— Чтобы вы решили ее судьбу, ваше величество.
— Ты сам не можешь этого сделать? — хмыкнул император.
— Могу. По закону ее необходимо казнить.
— Так чем же дело?
— Ее красота, норов и своеобразное обаяние заставляют меня сомневаться. Она уже очаровала многих моих воинов благодаря чему едва не сбежала. Возможно, вы, ваше величество, все же решите ее помиловать, назначив ей иное наказание?
Вельгер смотрит насмешливо, явно подозревая в чем-то своего генерала, но потом все же милостиво кивает.
— Так и быть, показывай.
Генерал дает знак кому-то в толпе, и вскоре выводят ее. Легиль.
В этот раз над образом девушки тщательно поработали. Красивое, не слишком приличное платье наложницы-разбойницы, искусный макияж полностью изменил лицо, сделав его очень даже женственным. Ну очень длинные черные стрелки на глазах явно намекают на бунтарских характер.
Легиль яро вырывается из рук своих стражей, ругается неприлично, отчего придворные дамы притворно ахают, мужчины смеются. Все внимание теперь приковано к рыжей бунтарке.
Мельком взглянула на императора. Ага, во взгляде зажегся интерес.
Легиль так сильно сопротивлялась, что стражникам не осталось ничего, кроме как грубо бросить ее на пол и, удерживая за плечи, заставить низко склониться перед императором. Голова внизу, попа кверху. И словно случайно от этих действий и из-за длинных разрезов на подоле, ткань соскользнула на бок и на спину, явив миру пятую точку Легиль в не менее бунтарском красном кружевном белье.
Легиль ругается еще страшнее, требует ее отпустить. Дергается. Призывно. Обещает всевозможные кары всем вокруг.
Мужчины в зале заметно напряглись, задышали тяжело. Не иначе, оскорблены. Вельгер подобрался.
Далее император в приказном тоне ведет допрос Легиль. Рыжая отвечает дерзко, ошибок, как с Соулом, не совершает — не плывет, не заигрывает, гнет бунтарскую линию. Кажется, производит на императора нужное впечатление. В какой-то момент, за осоо острое высказывание и попытку встать, ее встряхивает за ворот платья стражник. Тонкая ткань рвется “удачно”, на несколько мгновений оголяется грудь Легиль. Рыжая смущенно охает и закрывается руками. Ну и вскоре Вельгер и вовсе покидает бал, что далее допрос будет вестись в приватной обстановке.
Легиль уводят вслед за императором. В самый последний момент, перед тем как исчезнуть в дверях, девушка поворачивает голову к залу. На ее лице играет довольная ухмылка, а взгляд победный.
В зале стало прямо-таки легче дышать, как только Вельгер его покинул. Да и вельможи ведут себя спокойнее и выглядят расслабленно.
Взглянула на Соула.
— Интересный ход. Вы Легиль имели ввиду, когда говорили про отвлечение внимания?
— Да. Хорошо если это отвлечет императора вплоть до нашего отбытия в поход.
— О, уже есть подтвержденная информация о портале?
— Увы, но нет совершенно никакой информации. Разведчики не вернулись, хотя уже должны были. Это вызывает определенные подозрения. Отправлено еще несколько исследовательских групп, но в любом случае, мы скорее всего выдвигаемся в поход недели через три, чтобы я мог лично все проверить.
На этом балу было немного попроще, за мной перестали так агрессивно-пристально наблюдать. Перед началом танцев ко мне неожиданно подошла Тарулада со свитой. Выглядит бывшая принцесса внешне отлично, но вот глаза… в них тоска и безысходность. Из-за чего грустит принцесса? Из-за того что на нее обратил свое внимание император, или из-за того что это внимание перенеслось на рыжую бестию? Я бы грустила только из-за первого варианта.
Тарулада завела со мной светскую беседу, поздравила со свадьбой и уже хотела было уходить, но спросила напоследок:
— А вы, ваша светлость, после прибытия стали лучше выглядеть и держаться. Правда, как я посмотрю, больше не веселитесь и не шутите.
— То веселье было сквозь слезы, Тарулада, вопреки всему. А шутки на грани и скорее от безысходности. Впрочем, своего чувства юмора я не потеряла.
