-Она сама обманулась, решив, что сможет контролировать его во имя высокой цели. Он воспользовался ее идеализмом. Я хочу, чтобы ты услышала эту историю от нее – и чтобы никто не смог воспользоваться твоим идеализмом в будущем, моя добрая, светлая, нежная Лариана.
Легкий поцелуй опалил мои губы, и Келлфер распрямился.
-Она все еще спит? – спросила я, принимая его заботу.
-Она снова спит, - в тон мне ответил Келлфер. – Я вытащил из нее эту дрянь пару часов назад, пока ты ходила к оку. Здесь. – Увидев, как вытянулось мое лицо, шепчущий с улыбкой добавил: - Согласись, все равно пришлось бы на ком-то экспериментировать, а ты была бы против эксперимента, но хотела бы помогать людям, это завело бы тебя в этическую ловушку. Поэтому да, я тебя не позвал, чтобы ты себя потом не грызла, малышка. Скажешь, был не прав?
Я открыла рот, чтобы возразить, но только и сумела вымолвить:
-Спасибо. - Мое сердце согрела легкая улыбка. Кажется, в этот миг я не могла любить этого мужчину сильнее – вопреки всему, благодаря всему, просто так. Пытаясь хоть как-то это выразить, я положила ладонь ему на грудь, и, когда он накрыл мои пальцы своими, поняла, что любимый ощутил все через эр-лливи. – А почему она спит?
-Когда я убил с`аара и бросил Теа сюда, она быстро пришла в себя. И сразу же попыталась покончить с собой, что ей, конечно, в этой сфере не удалось. Мне пришлось усыпить ее. Отдам Келлану, пусть развивает свой дар. Она не заслуживает подобного конца в момент отчаяния.
-Она ведь не всегда была такой?
-Конечно, нет. Я уважал и уважаю ее.
-Как думаешь, я знала ее только с с`ааром?
Он помолчал, прежде чем ответить, как и всегда, честно:
-Да.
***
Вода в кобальтовой чаше выглядела черной и вязкой, как разлитая смола. От нее шел душистый пар, создававший над мерцающей поверхностью дымку, в которой резвились созданные мною светлячки.
Я не знала, откуда Келлфер взял воду – вряд ли она была в скале, - и тем более, где достал драгоценное лавандовое масло, наполнявшее сейчас купальню своим тонким ароматом. И даже как смог сделать воду именно такой температуры – идеальной, горячей, но не палящей.
Но зато точно знала одно: любимый позаботился обо мне. Каждый дюйм этого места он проверил, беспокоясь, вдруг что-то может принести мне вред. Во всем вокруг ощущалась его нежность, его тепло, его желание меня порадовать. На камне, сейчас спиной кита возвышавшемся из воды, он оставил мне вино, воду и фрукты в ледяных, не таявших от соприкосновения с камнем, чашах. И полосу восхитительной мягкой ткани, чтобы я могла лечь на нее и завернуться, думая о нем.
Я нырнула в воду с головой, проплыла вокруг ножки-клыка, а потом перевернулась и застыла так, лицом вверх, глядя на чуть мерцающую желтыми огнями поверхность. Мне вдруг показалось, что я очень глубоко, на самом дне океана, а надо мной проплывают громадные рыбины, и все вокруг пульсирует жизнью.
Стенки сферы казались похожими на ночное небо. Они не были однородными даже в темноте, в кобальте мерцали узоры пирита. Мне почудилось, будто я слышу волны силы, исходящие отовсюду.
Мое сердце билось медленно, и в голове, наконец, совершенно прояснилось.
И в этой блаженной пустоте я поняла, что точка, в которой мне довелось оказаться сейчас, невероятно далекая от всего, к чему я привыкла и что смела на себя примерять – и вместе с тем неизмеримо ближе к тому, что я ощущала своей сутью. Я была собой впервые за всю жизнь. Здесь, в демоническом замке. Я думала, как спасти моих захваченных с`аарами друзей – и у меня был четкий план, как сделать это. Я больше не зависела от влияния сильного лидера, решившего, как я должна жить и что из себя представлять. Я любила и была любима.
Благодаря одному человеку.
Разве любовь – это не Свет?
Я рванулась наверх, в мерцание светлячков, и когда вдохнула воздух, сердце заколотилось, как бешеное. Я отерла лицо ладонями и подняла взор вверх – к черневшим в клубах пара звездам воздуховодов.
