Все вышеуказанные медали выпущены «Российским обществом нумизматов» (РОН) в период с 1914 по 1917 год и посвящены событиям первой мировой войны. Историческая, а следовательно, и коллекционно–познавательная ценность всей серии обусловливается, прежде всего, масштабностью отраженных в ней событий, ее тематическим единством.
Я хочу рассказать в этом очерке о медали, посвященной трагической судьбе бельгийского народа, героически вступившего в первые же дни войны в неравное единоборство с разорившими его страну полчищами немецких варваров.
Напомню вкратце обстановку, предшествующую началу первой мировой войны 1914—1918 годов.
Возникшая в результате кризиса капиталистической системы мирового хозяйства и неравномерного развития ряда капиталистических стран первая мировая война долго подготавливалась многими империалистическими государствами, каждое из которых преследовало свои агрессивные захватнические цели.
Военные действия начались между Тройственным союзом — Германией, Австро–Венгрией и Италией и созданным в 1907 году Военным союзом Антанты — Россией, Англией и Францией.
В ходе войны в нее вступили на стороне Германии Турция и Болгария, на стороне Антанты — Япония. Италия, Румыния, США и Китай.
Внешним поводом к началу войны послужило убийство в Сараево наследника Австрийского престола Франца Фердинанда 15 июня 1914 года. После этого рокового дня события стали развиваться с молниеносной быстротой.
Началась почти четырехлетняя кровавая бойня, итогом которой было 10 миллионов убитых и свыше 20 миллионов раненых, контуженых и отравленных газами.
Так встал над Европой жуткий призрак немецкого милитаризма, тупого звериного варварства, унижения национального и человеческого достоинства, безрассудного разрушения городов, памятников культуры и искусства.
С первых же дней войны наиболее трагично сложилась судьба нейтральной Бельгии, полной мерой испытавшей чудовищную жестокость немецкого империализма.
За два дня до вторжения германских корпусов в Бельгию немецкий посол в Брюсселе заверил бельгийского министра иностранных дел в том, что нейтралитет Бельгии не будет нарушен. Однако это заверение не помешало кайзеру Вильгельму отправить Бельгийскому королю Альберту телеграмму следующего содержания: «Если ты воспротивишься проходу моих войск через Бельгию, я буду считать тебя моим личным врагом и разорю твою страну».
Альберт ответил: «Я сожалею лишь об одном, что королям не разрешено носить ружье: моя первая пуля была бы предназначена тебе!».
Вильгельм не шутил — началось бесчеловечное варварское разрушение мирной Бельгии. В результате мобилизации Бельгия смогла противопоставить огромной немецкой армии шесть пехотных и одну кавалерийскую дивизию.
Стратегический план Германии заключался в быстром разгроме Франции ударом через Бельгию и Северную Францию, после чего все силы должны были быть брошены против России. Нападение на Францию со стороны незащищенной франко–бельгийской границы сулило немцам быструю и эффектную победу. Но буквально в первые же дни войны выяснилось, что расчеты немецкого генерального штаба оказались слишком преждевременными и слишком оптимистическими.
Старые сводки о ходе военных действий на западном фронте достаточно красноречиво говорят о сомнительных победах немецкой армии в Бельгии, о героизме и мужестве бельгийского народа и его вооруженных сил: «…решающую роль на западном фронте войны сыграло героическое сопротивление бельгийской армии и покрывших себя неувядаемою славою фортов Льежа.
Они отбили ряд германских атак, нанесли огромный урон германской армии (до 25 тысяч выбывших из строя) и на целых 10 дней задержали ее стремительное движение, дав тем самым время для сосредоточения и мобилизации французских войск.
Неудачи осаждающей армии произвели потрясающее впечатление в Берлине. Германский император пригрозил лишить воинского звания весь корпус, если Льеж не будет взят, и сам прибыл в Аахен (город по соседству с действующей армией).
Против маленькой и устарелой крепости были сосредоточены огромные массы артиллерии. Она приступила к так называемой ускоренной артиллерийской атаке и в течение двух дней выпустила свыше двухсот тысяч снарядов.
В результате некоторые более слабые форты были разрушены… Германские войска свободно прошли к городу Льежу и заняли его без сопротивления со стороны мирных граждан, но остальные форты не думали сдаваться и продолжали героическое сопротивление».
