Да, Элли права. Воняло от кота прескверно. Луис вытащил его из комнаты, отнес вниз, стараясь не вдыхать носом. По правде говоря, бывают и хуже запахи, дерьма, например; месяц назад объезжала округу ассенизационная команда, и, глядя, как чавкает прожорливый насос, Джад заметил: «Да уж, прямо скажем, «Шанель № 5» лучше пахнет!» Или запах разлагающегося мяса при гангрене; доктор Брейсерман в медицинском колледже называл такие раны «тухлятиной». Даже запах химического преобразователя в машине «Скорой помощи» противнее.
Но и от кота разило страшно. И как он только в дом попал? Ведь Луис вечером выгнал его шваброй за дверь, пока дети с Рейчел были наверху. И вот сейчас, впервые за неделю после «воскрешения» Чера, Луису пришлось взять его на руки: тяжелое, теплое тело не шелохнулось. ГДЕ ТЫ НАШЕЛ ЛАЗЕЙКУ, СУКИН СЫН?
Ему вспомнился недавний сон: Паскоу молча прошествовал из кухни в гараж. Может, и лазейки никакой не нужно. Может, и кот, как привидение, сквозь стену прошел.
— Нечего церемониться, — прошептал Луис. Ему вдруг подумалось, что кот сейчас начнет царапаться и сопротивляться. Но тот не пошевелился. От него так и веяло смрадным теплом. Кот посмотрел на Луиса и, казалось, прочитал его мысли.
Луис распахнул дверь в гараж, безжалостно сбросил на пол кота.
— Пшел! Иди мышей лови!
Чер плюхнулся наземь, поджав задние лапы, перевернулся, злобно зыркнул на Луиса. Поднялся и, словно пьяный, пошатываясь, скрылся из вида.
ГОСПОДИ, ДЖАД, взмолился Луис, И ЗАЧЕМ ТЫ МНЕ ВСЕ РАССКАЗАЛ?
Луис подошел к кухонной раковине, тщательно вымыл руки по локоть, словно готовился к операции.
МОЧИ НЕТ УДЕРЖАТЬСЯ… ТЯНЕТ ТУДА… УБЕЖДАЕШЬ СЕБЯ, ПРИДУМЫВАЕШЬ ПРИЧИНУ — БЛАГОРОДНУЮ, КОНЕЧНО… КЛАДБИЩЕ КАК МАГНИТОМ ПРИТЯГИВАЕТ…
Нет, Джада винить не в чем. Сам пошел, никто не принуждал. Джада винить не в чем.
Выключил воду, вытер руки и замер, вперив взгляд в темное ночное окно над раковиной.
ЗНАЧИТ, И МЕНЯ КЛАДБИЩЕ БУДЕТ ПРИТЯГИВАТЬ? КАК МАГНИТОМ? НЕТ, ТОЛЬКО ЕСЛИ Я САМ ЗАХОЧУ.
Он повесил полотенце на крюк и пошел наверх.
Рейчел лежала в постели, до подбородка закутавшись в простыню, рядом, тщательно завернутый в одеяло, спал Гейдж. Она виновато взглянула на Луиса.
— Милый, пусть он побудет со мной, мне так спокойнее. У него жар. Ты не обижаешься?
— Да что ты! Лягу внизу на раскладушке.
— Правда, не обиделся?
— Правда. Так и Гейджу лучше и тебе. — Он помолчал, улыбнулся. — Конечно, и ты его вирус подхватишь. Могу с уверенностью сказать. Но ведь тебя и это не остановит.
— Конечно, нет. — И она улыбнулась в ответ. — А что там с Элли стряслось?
— Да все Чер. Элли просила, чтоб я его из спальни убрал.
— Сама Элли? Чера — из спальни? Невероятно!
— Представь себе. Говорит, от него плохо пахнет. Да и мне показалось: есть какой-то душок. Будто в навозе вывалялся.
— Какая досада! — Рейчел перевернулась на бок. — Ведь Элли так по нему скучала, почти как по тебе.
— Вот оно что, — хмыкнул Луис, поцеловал жену. — Спи, не беспокойся.
— Лу, я люблю тебя. И наш дом. Так рада, что наконец вернулась. Прости, что прогоняю тебя на ночь.
