-- Вот оно! -- Колян засмеялся облегченно. -- А мы с Джульеттой всех на ноги подняли. Нужно видеть, как чиновники поликлинику штурмуют, в попытках вернуть вечную жизнь. Килограммами дерьмо на анализ сдают и мочу декалитрами. Я в панике, едва курить не бросил. Кстати, а почему меня зацепили?
-- Такое дело, -- смутился Петрович. -- Тебя лишили бессмертия за убийство Обломка. Да, я помню, в порядке самообороны, и тем не менее.
-- Опять не вяжется, -- Колян внимательно смотрел на Петровича. -- Братец навалился вчера, а я отразился в зеркале позавчера?
-- Эх, -- совершенно смущенный Петрович зашарил руками по столу. -- В общем так. У нас такая же контора, такой же бардак, и такие же накладки. Доволен? Тебя включили в общий список случайно, и никто не захотел отвечать за ошибку. Указ, как-никак, кровью начертан. Ну и подыскали достойную причину. Так-то Обломок давно всем поперек горла.
-- И вместо благодарности и ценного подарка лишили бессмертия?
-- Уверен, здесь Джульетта твоя разлюбезная подсуетилась. Она из высших по рождению: дарит жизнь и смерть и никому не подотчетна.
-- И судьям?
-- Она выше...
-- А мне утром на чердачке ни слова: женщина-вампир, прежде всего, -- женщина, за это их и любим. Стало быть, аукнулась вечное житье-бытье?
-- Да, улетела, испарилась бессмертная начинка, но может вернуться, когда люди станут лучше.
-- Значит, не вернется. Жаль. Привык быть молодым и неуязвимым, а теперь придется амплуа менять, например, физруком в школу. Стареть потихоньку в сугубо женском коллективе. А как чиновники? В одночасье перестанут быть вампирами? -- Колян сложился пополам от смеха. – Перестанут пить кровь из посетителей-просителей.
-- Не надейся, – Петрович усмехнулся и снова поднял рюмку. – Давай под салатик. Узнав, что вечной жизни не существует, принялись хлебать с удвоенной-утроенной скоростью. Очевидно, надеются забрать награбленное с собой в гроб.
-- Смерть как наказание для чиновника: воровал, воровал и умер. Не пригодилось, блин.
-- И честно заработанное с собой в могилу не заберешь.
-- Конечно, но тут есть разница. Честно заработанного всегда так мало, что не жалко и оставить.
Семенящими быстрым шагом вошла в сад баба Таня, неся в обливном блюде прикрытые полотенцем пирожки. Поставила на стол, отогнула краешек рушничка, и запах свежей выпечки вытеснил, заслонил все ароматы летнего сада. Барсик на руках Коляна поднял голову и навострил усы в сторону стола.
-- Удались пирожки, -- Колян отломил краешек, поднес коту. Барсик заурчал, прожевывая. -- Лучший эксперт по качеству пирожков.
-- С утра вокруг духовки пасется, -- улыбаясь ответила Баба Таня. -- А тебе холостому-неженатому не часто, небось, домашнее приходится пробовать? На сухомятке и желудок, и печень испортить можно.
-- Баб Тань, и вы туда же, -- Колян улыбнулся в ответ. -- Весь день только и разговоров о геморрое да птичьем гриппе. Все районное руководство заболело вдруг, и признаться, не жаль ни грамма. Давайте, за ваше здоровье.
-- Профосмотр у них, -- выдала свою версию баба Таня. -- К зубному не протолкаться: кариес на клыках затыкают, резцы затачивают. Пауки.
-- Уж больно ты строго к ним, -- Петрович сказал и приподнял от стола руку с пирожком, будто защищаясь.
-- Строго? А ты знаешь, что я права оказалась, когда сказала деду Семену вампира ждать? -- она победно глянула на мужа и обернулась к Коляну. -- В гробу у него на чердаке вампир ночует. Сегодня опять всю ночь вздыхал и стонал, а утром дед Семен проверил гроб, а в гробу вампир.
-- И что дед Семен? -- бледнея, спросил Колян. -- Испугался?
-- Щас! -- Баба Таня пристукнула сухоньким кулачком по столешнице. -- Фронтовика-танкиста упырем не напугаешь. Жаль, сбежал кровосос, пока дед Семен осиновый кол выстругивал. Ну да, не последний день у Бога.
Увлеченная рассказом,баба Таня не обратила внимания, как переглянулись Колян и Петрович, как перекосились их лица при слове "Бог".
-- Да, ты ешь, Колян, не стесняйся, с капусткой, с морковкой, -- баба Таня придвинула блюдо с пирожками Коляну. -- На день рождения не угостила, так сейчас накормлю.
-- День рождения, а почему бы и нет? Бывает же и второй день рождения, -- развеселился Колян. -- Давай разливай, Петрович. Выпьем, наедимся пирожков, и с завтрашнего дня в школьные физруки. Барсик, да ты совсем разомлел. -- Барсик перевернулся на спину и, сладко зевая и урча, растянулся во всю длину. -- Хочется, порой, помурлыкать с котом. Просто, чтобы стать лучше.
-- Чувствует доброго человека, -- с умилением глядя на Барсика, отозвалась баба Таня.
ЭПИЛОГ
Заканчивается "рабочий" день, и вампиры
становятся обычными людьми: соседями,
родственниками, друзьями, отцами,
сыновьями -- они становятся нами.
И как-то неуютно жить.
Мимоходом о вечном
Непряхинск успокоился и устаканился. Чиновники потеряли бессмертие, Вампирам пришлось с позором бежать из их тел. Люди "переплюнули" вампиров. Оказались злее, жадней, беспощадней.
Чисто по человечески, жаль упырей, они хотели только немножко крови, а людям возжаждалось и денег, и власти, и ближнего распять для развлеченния.
Чиновники начали хлебать кровь из посетителей-просителей с удвоенной скоростью, с утроенной жадностью и в учетверенном объеме. Жители кряхтят, но терпят. А куда деваться -- власть от Бога.
Место внезапно исчезнувшей Джульетты заняла девица из резерва молодежного движения Ваши – вашистов. Наглая, красивая, пробивная, хваткая – чиновник современной формации -- человек на своем месте.
Архитектрисса Козетта продолжает искать мужчину своей мечты, то есть любого мужчину, который захочет заняться с ней сексом, пусть и за деньги.
Иришка, раздосадованная потерей любимого, обратилась к вере. Ушла от Мира настоятельницей в мужской монастырь. Заставляет послушников работать до изнеможения, а потом грязных и потных тащит к себе в постель. Страстотерпцы смиренно переносят новый послух.
Витюху-мента, упустившего государственного преступника Ваську Мотыля, с трудом проводили на пенсию, но в милиции работают два его сына, и легкой жизни Непряхинцам ждать не приходится.
Колян женился на Ольге, работает в школе физруком. По ночам и выходным подрабатывает: ремонтирует заборы и крыши, чтобы «сводить концы с концами». Чиновники, когда Колян попадает в поле их зрения, пьют из него кровь с особым удовольствием.
Непряхинск продолжает жить своей провинциальной жизнью. Тихий омуток в излучине великой мутной реки -- России.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