Вместо того, чтобы пройти в шесть дней Бельгию, армия генерала Эммиха потеряла две недели под стенами Льежа и понесла ряд поражений по всей линии первоначального, плохо подготовленного наступления. Только тогда, когда маленькая Бельгия была затоплена полумиллионной армией, бельгийцы по соглашению с союзниками сняли живой заслон своих полков и, не использовав для защиты холмистых окрестностей Брюсселя из опасения обхода, отвели свою армию в огромный укрепленный лагерь Антверпена.
Занятие столицы немцы отпраздновали как победу, и тотчас же обложили Брюссель огромной контрибуцией — в 200 миллионов франков.
Однако временный захват Брюсселя, Лонгви, Шарльруа, Люневиля и других городов еще не означал германской победы, точно так же, как временное отступление союзников на ранее заготовленные позиции не было еще их поражением. Возможность появления трехсот–четырехсоттысячной англо–бельгийской армии в тылу правого фланга германцев заставила их спешно очистить опустошенный Брюссель и всю приморскую часть Бельгии. Немцы отошли к Намюру и Льежу, то есть вернулись к исходным пунктам, откуда начали всю кампанию. Пренебрегая самыми элементарными человеческими законами, немецкая армия, словно озверевшие толпы древних варваров, предала огню и мечу занятые бельгийские города–герои.
Военные действия превратились в беспрецедентное обдуманное и вместе с тем безрассудное и бессмысленное разрушение памятников культуры, кровавую расправу над мирным населением. Впервые Европа встретилась тогда лицом к лицу с прообразом кровавого фашизма — немецким империализмом.
С тупым равнодушием и садистской жестокостью представители «чистой расы» громили учреждения Красного Креста, истязали и уродовали пленных, применяли разрывные и отравленные пули, удушливые и ядовитые газы, поливали из цеппелинов горящий Антверпен дождем из нефти, вырывали с корнями плодовые деревья.
Гибли уникальные создания человеческого разума и гения — устремленные ввысь средневековые соборы, в огне пожаров разрушались города, чинились самые немыслимые по своей изощренной жестокости репрессии над мирным населением.
Вот один их примеров немецкого издевательства — 25 августа 1914 года генерал Бюлов распорядился огласить в Намюре следующую прокламацию: «Все улицы будут заняты немецкой гвардией, она возьмет с каждой улицы десять заложников. Если будет сделано покушение на той или иной улице, заложники будут расстреляны».
В своем вандальском нашествии на Бельгию немецкие солдаты во главе с офицерами уничтожали и грабили национальные богатства бельгийского народа. Дикой ордой врывались они в частные дома, галереи и музеи, рубили саблями, прожигали сигарами полотна великих мастеров.
Так расплачивалась Бельгия за авантюризм германской политики.
В нумизматических собраниях многих наших коллекционеров хранится выпущенная «Российским обществом нумизматов» серия медалей — жетонов, посвященных событиям первой мировой войны 1914 года.
В нее входят бронзовые и серебряные медали: «Бельгийскому народу» — память о мужестве и героизме, о безжалостно разоренной стране, о тысячах жертв и уничтоженных рукой варваров национальных сокровищах Бельгии.
На лицевой стороне медали — символическое изображение бельгийского льва, попирающего немецкое знамя, и мудрые слова девиза — «L’union fait la force» — «В единении сила».
На оборотной стороне текст: «Геройскому и благородному бельгийскому народу дань восхищения русских людей. 1914».
Медаль «Бельгийскому народу».
Прошло пятьдесят лет со времени выпуска РОНовских медалей. За эти годы народы залечили раны двух мировых войн, уничтожив и германский империализм и еще более жуткий, кровавый немецкий фашизм.
Собирая и храня медали военных лет, мы, советские коллекционеры, в то же самое время горячо и страстно хотим, чтобы в будущем было как можно меньше медалей, посвященных войне.
Пусть их совсем не будет!
Пусть наши коллекции украшают знаки, рассказывающие только о трудовых подвигах, о мирном созидательном труде, призванном делать нашу жизнь еще прекраснее, еще счастливее.
Примечания