Сходу выдала несколько шуточек и баек, тоже немного на грани приличия. Взгляд Тарулады повеселел, в свите девушки тихонько захихикали.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Я очень рада, что ваше чувство юмора и сила духа с вами, ваша светлость. Буду брать с вас пример.
Захотелось осторожно осенить благословляющим знаком всех этих девушек — рабынь дворца и империи. Сдержаться стоило огромного труда.
Меня вдруг толкнула в бок мимо проходящая девушка. Не извинившись и кинув полный презрения взгляд, она устремилась к стоящему неподалеку генералу, оживленно о чем-то беседующему с группой вельмож.
— Господин! Наконец-то я смогла вас увидеть. Мне только сегодня разрешили присутствовать на балу! — вскрикнула толкнувшая меня девушка и повисла на шее Соула. — Ваша маленькая принцесса так соскучилась по вам!
Хм. Я ее помню. При моей первой встрече с Соулом во дворце она тоже вскоре появилась. Та услужливая блондинка. А это ее “ваша маленькая принцесса”, чем-то очень напоминает обращение Соула ко мне. Только генерал называет меня маленькой жрицей. Хм-хм.
А она действительно очень красива. Похожа на мраморную статуэтку. Молочно-белая кожа, притягивающие взгляд, словно сияющие светлые волосы, подчеркивающее оттенок кожи платье цвета слоновой кости. При этом она не худышка, а как любят в империи, с формами. Идеальная красота по местным меркам.
Соул, меж тем, снял со своей шеи принцессу и отодвинул, потом наклонился и что-то сказал ей на ухо. Девушку как ветром сдуло от генерала.
— О, говорят, Ириль его главная фавориткой во дворце.
Поворачиваюсь на голос. Это сказала одна из сопровождающих Тарулады. Взгляд сопровождающей направлен в спину быстро уходящей блондинки. Правда, далеко девушка не ушла. Ее перехватил за талию один из придворных и завел светскую беседу, не забывая, правда, по-хозяйски поглаживать девушку по талии и руках. К парочке тут же присоединился еще один мужчина, сходу положив ладонь даме ниже спины.
— Полагаю, ее время в постели генерала уже прошло, — заметила Тарулада. — Девица внешне весьма хороша, в этом ее дар и проклятие. Она слишком долго во дворце, и слишком многие к ней проявляли интерес. В то время как генерал часто и надолго уезжает в походы. Мужчинам-завоевателям быстро становятся скучна истоптанная тысячами людей и давно покоренная местность.
Тарулада хорошо умеет образно выражаться.
Глава 55
Девушки из сопровождения захихикали. Я понимаю, что это вроде как меня поддерживают, выражая фи моей условной противнице, но мне эта поддержка не нужна. Мне жалко женщин при дворе, причем уже всех, даже имперских аристократок. Да и если бы Соул отвлекся, как Вельгер, на кого-то еще, я была бы совершенно не против.
В целом же вечер прошел сегодня гораздо лучше. Местное общество, поняв, что внимание императора ко мне скорее всего ослабло, не стало относиться хуже, наоборот. Соулу стали спешить, чтобы поздравить со свадьбой, сказать, какая прелестная у него супруга, желать побольше наследников, всячески лебезить и подхалимствовать, но при этом все равно чувствуется, что уж генерала принимают очень хорошо, а на прошлом балу все скорее старались не попасть под расправу бушующего императора. Вообще, по моим наблюдениям, могу сказать, что придворные императора именно бояться, запуганы им сильно. В любой момент любой вельможа может лишиться своего положения. Страх делает людей послушными, но любви императору, конечно, не прибавляет.
Вернулись с генералом в его дом уже под утро. Никакие сны мне не снились, спала до вечера, а когда проснулась, Соул оказался рядом. Лежит, видно, что о чем-то своем думает.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Эль, как считаешь, почему этот твой Ивэн еще не пришел в твой сон? Я полагал, он появится практически сразу, но нет.
— Ивэн говорил, что после нашей с вами свадьбы пытался, но не мог появиться в моем сне. Только один раз получилось, когда вы туда пришли.
— Странно. Я хотел бы с ним еще пообщаться, но может позже. Собирайся, продолжим наши занятия. До выезда на север остается не так уж много времени, ты должна быть готова.
