Рашеми поморщился и вздохнул.
— Лириэль будет спать недолго. Она уже шевелится, — заметил он.
Эльфийка достала из висящей на поясе сумки пучок сухой травы.
— Это с моей родины. Ее запах обладает большой силой, он удержит ее в сонном забытьи.
— А ты не могла с этого начать? — поинтересовался Фиодор:
— Он может удержать в сонном состоянии, — подчеркнула она. — Чтобыпривести в него, нужно куда большее количество, и это может быть опасно. Зная об этом, неужели ты выбрал бы траву?
Просыпающаяся дроу слабо застонала. Фиодор убрал меч. Он наклонился, поднял Лириэль на руки и, выпрямившись, встретился взглядом с Торн.
— Выбирать должен был не я, — мягко ответил он, — и не ты. Ты не хочешь привести Паучью Богиню на землю твоего народа. Я понимаю, что сделала, но мне это не нравится. В следующий раз когда мы окажемся на распутье, давай обсудим в пути и предоставим Лириэль решать, по какому ей идти.
— Это справедливо.
Эльфийка положила стебель на отворот плаща Лириэль около ее щеки. Дроу сразу обмякла в руках Фиодора.
— Это не причинит ей вреда, — раздраженно бросила Торн, заметив вспыхнувшую в глазах рашеми тревогу. — И тебя не сделает сонным или рассеянным. Держись начеку, и пошли.
Она повернулась и широко зашагала в чащу. Фиодор двинулся следом с юной дроу на руках, его голубые плаза горели от волнения и предвкушения. Когда Лириэль завтра придет в себя, его ждет расплата, но сейчас в сердце его пылала свойственная рашеми страсть видеть и узнавать.
Все молодые люди его родной страны, юноши и девушки, на год, а то и больше отправлялись в путешествие, называемое даджемма. Никому из них не было дозволено увидеть те места, куда Торн пообещала отвести их, — точнее, никто из тех, кто забрел в ее родные края, не вернулся назад. Или, возможно, кое-кто и вернулся, но не помнил ни где он был, ни какие чудеса там видел. Травы Лунных Охотников на самом деле действовали безотказно.
Внезапно он заколебался. Несмотря на предосторожности Торн, что, если сила Ллос дотянется до этого далекого места? Он сомневался, что это возможно, но ведь Квили и ее жрицы тоже были потрясены вторжением Паучьей Королевы. Неужели правда, что где ни оказалась Лириэль, неважно, в сознании или нет, туда за ней последует Ллос?
Если так, едва ли он снова увидит Рашемен. Торн и ее соплеменники жестоки. Они не простят того, кто подвергнет опасности их дом.
А как насчет его собственного народа? Что он принесет ему и как люди на это отреагируют?
«Ты отыщешь Летящий На Крыльях Ветра, — сказала ему отлор Зофия. — Он может соединять и разрушать, исцелять и убивать. Ты вернешь его в Рашемен, а он вернет тебя домой».
Фиодор посмотрел на дроу, которую нес на руках. И впервые он вдруг понял, о чем говорила Колдунья. За время пути его задача изменилась. Он доставит древнюю вещицу в Рашемен, но каким-то непостижимым образом вышло так, что Лириэль стала Летящим На Крыльях Ветра.
Внук Зофии знал, что это так, истину открыло ему видение — его наследие и его проклятие.
Печальная улыбка тронула его лицо. Какое счастье, что Лириэль, несмотря на всю ее силу, не может провидеть судьбу.
День прошел, надвигались сумерки, когда Шарларра добралась до обнесенного каменной стеной небольшого постоялого двора в дне пути от Глубоководья. Она соскочила с коня и скривилась от отвращения при виде свежей коллекции черепов, выставленных на обозрение на каменном фундаменте лачуги смотрителя. Однако она поспешно сменила гримасу на улыбку при виде кривоногого старика, спешащего приветствовать ее.
На макушке у смотрителя сохранилось несколько тусклых прядей некогда рыжих волос, двигался он вперевалку, будто моряк, ступающий по палубу корабля в сильный шторм. Меч, висящий за все еще крепким плечом, поблескивал в уходящем свете дня и со старанием размещенные останки предполагаем бандитов и конокрадов служили мрачным доказательством того, что старик способен защитить свои владения.
Смотритель некоторое время щурился на эльфийку заблестевшими от радости слезящимися голубыми глазами.
— Ба, да никак леди Джудит приехала навестить своего старого учителя фехтования! Входи, девочка, я очень рад тебя видеть.
Шарларра не сразу приспособилась понимать низкий хрипловатый говор уроженца Северных Муншаезов. Шаймиус Скай обучал искусству владения мечом членов семьи Танн. Он помнил золотисто-рыжие волосы Джудит — это было все, что смогли разглядеть его слезящиеся глаза в расплывающемся пятне, являвшемся, по всей видимости, фигурой человека. Суди по всему, леди Джудит не забывала своего старого наставника. Престарелый воин получал такое удовольствие от этих встреч, что у Шарларры не хватило духу развеять его счастливое заблуждение.
Она припомнила, что говорил ей Данила на последнем званом вечере у Галинды Рейвентри, и заговорила:
— Здесь должен был пройти караван из Западных Ворот. Надеюсь, все в порядке и ты получил коробку с вином и лепешками из муки нового урожая?
Шаймиус довольно похлопал себя по животу.
— А как же. Мед был мягкий, как тело эльфийской девы. По вечерам уже становится прохладно, И ничего нет лучше горячего меда со специями, чтобы разогнать зимние хвори. Сначала лошади, конечно, но ты-то выпьешь кружечку?
— Если, конечно, лошади нам что-нибудь оставят.
— Не говори глупостей, юная Джуди. Лошади не… — Старик не договорил, поняв, что она шутит, и воздел глаза к небу. Он отцепил висящий на поясе копытный нож и кинул его эльфийке. — За это ты поможешь устроить на покой твоих красавцев. Кстати говоря, на что тебе три коня сразу? Судя по их виду, у тебя не было необходимости менять лошадей.
Шарларра подняла переднюю ногу коня и принялась соскребать раздавленный желудь, прилипший к подкове.
— Кобылы на ферме Этеринг пришли в охоту. — Это была правда, по крайней мере, так сказали, и дальнейшие выводы Шаймиус мог сделать сам.
Старик промычал в знак согласия и похлопал по лоснящемуся чёрному боку коня, на котором Лириэль уехала из Глубоководья.
— Ах, хороши ребята. Так леди Кассандра все еще ведет племенные книги?
— Вот уж ничуть не удивлюсь. — Мать семейства Танн держала под контролем любую деталь семейного бизнеса и, судя по тому, что видела Шарларра, пыталась делать то же самое и в отношении каждого члена семьи. Сила воли леди Кассандры была такова, что Шарларра подозревала: любой жеребец на самой дальней из ферм Таннов подсознательно ждет ее указаний на этот счет, неважно, есть племенные книги или нет.
— Она великая леди, твоя матушка. — Шаймиус взглянул на Шарларру, словно та осмелилась возражать. — Знает толк в делах.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