— Не беда, — шепнул Луис и выключил свет.
Внизу он собрал диванные подушки, вытащил раскладушку, представляя, как всю ночь он промается на жестком каркасе и скрипучих пружинах — тонкий матрац не спасал. Слава Богу, что простыней да одеял вдоволь, не придется с бору по сосенке постель собирать. Из шкафа в стене он достал два одеяла, расстелил. Начал было раздеваться, но остановился.
НЕ ЗАБРАЛСЯ ЛИ ЧЕР СНОВА? НАДО ОБОЙТИ ДОМ. ХУЖЕ НЕ БУДЕТ. А ПРОВЕРИТЬ ЗАМКИ ДА ЗАСОВЫ — ПУСТЯК. НЕ НАДОРВЕШЬСЯ, ВИРУС НЕ ПОДХВАТИШЬ.
Луис нарочито внимательно проверил, надежно ли заперты все двери и окна внизу. Чера нигде не видно. Впервые он проводил такой тщательный осмотр. Попробуй, сунься теперь, чертово отродье, мысленно пригрозил Луис, пожелав вдобавок, чтобы кот отморозил себе яйца. Впрочем, уже нечего отмораживать.
Выключил свет, забрался в постель. Железный прут в каркасе уперся в задницу. Всю ночь промучаюсь, подумал Луис и тут же заснул. На боку, на жесткой, ребристой раскладушке. Зато проснулся он…
…подле могильника за Кошачьим кладбищем. На этот раз он пришел один. Недавно он собственными руками убил Чера, и вот сейчас, непонятно почему, решил вернуть его к жизни.
Одному Богу известно. Закопал Чера поглубже и тому, видно, не выбраться из-под земли. Луис слышал: кот жалобно мяукает, плачет, как дитя. Плач доносился из-под земли, из-под камней и вместе с ним — невыносимый, приторный запах разлагающегося мяса. Каждый вздох наполнял грудь тяжелым, удушливым смрадом. А плач все не смолкал.
…плач все не смолкал.
…и в груди все давит и давит…
— Луис! — донесся до него голос Рейчел. — Подойди, пожалуйста!
Не только тревога слышалась в ее зове. Казалось, она до смерти перепугана. А в плаче угадывалось отчаяние. Плакал Гейдж.
Луис открыл глаза: в упор, не мигая, на него уставились желто-зеленые глазища Чера. Кот сидел у него на груди. Поневоле вспомнишь россказни о кошках, что вздохи воруют. От кота-то и исходил тяжелый смрад. Сам же Чер довольно урчал.
От удивления и гадливости Луис вскрикнул. Вскинул руки, отгораживаясь и защищаясь. Кот тяжело спрыгнул с постели, упав на бок, и, медленно, нетвердо ступая, пошел прочь.
ГОСПОДИ ИИСУСЕ! ОН СИДЕЛ НА МНЕ! ПРЯМО НА ГРУДИ!
С тем же чувством он обнаружил бы паука во рту. Его чуть не стошнило.
— Луис!
Откинув одеяло, он, спотыкаясь, пошел наверх. У них в спальне горел огонь. На лестничной площадке уже поджидала Рейчел, неприбранная, в ночной рубашке.
— Луис! Гейджа опять тошнит… Он задыхается! Я так боюсь…
— Иду, иду!
А в голове у него крутилось:
ПРОБРАЛСЯ-ТАКИ! ЧЕРЕЗ ПОДВАЛ, ЧТО ЛИ? МОЖЕТ, ТАМ ОКНО РАЗБИТО. ДА, СКОРЕЕ ВСЕГО. ЗАВТРА ЖЕ ПОСЛЕ РАБОТЫ ПРОВЕРЮ. НЕТ, ЛУЧШЕ ДО РАБОТЫ. Я…
Гейдж перестал плакать, в горле у него противно заклокотало.
— Что делать, Луис?! — вскрикнула Рейчел.
Он влетел в спальню. Сынишка лежал на боку, из открытого рта струйкой сбегала на старое полотенце, подложенное матерью, рвотная жижа. Да, Гейджа тошнило, но, видно, позыв был недостаточно силен, чтобы сразу очистить желудок, и сейчас малыш задыхался, лицо у него побагровело.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
