– Ты нашла аспирин? – спросила Рэйли, войдя в квартиру и увидев Паркер, ссутулившуюся в углу дивана. Ее лицо было очень бледным, только выделялись плохо заживающие синяки. Волосы были мокрыми, и она надела футболку и шорты, которые Рэйли оставила ей на столике. Значит, у нее хватило сил найти душ.
– Да, спасибо, – хрипло ответила Паркер.
– Хочешь попробовать съесть что-нибудь?
– Цианистый калий?
Рэйли засмеялась.
Как насчет подрумяненного бублика и… вроде бы у меня есть молоко.
Паркер застонала.
– Кофе. Я не пила молоко с тех пор, как мне исполнилось двенадцать.
– Ладно, пойду приготовлю что-нибудь.
– Тебе помочь?
– Нет, – сказала Рэйли, проходя через маленькую минималистично обставленную гостиную на кухню. – Не думаю, что ты сейчас в состоянии что-то делать.
– Спасибо, – слабым голосом ответила Паркер.
Узкая кухня была слишком маленькой, чтобы на ней могли готовить сразу двое, и в любом случае, в этот момент Рэйли не нужна была компания. Она все еще пыталась разобраться с чувствами, нахлынувшими на нее после того как она наткнулась на Джулию в квартире Лиз. Джулия вела себя как дома, уверенно, и ее собственническое отношение к Лиз раздражало. Рэйли вряд ли имела какое-то право так думать. К тому же, может быть, как раз в присутствии Джулии Лиз так нуждалась.
Вздыхая, она разрезала бублики и положила их в тостер. Потом нажала кнопку на кофеварке и вытащила чашки из шкафчика над столом.
– Я что-то не так сделала? – спросила Паркер, подходя к ней сзади.
Рэйли повернулась.
– В смысле?
– Ты хлопаешь дверьми шкафчика так, что дом трясется.
– Ой, – Рэйли провела рукой по волосам и выдохнула. – Извини. Наверно, у тебя от этого голова еще сильнее болит.
– Она уже не может болеть сильнее. – Паркер выдвинула из-под стола деревянную табуретку и уселась на нее, прислонившись к стене. – Я не помню, как мы ехали домой. И понятия не имею, как ты дотащила меня до квартиры.
Рэйли усмехнулась.
– Ты сама дошла.
– Да? – Паркер выглядела пораженной. – Кхм… я демонстрировала еще какие-нибудь подвиги?
– Кроме того, что хватала меня за задницу? Паркер запрокинула голову назад и простонала:
– Я этого опасалась. Прости.
– Да ладно. Со мной этого давно не случалось.
– Пожалуйста, – взмолилась Паркер, – скажи мне, что я не вела себя, как какой-нибудь первокурсник на вечеринке по случаю посвящения в студенческое братство!
– Ты нормально себя вела. – Сжалившись над Паркер, Рэйли налила в чашку кофе и протянула ей. – Вот. Хочешь сливки?
– Это хорошо. Извини за все, что я вчера сделала. Что бы это ни было.
– Тебе не о чем беспокоиться. Рэйли уселась на стол и отпила кофе. – Когда ты не жаловалась на Кэндис, ты пыталась заманить меня в постель. Но из этого ничего не вышло.
– Извини.
– Хочешь сказать, ты лгала, когда говорила, что хочешь…
– Нет, – простонала Паркер, отгораживаясь от Рэйли рукой, – Ничего не говори мне больше.
– Ладно. Я просто буду помнить об этом всегда.
Паркер засмеялась и опять застонала.
– Голова болит.
– Это моя вина, – сказала Рэйли. – Нужно было проследить, чтобы ты не пила так много.
– Ты не должна обвинять себя.
– Может быть, и нет, но ведь именно так и поступают друзья. К тому же я знала, что ты всю неделю принимаешь обезболивающее. Неудивительно, что алкоголь подействовал на тебя в два раза сильнее, чем обычно.
– По крайней мере, ты довела меня до дома в целости и сохранности. Спасибо.
– Не за что. – Рэйли спрыгнула на пол, когда запищал таймер на тостере и бублики выскочили из него. Она намазала оба маслом и подала один Паркер. – Я знаю, что ты не хочешь есть, но нужно.
– Спасибо. – В обмен Паркер отдала ей пустую кофейную чашку и Рэйли отставила ее в сторону.
Несколько минут они ели в тишине, а потом Паркер сказала:
– Но если ты не злишься на меня, то почему ты такая раздраженная?
Рэйли покачала головой.
– Просто сражаюсь с ветряными мельницами.
– Ага. Что-то связанное с женщиной.
– Как ты догадалась?
Паркер пожала плечами, пытаясь поставить тарелку себе на колени.
– Разве есть еще какие-то ветряные мельницы, которые что-то значат?
Рэйли усмехнулась.
– Думаю, нет.
– Ты хочешь поговорить о чем-нибудь?
– Нет. Спасибо. – Рэйли не хотелось бы рассказывать об отношениях с Лиз, да и что она могла бы сказать? Что ей нравится Лиз, больше, чем просто нравится, но они обе отягощены такими сложными обстоятельствами? Что она, следуя порыву, пошла к Лиз и встретила там ее любовницу? Нет, этот разговор не принес бы ничего хорошего.
– Знаешь, не смотря на то, что у тебя классная задница, – сказала Паркер, – я надеялась проснуться сегодня в одной постели с Кэндис.
– Что у вас с ней? Вы встречаетесь? – спросила Рэйли, обрадованная сменой темы. Болтовня Паркер отвлекала ее от мыслей о том, чем сейчас занимаются Лиз и Джулия.
– Вообще-то нет, – нарочито небрежно ответила Паркер. – У нас была парочка… приятных встреч. Но она вольная птица.
– Мне казалось, что и ты такая.
– Ну да. Когда работаешь по восемьдесят часов в неделю, сложно сделать что-то большее, чем просто развлечься с кем попало. Проще не придавать этому особого значения.
Рэйли кивнула. Она понимала то, что Паркер говорит о работе, и знала, как просто объяснять занятостью нежелание находить новые знакомства и сближаться с кем-то. Она не хотела сближаться с Лиз. Это произошло само собой, и она даже не успела заметить. Она помнила, как она лежала на спине в клинике, а Лиз на ней, как зеленые глаза Лиз светились удивлением, тревогой и теплом, и она видела, как ей не хотелось никуда уходить.
– Ты когда-нибудь останавливалась в середине предложения, – задумчиво проговорила Рэйли, – или во время поцелуя, понимая, что этого недостаточно. Что слова, поцелуи – что бы ты ни делала, этого мало, чтобы быть к человеку так близко, как тебе хочется?
Паркер посмотрела на нее.
– Лучше бы ты этого не говорила.
– Почему?
– Потому что я слишком хорошо понимаю, что ты имеешь в виду, и это меня очень пугает.
– Меня тоже, – сказала Рэйли.
***
– Ну нет, – сказала Кэндис, когда Лиз спустилась со второго этажа, переодевшись в свою вчерашнюю одежду. – Брен, ты никуда не пойдешь, пока я не узнаю подробностей об этой загадочной женщине.
– Я же сказала тебе, – ответила ей Брен, – нет никаких деталей. Ничего не было.
– А Лиз сказала по-другому.
– Я? – воскликнула Лиз. – Я ничего не говорила! – Она хитро взглянула на Брен. – Зато я много чего видела.
– Вот видишь! – Кэндис положила руки на бедра. – Есть что-то, чего я не знаю! – Она показала пальцем на Брен. – Ты! Рассказывай.
