Двигаться им надо было в любом случае направо. Это направление вело к ресторану. Максим шагнул вперед, вглядываясь в видневшийся впереди поворот, когда рука Рослякова легла ему на плечо и сжала. Во всем мире и у всех народов этот способ означает одно – замри на месте!
Где-то снаружи возле входа раздались шаги. Потом чья-то рука очень осторожно вытащила незапертый замок, который Демичев сунул в проушины. Тихо завибрировала открываемая решетка. Потом еще несколько шагов. Демичев медленно поднял двумя руками пистолет на уровне глаз. Шаги все ближе, а потом из-за угла появился человек и замер с широко раскрытыми глазами. Ствол пистолета Демичева смотрел ему прямо в лоб, едва не касаясь кончика носа.
– Что, не ожидал? – спросил Андрей. – А это мы, привидения! А за машину у тебя из зарплаты вычтут.
Подполковник Никитин стоял в недоумении, переводя взгляд с одного лица на другое. Демичев двумя пальцами взял его за лацкан пиджака и потянул на себя, толкнув спиной к стене. Ствол пистолета он упер ему в горло в той точке, где пульсировала сонная артерия.
– Отрабатываешь свои тридцать сребреников, иуда? – с ненавистью спросил Росляков. – Тебя же твои потомки проклянут!
Никитин молчал, стиснув зубы. Андрей свободной рукой пошарил по груди подполковника и вытянул из нагрудного кармана за провод переговорное устройство. Никитин посмотрел на его довольное лицо и обреченно сказал:
– Бесполезно, охрана глушит все частоты.
– Где? – жестко спросил Росляков.
Никитин кивнул головой вправо. Удар рукояткой пистолета в висок опрокинул его на пол. Демичев сплюнул и побежал следом за товарищами. Бежали они тихо, выдерживая безопасный интервал между собой в два метра. Поворот, еще поворот, потом пришлось протискиваться вдоль труб между бетонными блоками. Потом еще поворот и решетчатая дверь, которую кто-то выворотил из стены. А потом они оказались в большом пустом пространстве, куда спускалась лестница от пластиковой двери. Здесь стояли какие-то коробки, ящики, несколько дверей, видимо, в продуктовые склады.
Их было трое, склонившихся над железным ящиком, из которого торчали провода. Демичев не успел выстрелить первым, когда навстречу ударили почти одновременно два выстрела. Андрей упал и мгновенно откатился в сторону, чтобы не создавать преграды своим товарищам. Увы, успел подумать он, иногда и такое бывает. Ломаешь, ломаешь голову, ходы просчитываешь, а потом начинается тупая и бестолковая стрельба. Он успел выстрелить дважды по ногам, пока катился по бетонному полу. И услышать, как над ним тихо хлопнули выстрелы его товарищей.
Скуластый согнулся пополам, держась руками за окровавленный живот, и выл, как животное. Второй, по виду кавказец, выронил пистолет и сползал по стене, держась за правую часть груди. Третий, что очень радовало, так и остался сидеть у стены.
Андрей бросил пистолет на ящики и уставился на устройство. Твою мать… Объема взрывчатки, исходя из ее типа, хватит, чтобы от ресторана ничего не осталось. Андрей выругался и посмотрел, что держал в руке убитый. Мышцы руки трупа постепенно ослабевали, и черная коробочка с нажатой кнопкой готова была вывалиться. Еще секунда и…
Андрей схватил кисть убитого и сжал ее. Теперь дальше, теперь то, что, кроме него, тут никто не сделает. И кто их знает, какие еще использованы взрыватели, сколько еще террористов на территории. Вы только задержите их, ребята, только задержите. Последние мысли относились к Рослякову и Максиму. Они что-то говорили за его спиной, но Андрей не слушал.
Хотя топот ног и новые выстрелы он все же услышал. Андрей лихорадочно соображал, как это устройство сделано, что тут применено и как его отключить, если оно включено. Грохнули выстрелы. Одна пуля ударилась недалеко в стену. Еще выстрелы! И тут пуля ударила в бетонную стену прямо возле головы. В лицо Андрею полетели осколки, что-то теплое потекло по брови. Он машинально смахнул рукавом и увидел, что это кровь.
И тут плоский дисплей осветился красным цветом. Из четырех цифр загорелась только последняя «5». Андрей схватился за синий провод и готов был рвануть его, но остановился. «4»… «3»… Черт… Не тот, не так, скорее всего, вот этот – красный. «2» – сменилась цифра на дисплее! Андрей стиснул зубы и приготовился рвануть красный провод, но тут с визгом в стену ударилась пуля и перед глазами Андрея закачался обрывок синего провода. Дисплей погас…
Андрей медленно облокотился на ящик, на котором стояло теперь безопасное устройство, и почувствовал, что по спине у него течет пот.
Распахнулась дверь, и на лестнице и в проеме появились парни в костюмах и с оружием на изготовку. Росляков выставил перед собой безоружные руки и громко крикнул, чуть не закашлявшись от порохового дыма, заполнившего подвал:
– Код безопасности…
Охрана президента замерла на месте. Было видно, как чуть ослабли пальцы на спусковых крючках. Один, лицо которого Рослякову показалось знакомым, даже чуть опустил ствол пистолета.
– …восемь-восемь-два-четыре, – закончил Михаил Васильевич. – Теперь все. Не опасно…
Со стороны подвального коридора затопали, и появились еще люди. Теперь уже и из охраны Лукашенко. Они стали деловито осматривать трупы, щупать пульс у раненых. А потом грохнул выстрел, и все снова схватились за оружие и шарахнулись в разные стороны. На бетонном грязном полу, раскинув руки, лежал подполковник Никитин, а его рука сжимала пистолет. Стрелял он себе в рот, поэтому никто даже не подошел, чтобы проверить пульс…
– Лучше поздно, чем никогда, – глубокомысленно сказал Андрей и заметил, что его пальцы все еще судорожно сжимают кисть трупа с бесполезным теперь пультом. Он брезгливо отбросил ее и вытер ладонь о брюки.
– Однако работенка у вас, – улыбнулся Максим, посмотрел на Рослякова и вытер со лба пот.
– Нормальная! Ну, ты как, надумал?
– Надумал, – кивнул Максим. – У вас веселее…
Два президента провели в ресторане «Силичи» за беседой всю ночь. И только в половине шестого утра, когда стали поступать положительные доклады от службы охраны и Управления КГБ, кортежи выехали с территории горнолыжного курорта.
