Решил навестить любимый коллектив, так сказать!
Насвистывая какую-то незамысловатую ерунду, летящей походкой, мимо комнаты отдыха для сотрудников, прямиком в родимый кабинет!
По хозяйки распахиваю дверь… чтобы тут же выйти оттуда нахен!
Что это было???
Нет, разумеется, я прекрасно понял кто и чем в моем кабинете занимается. Но!
Не охуели ли, господа?!
Информацию переварил. С той стороны порадовала суета и шебуршание!
Подпер ручку стулом и надавил ногой! Стою, гаденько улыбаюсь, жду!
Недолго жду! Очень скоро с той стороны пытаются осторожно открыть дверь.
Не повезло им сегодня! У меня настроение хорошее!
После осторожных попыток открыть дверь последовали более нервные, а за ними и вовсе остервенелые! И все это под неразборчивое бормотание!
— Куда-то торопимся? — торжественно оповестил о своём присутствии.
Попытки открыть дверь прекратились.
— Ну, чего притихли?
— Артур Ратмирович? А… вы… разве не в отпуске? — услышал заикающийся голосок не самой приятной личности в коллективе.
Оксана, наша "снежная королева"! Которую изначально мы с парнями взяли на работу за выдающиеся… нет, не за профессиональные навыки!
Что уж греха таить! Оксана покорила нас сначала, своими внешними данными, а уж потом только мы поняли, что она ещё и специалист отличный!
Счастье попытали все! Но тщетно! Вскоре она вышла замуж и вот уже несколько лет является образцово-показательной женой и матерью!
По крайней мере, она очень убедительно играла эту роль.
Парни до сих пор к ней яйца подкатывают, по старой памяти, и каждый раз натыкаются на тошнотворно-няшные нравоучения о браке, любви и верности.
Может, потому они и казались мне такими гадкими, что чувствовал эту фальшь? Может, потому, в какой то момент стало в тягость неформальное общение на корпоротивах с ней?
Плевать! Интересно будет послушать теперь её "песни"!
64
— Всё верно! Решил, вот, проведать вас, да, смотрю распаясались совсем! — говорю серьёзно, с трудом сдерживая улыбку.
Наверное, стоило разнести зарвавшуюся парочку и войти, таки, в свой кабинет на правах хозяина.
Но дело в том, что второй участник, личность, куда более занятная!
Косинский! Мирон Косинский! Знатная гадость, что, к счастью, не имеет отношения к нашей конторе. Сущность скользкая и непредсказуемая. К счастью не сталкивался с ним в зале суда. Но, знатно наслышан от тех, кому повезло чуть меньше.
Вот, только что этот хрен делает в моем кабинете? За сохранность документов в сейфе я не беспокоюсь, а вот того, что могли на мой стол принести и оставить…
За дверью притихли.
— Мирон Максимович, могу я поинтересоваться, что вам потребовалось в моём кабинете?
Ни за что не поверю, что этот тип оказался тут случайно. В случайный секс поверю, но не в это.
Мужской кашель и деловое:
— Здравствуйте Артур Ратмирович! Прошу простить это… маленькое недоразумение.
Ну, ну!
Качаю головой и отодвигаю стул, резко повернув ручку вхожу.
Двое, от неожиданности, отпрыгивают от двери.
Оксана уже привела себя в порядок и её внешний вид никак не выдаёт, чем она только что занималась, но, вот, взгляд!
Страх. Чистый, неразбавленный страх.
Боится, что уволю за эту "шалость"? Или сопоставим факты, включим профессиональную интуицию и сообразительность…
Оно само включилось. Случайностью стал, скорее, секс, нежели их пребывание здесь. Так, какого хрена?
Перевожу взгляд на Косинского. Не то чтобы сильно надеялся прочесть его, как открытую книгу.
— Оксана, если Вам нетрудно, сделайте мне и ВАШЕМУ гостю кофе. — говорю чуть насмешливо.
Специально обозначил пребывание этого человека, как "нежелательное", в своём кабинете.
Косинский мой намёк уловил сразу и лишь криво усмехнулся.
— Без сливок. — надменно бросил, будто женщина, что сейчас стоит рядом, не более, чем обслуживающий персонал.
