У Суан-Амерлин не было времени на привязанности, но что насчет Суан-помощницы? Чтобы направлять людей тихими манипуляциями, требовалось куда больше навыков, чем чтобы заставлять их, пользуясь силой Престол Амерлин, и это доставляло большее удовлетворение. Но это также сняло с нее сокрушительную тяжесть ответственности, которую она ощущала в течение тех лет, когда возглавляла Белую Башню. Может быть, в ее жизни еще есть место еще для некоторых перемен?
Повозка достигла дальней стороны военного лагеря, и она тряхнула головой, коря себя за собственную глупость, затем спрыгнула и поблагодарила возчика. Разве она девочка, едва повзрослевшая, чтобы в первый раз на целый день отправиться на лов черной рыбы? Бесполезно так думать о Брине. По крайней мере, сейчас. Предстояло очень многое сделать.
Она шла по окраине лагеря, оставляя армейские шатры по левую руку. Темнело; фонари, сжигающие драгоценное масло, освещали неорганизованно расставленные лачуги и палатки справа от нее. Впереди она видела небольшой круговой частокол на армейской стороне лагеря. Он не был достаточно большим, чтобы окружить целую армию, его хватало всего лишь на то, чтобы оградить несколько дюжин офицерских шатров и большие шатры командования. В случае крайней необходимости он мог быть использован как укрепление, однако большую часть времени он был командным центром – Брин полагал, что полезно установить физический барьер, отделяющий основной лагерь от места, где он проводил совещания со своими офицерами. В противном случае, с беспорядком в той части лагеря, где находились гражданские, и с такой длинной границей, которую требовалось патрулировать, для шпиона было бы слишком просто подобраться к его шатрам.
Частокол был закончен всего на три четверти, но работа продвигалась быстро. Возможно, если осада продлится достаточно долго, он огородит так всю армию. Но на данный момент Брин считал, что небольшой укрепленный командный пост не только даст солдатам ощущение безопасности, но и научит их должной субординации.
Впереди из земли вырастали восьмифутовые деревянные колья, словно стоящая плечом к плечу шеренга часовых с поднятыми вверх копьями. Пока шла осада, было немало тех, кто тратил свои силы на подобную работу. Часовые у ворот знали, что ее следовало пропустить, и она быстро направилась к шатру Брина. У нее было белье для стирки, правда, большая его часть, возможно, останется на утро. Она намеревалась встретиться с Эгвейн в Тел’аран’риоде, как только стемнеет, а зарево заката уже начинало блекнуть.
Палатка Брина, как обычно, была освещена очень скупо. Пока люди снаружи безрассудно растрачивали свое масло, он экономил. Большинство его подчиненных жили лучше него. Глупый мужчина. Суан вошла в шатер, не спросив разрешения.
Если он достаточно глуп, чтобы переодеваться, не зайдя за ширму, он достаточно глуп и для того, чтобы его за этим увидели.
Он сидел за своим столом при тусклом свете одинокой свечи. Оказалось, он читал рапорты разведчиков.
Позволив пологу шатра опуститься за ней, Суан фыркнула. Ни одной лампы! Мужчина!
– Ты испортишь себе зрение, если будешь читать при таком скудном свете, Гарет Брин.
– Я читал при свете одной свечи большую часть своей жизни, Суан, – сказал он, переворачивая страницу и даже не поднимая глаз. – И, чтобы ты знала, мое зрение осталось таким же, каким было, когда я был мальчишкой.
– Да? – спросила Суан. – Так ты говоришь, что твое зрение было плохим изначально?
Брин ухмыльнулся, но продолжил чтение. Суан снова фыркнула, достаточно громко, чтобы быть уверенной, что он это услышит. Затем она сплела шар света и повесила его рядом со столом. Глупый мужчина. Она не позволит ему ослепнуть настолько, чтобы пасть в битве от удара, который он не увидит. Оставив свет возле его головы, возможно, слишком близко к нему, чтобы он не чувствовал себя удобно, не отодвинувшись, она пошла снимать одежду с веревки для сушки белья, которую она натянула посередине шатра. Он не возмутился тому, что она использовала внутреннее пространство его шатра для сушки белья, и даже ничего не убрал. Вот разочарование. Она уже предвкушала, какое ему за это будет наказание.
– Женщина из наружного лагеря подходила ко мне сегодня, – сказал Брин, отодвигая свой стул в сторону, и взял еще одну стопку страниц. – Она предлагала мне услуги прачки. Она организовала группу прачек в лагере, и заявила, что сможет стирать мои вещи куда лучше и быстрее, чем одна растерянная служанка.
Суан замерла, задержав взгляд на Брине, который просматривал свои бумаги. Его челюсть подсвечивалась слева ровным белым светом от ее шара, а справа – мерцающим светом оранжевой свечи. Одни мужчины с возрастом становились слабее, другие начинали выглядеть уставшими или неряшливыми. Брин же просто стал изысканным, как колонна, сделанная мастером-каменотесом, а потом предоставленная стихиям. Возраст не уменьшил его полезность или его силу. Он просто дал ему характер, посыпав серебром виски, покрыв его твердое лицо морщинами мудрости.
– И что ты ответил этой женщине? – спросила она.
Брин перевернул страницу.
– Я сказал ей, что меня все устраивает, – он посмотрел на нее. – Должен сказать, Суан, я удивлен. Я предполагал, что Айз Седай мало знают о подобной работе, но моя форма раньше редко представляла собой такое совершенное сочетание жесткости и удобства. Тебя стоит похвалить.
Суан отвернулась от него, пряча румянец. Глупый мужчина! Перед ней короли опускались на колени! Она правила Айз Седай и планировала спасение человечества! А он похвалил ее за то, что она хорошо стирает?
Что самое главное, со стороны Брина это был честный и значимый комплимент. Он не смотрел свысока на прачек или посыльных. Он со всеми обращался одинаково. Человек не становился достойным в глазах Гарета Брина из-за того, что был королем или королевой; заработать уважение мог тот, кто держал свое слово и выполнял свой долг.
Для него комплимент хорошо постиранным вещам значил столько же, сколько и медаль, врученная солдату, защитившему свою землю в бою с врагом.
Она оглянулась на него. Он все еще смотрел на нее. Глупый мужчина! Она торопливо взяла другую его рубашку и начала складывать ее.
– Ты так вразумительно и не объяснила, почему ты нарушила свою клятву, – сказал он.
Суан замерла, глядя на дальнюю стенку шатра, покрытую тенями от висящего белья. -
– Я думала, ты понял, – сказала она, продолжая складывать. – У меня была важная информация для Айз Седай в Салидаре. Кроме того, не могла же я позволить сбежать Логайну, не так ли? Я должна была найти его и доставить в Салидар.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