Я помнила, что просила Келлфера дать мне время привыкнуть к нему. Что просила сокращать дистанцию медленно, утверждала, мол, просто неправильно сразу сближаться с почти незнакомым мужчиной. И как он согласился, вздохнув: «Хорошо, малышка, как скажешь. Последнее, что я бы стал делать – это заставлять тебя».
Но все эти правила сейчас казались далекими, ненужными, лишними. Я правда думала, что это непристойно? Это вообще были мои мысли? Или мне и это объяснили, как ребенку: надо так, не надо эдак?
И я выдохнула в пар, отчего-то зная, что любимый меня услышит:
-Келлфер.
Мужчина возник за моей спиной – я ощутила движение воды, - и сразу стало еще спокойнее.
Вот только когда я повернулась, то не сдержала смеха: Келлфер был одет. Он стоял у края камня, там, где было более мелко, а его темно-серый камзол обвис под водой тяжелым черным пологом. Длинные волосы, кончики которых намокли, расходились от его плеч лучами.
Я сразу поняла, что он решил, будто я зову его на помощь, поэтому и появился мгновенно. Мне стало стыдно.
-Я не знаю, как объяснить… - начала я, отплывая за камень.
-Не объясняй, - тихо предложил Келлфер, снимая камзол. Голос его, казалось, посылал сквозь воду вибрацию, отзывавшуюся во мне восхитительными влажными волнами. – Ты прячешься от меня?
-Немного, - признала я.
-Может, мне закрыть глаза? – усмехнулся Келлфер, и я ощутила огонь, который съедал его.
-Закрой, - прошептала я в ответ.
Мужчина с той же хищной усмешкой зверя сомкнул веки. Он стоял, как статуя. Мокрая ткань облегала мускулистый торс, и я засмотрелась на линии сильных плеч. Преодолевая себя, но и влекомая азартом, я нырнула, подплывая к нему – и отлично зная, что он ощущает каждое мое движение, готовый броситься вперед.
Но Келлфер продолжал стоять и улыбаться. И только когда я решила проскользнуть мимо, сделал рывок – и я тут же оказалась прижата к нему, не имея возможности даже дернуться. От его силы голова шла кругом. Я вдруг поняла, что хочу любимого просто невероятно, почти до боли ощущая пустоту.
Поэтому когда он посмотрел мне в лицо, не целуя – больше, чем целуя! – я утонула в его взгляде.
-Это нечестно, - не обвиняя, прошептала я.
То восхищение, что я уловила в его глазах, то, какой меня видел самый невероятный мужчина, которого я встречала в жизни, прогнали остатки смущения.
-Никуда ты от меня, малышка, не денешься, - грудным голосом проговорил он, снимая и рубашку и обнажая восхитительный рельеф мышц. – Я ведь чувствую тебя.
И раньше я бы зарделась, а сейчас… кровь, конечно, бросилась мне в лицо, но я ответила:
-И я тебя.
И повернулась к нему спиной, делая попытку уплыть, уже зная, что Келлфер не отпустит меня, и не желая больше свободы.
-Ты уверена? - тихо спросил он. И дождавшись моего кивка, рванул меня на себя.
Я попыталась скользнуть под воду, но он не отпустил меня, а лишь притянул ближе.
Влага делала наши тела скользкими.
-Малышка, - выдохнул Келлфер мне в волосы.
Можно сказать, держал он меня… целомудренно. Я чувствовала, как наливается жаром низ живота, когда любимый мягко проводил пальцами по моим обнаженным бокам. Вода съедала его прикосновения, но вместе с тем делала их более горячими и болезненными.
Я попыталась податься назад, еще крепче прижаться к его мощной груди – и поясницей почувствовала, насколько он возбужден. Мне почему-то было немного страшно развернуться и оказаться с ним лицом к лицу.
Горячие ладони прошлись по животу и вверх, между грудей, по ключицам. Я хотела, чтобы он коснулся меня не только так, я жаждала этого как никогда в жизни. Он же погладил мою шею сбоку и сзади, легонько поцеловал, а затем прикусил кожу. Провел руками вдоль моих рук, словно сбрасывая какие-то оковы. Снова бока, спина…
Я хотела его так сильно, что подгибались ноги.
