. Самыми ненавистными глазами, которые ей приходилось видеть. Черные волосы зачесаны назад, и загар – от игры в гольф, а может быть, в нынешнем году это теннисный загар, а может быть, он приобрел яхту и стал яхтсменом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
