чувствуя, как сожаление о чем-то трудно выразимом и стыд за несдержанность накатывают на нее. Очень хотелось лечь в постель и прижать к себе теплую крысу — оказывается, Тайлин уже успела привязаться к ней. Но надо было кивать, поддерживать разговор и делать вид, что она абсолютно спокойна и уверена в себе.
Пожелав диа доброй ночи, Эйс поднялся на смотровую площадку и, облокотившись о перила, всмотрелся в темное, полное звезд небо. Ветер был теплым, где-то вдалеке пели цикады и можно было подумать, что он стоит не в Крепости рядом с Краем, а на балконе своей комнаты у себя дома. Нет, в доме отца. Трис мысленно вернулся к разговору в кабинете. За короткий срок он пережил сразу несколько состояний. Состояние тепла, когда стоял рядом с Тайлин у стеллажа и рассказывал про фигурки, состояние недоумения, когда она неловко примостилась на краешке его стола и ткань ее платья натянулась на боку так сильно, что вызвала ассоциации со стулом, крепко обтянутом зеленой обивкой, состояние удивления и снова тепла, когда она с такой искренностью говорила про его службу, доверие, когда она спросила про отца и желание закрыться, когда она спросила о причинах перевода в Крепость. Эта частота смен ощущений была для триса так же необычна, как все еще необычно ему было наблюдать переход от энергичной и непосредственной Тайлин к сдержанной и замкнутой. Или наклоняющейся к нему так близко, смотрящей, словно он был скульптурой или картиной, которую надо внимательно изучить.
— Да что с тобой не так, — спросил трис то ли себя самого, то ли отсутствующую рядом Тайлин.
Одна из звезд моргнула, но вряд ли это можно было считать ответом.
Глава восемь
Прищурившись и подперев подбородок кулаком, Криста смотрела как Арвор не спеша, мелкими глотками, пьет свежесваренный компот. Уже несколько дней смотритель был задумчив и отстранен, хотя традиции совместного отдыха на кухне не прерывал, а нынешним утром даже принес веточку с распустившимися нежно-лиловыми цветами и нарочито равнодушно заметил: «пусть на столе постоит, красиво будет».
И все же на сердце у экономки было неспокойно. Арвор, заметив, что Криста не отрывает от него взгляда, поставил на стол чашку и поднялся.
— Спасибо. Пора мне.
— Ты ведь не пропустишь праздник? — не удержалась от вопроса Криста. Смотритель кивнул.
— Зайду к тебе как закончу, — сказал он так просто, словно они с Кристой заранее договорились, что пойдут на праздник вместе. Впрочем, экономка не возражала.
У самой двери, аккуратно переступив через лениво растянувшегося на пороге Бафо, Арвор замешкался.
— Криста, а что для тебя значит поступать по совести? — задал он неожиданный вопрос.
— Ложиться спать со спокойной душой, — не задумываясь ответила экономка. И сдержала готовый сорваться с губ вопрос «а что?». Кивнув, Арвор ушел и Криста, сердито нахмурив брови, принялась смахивать воображаемые крошки со стола. Ей не нравилось ощущение горечи и холода, исходящее от смотрителя. Оно пахло металлом и совсем не вязалось с Арвором. С тем Арвором, которого она знала. Криста выпрямилась и уставилась в одну точку.
А что, собственно говоря, она знала?
— Ты — гадкая крыса-пыса! — с чувством сказала Тайлин, глядя на истерзанное вчерашнее зеленое платье. Во взгляде Дички, восседавшей на нем, не читалось ни капельки стыда.
— Как ты вообще в шкаф попала? Эти дверцы даже я с трудом открываю! — продолжала возмущаться диа. Крыса потопталась на ткани и легла, свернувшись в уютный клубок.
«Скользнула в щель и протащила оттуда платье», — подумала она, удивляясь недогадливости хозяйки. Диа куда-то собиралась и крыса чувствовала исходящее от Тайлин волнение. Самой Дичке было уютно, тепло и спокойно и она приготовилась было спать, когда в дверь постучали. Диа плотнее запахнула халат, крепко завязав пояс и открыла дверь. Знакомый приятный запах заставил крысу поднять голову.
— Здравствуй, Арвор, — поздоровалась Тайлин. — Что это?
Смотритель протянул диа небольшой сверток и предмет, похожий на поводок для собаки с несколькими ремешками.
— Посылка пришла для вас, из вашего дома. А это… Слышал, вы хотели, чтобы Дичка выходила с вами на прогулку. Попробуйте это. Крысе нельзя надевать ошейник на шею, она вывернется или удавится. Этот поводок крепится вокруг лап и талии. Думаю, Дичка достаточно крупна, чтобы не вылезти из него.
— Спасибо, Арвор. Неожиданно, но идея интересная, — искренне поблагодарила смотрителя Тайлин. — Ты ведь тоже будешь на празднике?
— Да, сложно пропустить его, когда празднует вся деревня, — краешком губ улыбнулся смотритель. И, помедлив, добавил.
— Если позволите, диа, маленький совет.
— Слушаю, — улыбнулась в ответ Тайлин.
— В сезон на источники приезжает много… модной публики. И часть ее обязательно будет в деревне, на празднике. Не бойтесь блистать среди них, диа.
Тайлин зарделась. Умом она понимала, что Арвор просто желает ей добра, чтобы невеста Наблюдателя Крепости не выглядела серой мышкой. С другой стороны, диа сразу почувствовала себя бледной тенью, не способной по-настоящему составить достойную пару трису. Да и вообще, серая шерстка тоже по-своему мила!
— Спасибо, — снова поблагодарила Тайлин. Настроение у нее стало стремительно портиться.
Арвор этого либо не заметил, либо сделал вид, что не заметил. Чинно попрощался, кинув взгляд на Дичку и платье и ушел. Диа закрыла дверь.
И что, сядешь погрустить в уголке и выберешь что-то самое скромное и простое? Ведь это всего лишь игра, ты же надеешься, что трис скажет, что готов разорвать договор.
— Я не знаю, что будет, если я…
Позволишь себе быть собой? Веселиться? Чего страшного ты ждешь? Кто-то решит, что ты слишком много улыбаешься?
Голос зудел в голове уже никак не связанный ни с появлением нитей, ни с настроением Тайлин. Назойливое жужжащее насекомое, плод воображения, задающий такие неудобные вопросы, что хоть уши затыкай, да не поможет. Раздраженно мотнув головой, словно голос можно было вытрясти из ушей как воду, Тайлин подошла к кровати. Развернула посылку, уже зная, что найдет в ней травяные шарики, заботливо сложенные один к одному.
Знакомый легкий, пряно-терпкий запах пропитал всю посылку, вызвав у диа еще один приступ раздражения. Подумав, она сунула шарики под подушку и прихлопнула ту ладонью сверху.
Дичка села и принялась вылизывать лапу. Теперь хозяйка была расстроена, и ушедший человек тоже чем-то был расстроен. Становилось ясно, что поспать не удастся. Закончив вылизываться, крыса сунула нос в миску, обнаружила там кашу и с аппетитом принялась чавкать под тихое бормотание Тайлин. Диа тем временем достала из шкафа всю привезенную одежду и разложила ее на кровати. На смену опасениям пришло лихорадочное возбуждение.
— Это слишком