— Я не секретарша! — взвизгнула Оксана, возмутившись, то ли моей просьбой, то ли отношением мужчины, которому только что делала минет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Нет, Оксана. Вы нашкодивший сотрудник. — намекнул, что она не в том положении, чтобы надувать губки и строить из себя оскорбленную невинность.
Потухла, глаза в пол. Осознает. Радует.
— Присаживайтесь Мирон Максимович.
Кидаю приглашение гостю и шагаю к своему месту.
Он уверенно занимает свободный стул, теряя всякий интерес к Оксане. Та, в свою очередь нас покидает, не дождавшись поддержки от мужчины.
Поговорить с ней я всегда успею. А может оставлю это парням. Лехе, к примеру! То то он обрадуется!
— Так! — откидываюсь в своём кресле. — Что вас привело ко мне в кабинет? Только очень прошу, говорите как есть. Сэкономите время и себе, и мне.
Косинский нагловато улыбнулся и уселся поудобнее.
— Жест доброй воли! — надменно смотрит глаза-в-глаза.
Приподнимаю бровь, выражая интерес и непонимание, а на самом же деле я знатно офигел и насторожился.
— Занятно. — всем своим видом показываю, что готов его выслушать.
— Речь сейчас пойдёт о нашей, с Вами общей знакомой! — провел пальцем по глянцевой поверхности стола. — Давлатова Диана. — растягивает слова, в упор глядя на меня.
— Да, мы с Дианой Альбертовной знакомы. Она, периодически приходит на консультации. — пожимаю плечами.
— Она очень часто ходит к Вам а консультации. — поправил, расставляя акценты на словосочетании "очень часто".
Вздохнул. Что есть, то есть!
— Не веду счёт. — бросаю равнодушно.
— Зато ведёт её муж.
— Это здесь при чем? — уточняю.
Признаюсь, насторожился.
— При том, что ему надоело носить рога. Возраст не тот. Тяжело. — вздохнул устало, но спокойно.
— Опять же, не понимаю, какое отношение это ко мне имеет.
— Иван Константинович не очень хочет оставлять неверной жене хоть что-то из, с таким трудом, им заработанного, состояния.
Уже, прекрасно понимаю, что к чему.
— Говорите прямо. — выдаю равнодушно.
— По условиям их брачного контракта, если один из супругов докажет неверность другого, провинившийся обязан выплатить значительную компенсацию обманутой стороне.
— Все ещё не понимаю, при чем тут я.
Прекрасно понимаю! Ох, Диана…
— Иван Константинович не останется в долгу, если вы согласитесь выступить в суде и рассказать о природе ваших, с его женой, отношений.
— Мои отношения с Дианой Давлатовой всегда носили исключительно деловой характер. — жёстко отчеканил. — Я выступлю в суде, если это будет нужно, но нести отсебятину не намерен.
— Нам будет достаточно и этого! — он холодно улыбнулся.
В кабинет осторожно постучали и после моего разрешения вошла Оксана с подносом.
— Ваш кофе. — смеренным тоном.
Поставила перед нами чашки и испарилась.
— Диана Альбертовна знает? — осторожно интересуюсь, намеренно возводят границу, называя её по имени и отчеству.
— Ещё нет. Ей сообщат в ближайшие дни. — он невозмутимо пьёт свой кофе. — Жалеете её? — поднимает на меня взгляд.
— Она не была без сознания, когда подписывал контракт, а значит, понимала, на что идёт. Если факт измены был, то сама виновата. — отвечаю спокойно.
Диану искренне жалко. Не столь важна правда, с Косинским и разьяренным мужем ей не тягаться.
Допили кофе в тишине.
— Ну, что ж! Мне пора. — он встал со своего места. Как и я.
65. Каблук!
— Мирон Максимович! — окликнул его.
Он задержался у двери, обернувшисб в полоборота.
— Откуда вам было известно, что я сегодня появлюсь в офисе? — совпадение?
— Оксана сказала, что вы в отпуске, когда я уже был здесь. Я не знал. Повезло! — он усмехнулся, дернув плечом и вышел.
Диана, Диана…
А ведь хитёр! Скорее всего я не единственный в списке, кому сегодня нанесут визит.
