ты и сама можешь в этом убедиться. Я сделал то, что не смог твой отец: дал ей смысл жизни и счастье.
— Отобрав у нее ребенка?
Он промолчал. Если моя мать была так счастлива у изумрудных, то почему не попыталась найти меня и забрать? Я ведь тоже шайри! И тоже могла принести им исцеление. Раз мама этого не сделала, раз не выдала мое местонахождение, раз до последнего защищала, то они держат ее силой! Возможно, дракон угрожает ей тем же, чем и мне! Угрожает причинить вред ее дочери…
— Не бойся за меня, — прошептала одними губами, но мама улыбнулась и мотнула головой, разгоняя мои сомнения.
— Я счастлива, Ариана. И это правда.
Желудок заурчал и мама, ласково тронув мою ладонь, повела меня к столу.
— Вайцек прав. Драконы очень хорошо ко мне относились, и я рада, что теперь мы будем вместе.
Ее руки скрывали длинные рукава с гроздьями рюш на запястьях. Шея стиснута воротником-стойкой, даже косвенно не увидеть следы драконьей жестокости. Думаю, они бы не успели так быстро ее загримировать к моему появлению! Неужели отец меня обманывал, и драконы ее не обижали? Почему тогда я чувствую, что с ней что-то не так?
— Почему же ты меня не искала? Почему не пыталась забрать?
— Твой отец не позволял, — она бросила взволнованный взгляд на владыку и поджала губы, что-то скрывая, а потом вдруг встрепенулась и ласково произнесла: — Сядь, покушай. В гнезде великолепно готовят жаркое! Тебе обязательно понравится.
Рассеянно улыбнулась, и села рядом с матерью. Ее спокойствие, улыбка и ласковые прикосновения несколько успокоили. Мы во всем разберемся — на ясную голову.
В столовой приятно потрескивал камин, стучали серебряные ложки о фарфор, трепетало пламя свечей, разгоняя полумрак. Мама улыбалась, Вайцек гладил ее по ладони и смотрел с теплотой. Создавалось впечатление семейной идиллии и это странным образом успокаивало.
Подвинула к себе тарелку, решив разобраться во всем позже. Во всяком случае, моя мама жива и улыбается! Она не в клетке, и это уже хорошо!
Жаркое выглядело невероятно аппетитно! От картофеля и мяса шел умопомрачительный аромат, и я уже поднесла ложку ко рту, как раздался голос Шаамни:
"Брось бяку!"
Замерла с открытым ртом.
"Что?"
"Не ешь!"
Рассеянно улыбнулась, заметив напряженное внимание матери и владыки. Положила ложку в тарелку и, прокашлявшись, пригубила вино:
— Что-то в горло попало.
Сделала еще несколько глотков и поняла, что голову закружило. Не лучший вариант пить на голодный желудок.
"Пить тоже не стоило!" — раздосадованно протянула Шайри, но дело уже было сделано.
— Что это? Вкус… странный… Какие-то пряные травы.
— Розмарин и ромашка. Очень успокаивают, — проворковала мама, делая глоток из своего бокала.
Комната подернулась черной пеленой, предметы меняли форму и цвет, становились то больше, то меньше, сознание все сложнее поддавалось контролю. Руки и ноги стали ватными, веки — тяжелыми. Я слышала собственное дыхание и грохот в ушах. Улыбки дракона и мамы превратились в злобные оскалы. Дрожащие пальцы зацепили длинную ножку хрустального бокала и по белоснежной скатерти растеклось вино, напоминая кровь… Вскоре мой лоб ударился о стол и все погрузилось в темноту.
Рейнхарт
Узнав, что Ариана отправилась на аукцион, я едва не поубивал всех! Гардиан отказался мириться, и рвался наружу, не позволяя полностью убрать оборот.
"— Мы выполняли ваш приказ, милорд! Не покидать пост, — лепетала Элаиза. — Мы бы умерли за нее, вы же знаете!".
Знаю! И Ариана, кажется, тоже это поняла. А теперь она — в гнезде изумрудных драконов! Бойцы моей личной гвардии не могут туда пробиться — численное превосходство и соглашения между стаями не позволяют. Коргхарт не может следовать за ней — не пропускает магическая защита. Больше всего мы с Гардианом хотим бросить все, и разнести изумрудный лес по щепкам, но я обязан решить проблему гораздо важнее…
— Ты должен мне помочь!!! — умоляюще простонал брат, запуская пальцы в волосы.
— Ты убил принцессу, Нэйтан! Это не шутки!
— Я запаниковал! — прошипел он и добавил истерично. — Мы же братья!
Усмехнулся и попытался свернуть крылья, но Гардиан не поддавался контролю. Полуоборот — все, с чем он согласился мириться. Голову разрывало от боли, ярость кипела и душила, приходилось портить дорогую столешницу — уже пятую за месяц — чтобы не распороть горло собственного брата, как он сделал это с принцессой. Толку, что я безумею, а не он?
— Поразительно! Давай-ка сложим одно к одному. Ты заключил с принцессой Мерийтель какой-то договор. Предполагаю, вы решили разыграть карты и стравить Гардию с Сапфировыми. В результате войны мы с Ирхелем случайно погибнем, а вы с Мерийтель взойдете на трон? А, подожди… не так. Ты — возглавишь сапфировых. Ты на это надеялся?
Брат истерично хохотнул, глядя на меня безумными глазами. Его волосы торчали в разные стороны, ноздри — гневно раздувались, губы — подрагивали.
— А теперь, когда все пошло троллю в зад и дракону под хвост, ты у меня же просишь помощи?
Нэйтан беспомощно всплеснул руками.
— Брат, это недальновидно даже для тебя. Или ты забыл, что место не передается по наследству? — треск проявляемой чешуи услышал даже Нэйтан, и предусмотрительно отступил на шаг. — Ты должен подтвердить право сильного на поединке, и сомневаюсь, что в какой-то вселенной ты победишь того же Бриджа.
— Подлость и интриги и слабого вознесут на вершину! — просветил он.
— Может и вознесут. А как ты планировал на ней удержаться? Или ты что думаешь, владыка стаи — баловень судьбы, разбазаривающий сокровищницу, тискающий баб, и срывающий благословение Исконной магии?
Судя по изумленной роже, Нэйт думал именно так.
— Я не могу защитить собственную женщину, потому что вынужден нянчиться с тобой, пытаясь предотвратить войну и убийство тысяч ни в чем неповинных людей и драконов, ты хоть это понимаешь?!
От моего рева дрогнули стекла в окнах, и с полок попадали книги.
— Не драматизируй! — фыркнул брат.
— Не др-раматизировать? — прорычал Гардиан, прорывая человеческую кожу. — Скажи, что это был не ты…
Брат молчал и пристально смотрел на меня.
— Нэйт. Девятнадцать лет назад, когда погибли наши женщины и наши первые кладки… Скажи, что ты этого не делал.
— Кто тебе рассказал? — растерянно протянул он, испуганно озираясь на двери.
Гардиан взбесился, в глазах стояла темнота и расплывались красные круги. Спину жгло огнем — крылья требовали расправиться во всю ширь, я из последних сил сдерживал полный оборот, едва удерживаясь на ногах.
Нельзя сорваться. Не имею права!
— Скотина, как ты мог?!
Он ударил ладонями по столу и подался ко мне:
